Пала́ч - лицо, приводящее в исполнение приговор о смертной казни или телесном наказании. В переносном смысле термин используется как синоним для слов «мучитель», «каратель».
Каратель - член вооруженных формирований (обычно оккупационных), осуществляющих репрессии против определённых групп населения оккупированной или подвластной территории. Практикуются карательные акции против групп населения как на чужой территории, так и на своей. По существу, карательные акции являются средством террора.
Терро́р (лат. terror — страх, ужас) - устрашение мирного населения и не только, выражающееся в физическом насилии, вплоть до уничтожения. Террором также называется угроза физической расправы по политическим или каким-либо иным мотивам либо запугивание с угрозой расправы или убийства. Синонимами слова «террор» являются слова «запугивание», «устрашение».
Зачем я привожу эти определения в начале статьи? Чтобы ещё раз вернуться к ним в завершении.
А сейчас я хочу обсудить действия наших российских органов опеки, медицины, полиции, судов, описываемые таким термином, как ювенальная юстиция.
Год назад, в январе 2015, вышел фильм «Ласковые палачи», созданный членами общероссийской общественной организации защиты семьи «Родительское всероссийское сопротивление» (РВС), в котором на конкретных примерах из европейской и отечественной практики раскрывалась суть и угрозы внедрения ювенальной юстиции в России.
С 2013 года, когда было образовано РВС, накопилась богатая статистика действий опеки, подпадающих под все самые страшные обвинения, предъявляемые обществом ювенальной юстиции. Это и беззаконное циничное отобрание детей из рук родителей под предлогом заботы о детях, и разлучение семей по надуманным поводам из методичек о жестоком обращении с детьми, и похищение детей из домов, пока родителей нет рядом, и слежка за семьями, и многое, многое другое.
Может быть, кто-то думает, что правильно система ювенальной юстиции действует. Надо, мол, вырывать детей из рук жестоких родителей. Лучше в приюте жизнь ребёнку сохранить, чем оставлять его подвергаться издевательствам родителей.
Действительно, есть семьи, в которых необходимо разбираться с жестокостью родителей. Громкие случаи жестокости по отношению к детям массово тиражируются в СМИ: мать держала ребёнка на цепи; отец заставлял ребёнка ходить в школу босиком в одних трусиках; жестокость родителей довела ребёнка до комы; в неблагополучной семье ребенок умер от голода; и тому подобное.
Однако, как показывает опыт действий ювенальной системы, детей «спасают» от родителей из вполне адекватных семей, а не из каких-то маргинальных. Создаётся впечатление, что жуткие случаи родительской жестокости пропагандируются именно для того, чтобы у большинства населения создать в голове определённую картину, связанную с родительской жестокостью, и отвлечь внимание от действий самой опеки и прочих ювенальных служб.
А ведь действия опеки приводят к не менее ужасающим последствиям.
22 января 2016 года вышла очередная передача Андрея Караулова «Момент Истины» под названием «Ювенальная юстиция». В ней как раз рассматриваются два вопиющих случая отобрания детей от родителей, приведшие к смерти грудных детей.
В августе 2015 года у молодой семьи Тонких в посёлке под Новороссийском органы опеки изъяли двух детей (девочку Илону 3-х лет и 3-месячного мальчика Родиона). Малыш находился на грудном вскармливании. Отобрали детей по причине малообеспеченности семьи. Опеку не устроило наполнение холодильника, отсутствие постоянного заработка у отца. Детей забрали и поместили в больницу.
Через 6 дней после отобрания Родион умер в больнице. В справке о смерти были указаны следующие причины: «а) отек мозга; б) очаговая травма головного мозга; в) контакт с тупым предметом с неопределенными намерениями». Судя по всему, ребёнка уронили. Однако позже Бюро судебно-медицинской экспертизы выдало другую справку, в которой уже указано: «отек мозга <...>, другие нетравматические внутричерепные кровоизлияния». То есть травмы как бы не было.
Второй случай произошёл в октябре 2015 года. В семье мигрантов из Средней Азии у мамы истёк срок действия документов. Сотрудники ФМС повезли её к себе разбираться, а пятимесячного ребёнка забрали. Бабушка, у которой документы были в полном порядке, умоляла, чтобы ребёнка отдали ей, однако ей было отказано.
На следующее утро маленький Умарали Назаров умер в больнице. Причиной назвали вирусную инфекцию, хотя накануне мальчика забирали с отличным состоянием здоровья.
Вскрытие показало, что ребёнок, скорее всего, захлебнулся рвотой. Вероятно, потому что грудного ребенка стали кормить не подходящей ему смесью.
Оба случая отражают общую ситуацию с действиями ювенальных органов и отличаются от основной массы отобраний детей только трагическим исходом.
В целом ситуации с отобранием детей из семей обладают следующими характерными чертами:
-
семьи молодые (в большинстве случаев);
-
семьи не маргинальные, однако малообеспеченные и беззащитные (нет связей, покровителей, опыта борьбы с ювенальной юстицией);
-
дети отбираются несмотря на их возраст, вплоть до грудничков;
-
отобрания не сопровождается предварительными решениями судов или местных властей с чётким обоснованием причин изъятия, угрожающих жизни и здоровью детей;
-
пренебрежительное, унизительное обращение с родителями и ближайшими родственниками;
-
обещание вернуть детей с одновременным запуском процесса по лишению родительских прав;
-
полное пренебрежение действующими законами как в трактовке действующих норм, порядке организации действий по изъятию детей, так и при подделке документов.
Ещё один случай циничного отобрания ребёнка у беззащитных родителей произошёл в Иркутской области. У Дианы Тихоновой, несовершеннолетней мамы (17 лет), в октябре 2015 года отняли шестимесячную дочь Софью. В семье ещё проживали бабушка Софьи (мать Дианы) и отец ребёнка. Характер произошедшего случая полностью подпадает под описание бесчеловечных действий опеки,приведенных выше.
Родители ребёнка очень молодые и совершенно неопытные в общении с государственными органами.
Семья морально здоровая – родители и бабушка не пьющие, в асоциальных действиях никто из них не замечен – но при этом малообеспеченная, угнетённая службами опеки (при общении опека просто не считает их за людей, обращается с ними, как с низшими существами). Обратиться за помощью этой семье не к кому, кроме как к неравнодушной общественности.
Диану с Софьей на очередном осмотре в больнице (ребёнку исполнилось 6 месяцев) насильно закрыли на несколько дней в палате и через 4 дня отобрали ребёнка. Причиной называют обнаруженные на теле ребёнка синяки, хотя все проведённые обследования показали, что ребёнок здоров и его жизни ничего не угрожает.
После отобрания Софьи опека обещала вернуть ребёнка маме, даже повторила это в интервью корреспондентам, однако параллельно этому цинично фабриковала документы в суд на ограничение мамы в родительских правах. Дальнейшим шагом опека видит лишение мамы родительских прав.
Документы, представленные суду в качестве обоснования ограничения родительских прав мамы, без зазрения совести оформлялись задними числами.
За три месяца, пока Софья находится в доме ребёнка, она дважды попадала в инфекционную больницу, хотя до отобрания серьёзных болезней у неё не было. При этом госпитализации мамы вместе с ребёнком удалось добиться только после подключения общественников.
На сегодняшний день семья разлучена и за воссоединение придётся долго и упорно бороться.
На этом я хочу закончить описание конкретных случаев и вернуться к началу статьи.
Предлагаю ещё раз перечитать определения, приведённые в начале статьи. После изучения приведённых выше случаев отобрания детей, которые вовсе не единичны, становится очевидным, что государственные органы, осуществляющие функции ювенальной юстиции, по сути выполняют карательные операции против беззащитных семей, осуществляя террор своими беззаконными действиями, а в отдельных случаях превращаясь практически в палачей, убивающих отнятых детей.
В передаче Андрея Караулова действия таких гос.служащих сравниваются с действиями фашистов во время Великой Отечественной войны, зверски разлучавшими матерей и детей. Чем описанные истории отличаются от тех трагедий, которые происходили тогда в Освенциме?
Люди, которые входят в состав опекунских советов и органов считают, что они имеют право по своему трактовать закон. У родителей отбирают детей, если только начинают сомневаться, что родители их правильно воспитывают, если кому-то что-то показалось. Родители считаются виноватыми всегда и во всём.
Каждый такой факт находится за пределами человеческого понимания. Органы опеки злоупотребляют тем, что в законах имеются лазейки, позволяющие безнаказанно для служащих входить в частные жилища и отнимать детей.
Кроме этого, в стране создан рынок замещающих семей. У нас всех старомодные представления о том, что если ребёнка взяли в семью, то значит его усыновили, т. е. сделали своим ребенком. За такой поступок можно только преклоняться перед такими людьми, радоваться за детей, нашедших семью.Однако сейчас введена и широко применяется совершенно другая система. Это система опекунских семей, которым за воспитание чужих детей платит государство. Т. е. у нас создана система платного родительства. В этом случае ребёнок воспринимается как товар.
Для принятия взвешенного решения об изъятии ребёнка нужно вычленять главное, собирать всю доказательную базу. Разбираться в сложившейся в проблемной семье ситуации надо с душой, с совестью, с чистым сердцем. В органах опеки, которые призваны по долгу службы заботиться о детях, должны работать ответственные, высокоморальные люди.
Очень плохо, что именно те службы, те государственные институты, которые обязаны заниматься несчастными детьми и неблагополучными семьями не демонстрируют обществу примера гуманного отношения к человеку.
Михаил Ермаков, РВС.