С Солбоном Лыгдэновым мы встретились на фестивале «Цифровая история» в Москве. Сотни зрителей собрались, чтобы услышать его выступление о фильме «321-я сибирская», посвященного сибирякам, сражавшимся на Сталинградском фронте в 1942–1943 годах. Средства на съемки картины команда собирает в Интернете, хотя и пользуется поддержкой бурятских властей.
Корр.: Солбон, фестиваль «Цифровая история» проходит через 5 лет после украинского Майдана, который произошел через насилие над историческим сознанием народа. Каким должен быть подход к истории, чтобы подобное не повторилось в России?
Если мы в образовательной системе, в школе, в институте в дальнейшем будем давать достаточно объективные оценки, хороший анализ, опираясь именно на факты, на исторические факты, на интереснейшие факты, которые подтверждаются именно документами, архивными документами, историческими исследованиями, которые дают все эти факты, я думаю что при постройке нашей системы, нашего государства мы будем довольно-таки хороши идти.
Потому что мракобесие, сами понимаете, на сегодняшний день очень сильно влияет, кривотолки. Фальсификаторы истории очень много могут кричать без фактов, и они производят сильное впечатление на людей, на массу, которая не получает образования, не читает книг.
Корр.: Скажите, а вот какой самый страшный случай этого мракобесия вы встретили?
С.Л.: Вы знаете, кривотолков очень много. Во-первых, говорят что сибиряки, малые народы, в войне не участвовали, были где-то в тылах. И вообще, «в войне СССР победил, закидав врага трупами». Очень много таких высказываний, не подтвержденных ничем. Эта информационная волна очень сильно ударила в 90-е годы — с разрушением нашей страны.
Очень сильно ударила по общей массе. Кривотолки, конечно же, не подтверждались, но они шли с центральных каналов и от больших имен. Люди начинали очень неправильно понимать всю ситуацию, какие-то публикации читать, не исторические факты, а публикации. И основываясь на них, делать свои выводы. Очень часто встречается такое.
И поэтому стало необходимо создавать кино, основанное на правде, на исторической правде, на документах, на интервью тех людей, которые непосредственно участвовали в этих боях — страшных боях. Нужно внести свою лепту маленькую в огромную эту Историю.
Корр.: Что бы Вы ответили человеку, который сказал бы: «Для меня в российской истории нет ничего особенного, мне на это государство наплевать. Пускай оно распадется на десять частей, на пятьдесят. Мне главное — личный комфорт»?
С.Л.: Конечно же, двумя или одним словом нельзя ничего ему сказать. Останется репрессировать что ли? Но мы уже идем другим путем, находим другие методы. Естественно, здесь нужно терпение и знания, основанные на каких-то фактах. Нужно постараться очень конкретно и очень эмоционально, искренне попытаться рассказать — изначально хотя бы его языком: «Слушай, брат. Вот такая вот ситуация.
Был такой очень классный чувак в свое время — Иван Грозный. Его потом в последующем «зачухали»». И вот так вот рассказать ему всю историю. Хотя бы так. В последующем, конечно, переходить на культурное обоснование. Когда человека изначально таким образом «цепанешь», то в последующем можно будет с ним очень смело и на хорошей риторике говорить об истории. Но здесь нужно терпение. Я всегда понимаю, что хочется в морду врезать (смеется).
Я думаю, что тем людям, которые сейчас несут историю, рассказывают о ней, очень нужна выдержка и нужны факты, которыми они сами обладают, и нужна их же объективная оценка.
Корр.: Спасибо.