За последнее двадцатилетие слово гендер и его производные (гендерные отношения, гендерная дискриминация, гендерное равенство) стали не просто популярными терминами, а были приняты и вошли в декларации, планы действий, политику западных государств. В данный момент Россия стоит перед выбором – менять ли законодательство РФ в соответствии с международными соглашениями или нет. Но… Давайте для начала разберемся в сути гендерной теории.
Понятие «гендер» используется в социологическом подходе к вопросу пола. Таким образом «гендер» - как бы «социальный» пол, а не биологический, именно он определяет поведение человека в обществе и то, как это поведение воспринимается окружающими. К примеру, европейка не похожа на мусульманку, и хотя они - две одинаковые женщины, но модель их поведения разная, они гендерно не равны. В общем-то, всем очевидно, что в жизни есть непохожие друг на друга мужчины, так же как и женщины, особенно принадлежащие к разным культурным традициям. Но огромная проблема состоит в том, что данная теория трактует понятие «гендер» (приобретенного статуса в обществе) и борьбу за его равенство предельно широко, часто не согласуясь с многовековым укладом и традициями общества. В корне же гендерной идеологии заложена свобода выбора пола биологического. И, что на наш взгляд является главным злом, свобода эта должна распространяться на детей в том числе.
Концепция полной свободы в обществе, ее философско-научный подход уже повлияли на политику многих стран. Отсюда стали возможными однополые браки (Швеция, Англия, Франция), участие детей в гей-парадах (Норвегия), разговоры о правах педофилов (Голландия) и снятии запрета на инцест (Дания). Сейчас Юнеско ставит гендерную тему центральной в своих программах, и Россия находится по этому вопросу под наблюдением международных инстанций. Получается, что разрубить гордиев узел тотальной свободы и равенства, при этом сохранить и расширить духовную целостность общества, предстоит именно нашей стране. С принятием же таких «идей равенства» и законов - наша историческая, культурная и духовная целостность будет окончательно добита.
Для полной ясности вопроса о «гендере» обратимся к истории равноправия мужчин и женщин. Сама по себе борьба за равенство полов имеет корни, которые ведут к первым зарождениям феминистских движений, их очевидным завоеваниям и бесспорным достижениям. Так называемые феминистки «первой волны» (также получившие название «суфражистки») боролись с половой дискриминацией и добились равного избирательного права вместе с мужчинами в Европе в начале XX века. Также «женский вопрос» поднимался революционерками в Российской Империи, а после революции советское государство приняло на себя комплекс мер по обеспечению привилегированного статуса женщины в обществе. Хотя в этом месте со мной не согласится большинство современных феминисток, а также исследователей гендерной теории (коих, вы убедитесь, уже многие тысячи). Пусть ими и отмечается высокая степень эмансипации (независимости) женщин в СССР, однако качество этой эмансипации признается низким. Пока что остается загадкой, чем их не устроило качество достижений, например, В. Терешковой - первой в мире женщины, полетевшей в космос, или Л. Савицкой - первой вышедшей в космическое пространство. А также свыше девяноста женщин - героев Советского союза, летчиц и снайперов Великой Отечественной войны, большая часть из которых награждена посмертно. Главным же порицанием в сторону руководства советской власти остается навязываемый (по мнению феминисток) образ матери-героини, а также «супер-женщины»: работяги одновременно на кухне и на работе. Впрочем, скажут феминистки, идеальное общество не построено и в наше время: в правительстве пока мужское большинство, зачем-то реализуется программа «материнский капитал», женщины раньше мужчин уходят на пенсию и т.д. В общем, как не было равноправия, так и нет.
Вот тут – то и вступает в игру гендерная теория, адепты которой говорят, что по ней мы, наконец-то, заживем свободно, толерантно и политкорректно. Правда, только при наличии активной борьбы с гендерными стереотипами не где-нибудь, а в наших головах. Но для начала посмотрим, насколько этот процесс можно считать естественно происходящим.
История гендера как новой концепции начинается с открытий американского психолога и сексолога середины 50-х, занимавшегося проблемами психокоррекции, – Джона Мани. Он утверждал, что пол у новорожденного - не данность, а, скорее, навязываемая обществом догма. Под контролем этого исследователя была поистине трагическая жизнь маленького мальчика Брюса Реймера (в младенчестве перенесшего неудачное обрезание). Родители, поверив в возможность изменить жизнь сына к лучшему, обратились к Мани и согласились воспитывать вместо сына дочь. Мальчика переименовали в Брэнду, стали воспитывать как девочку, назначили гормональную терапию и сделали операцию. Казалось бы, готово доказательство, что пол конструирует культура (также наука), а не природа. Однако уже в возрасте 8 лет Брэнда не чувствовала себя девочкой, любила мальчишеские игры и терпеть не могла платья. Ситуация осложнилась, когда подростку необходимо было делать решающую операцию по смене пола, тут тайна и раскрылась. Подросток Брэнда предприняла 3 неудачных попытки самоубийства, после чего, снова став мужчиной, он четвертую попытку довел до конца.
Этот случай не слишком любят упоминать гендерные сторонники, но уверенно можно сказать, что он никак не отразился на развитии гендерной теории и продвижении гендерной политики в социальные сферы как на Западе, так и в современной России. «Гендер» исследуют со всех сторон в конце 20 – начале 21 века, феминистки второй и третьей волны берут на вооружение это понятие и «включаются» в гендерную теорию равенства, так как с помощью этой «науки» теперь легко разрушить веру людей в тот факт, что мужчины и женщины просто отличаются друг от друга. И, конечно, не остаются в стороне от такого грандиозного исторического шанса ЛГБТ-сообщества, ведь аргументы тотального равенства снимают вопрос о возможной аморальности гомосексуализма, поскольку равны не только ЛГБТ и «натуралы», а также равны домохозяйки и карьеристки, настоящие мужчины и инфантилы, и так до бесконечности. Теперь богатство социальных конструктов становится необозримым, главная же идея заключается в том, что человек может примерить на себя любую социальную роль, свободную от гендерных стереотипов, - ну, как пальто или перчатки. Здесь стоит пояснить, что гендерные проповедники являются сторонниками постмодернизма, и, ссылаясь 
на главного гуру – Мишеля Фуко и др. постмодернистов, отрицают внутреннюю подлинную личность каждого человека. Поэтому проба себя в новой роли объявляется нормой, как и право в любой момент эту роль поменять. Очевидно, что в связи с этими измышлениями жители Берлина уже не удивляются уличным плакатам, вопрошающим: Wann hast du eigentlich bemerkt, dass du hetero bist? («А когда ты на самом деле ощутил, что ты гетеросексуал?»).
Но если там это примелькалось, то с Россией, как всегда, все непросто. Проблема состоит в том (и тут исследователи гендерной теории единодушно сходятся во мнении), что уж слишком сильна русская культурная матрица, патриархальный уклад которой и «гетеронормативность» не дают развернуться пропагандистам во всю ширь. Не потому ли становится так важно осуществить подрыв нашей идентичности изнутри?
Однако перейдем от самой теории к практическому ее воплощению в нашей стране, тем более что, на фоне скандалов в Армении по поводу нового закона № 57 (о гендерном равенстве) данная проблема уже не кажется далекой. Закон в бывшей Союзной Республике был принят фактически тайно от граждан, замалчивался СМИ, и, конечно, вызвал бурю негодования. Если учесть при этом, что Армения – это страна, в которой семья являлась веками святыней, то подобный разворот можно расценивать как пощечину всему традиционно ориентированному обществу.
В Москве, сразу после распада СССР, при помощи американского фонда Дж. и К. Мак Артуров был создан центр гендерных исследований (здесь и далее МЦГИ). Чуть позже центры той же тематики возникли в Петрозаводске, Твери, Самаре, Иваново, Саратове. И - что, видимо, уже в чести, - все они связаны с международными фондами: фондом Генриха Белля (Германия), фондом Сороса, фондом Горбачева, которые, как водится, рьяные борцы за демократию. А раз так, то первым направлением МЦГИ в работе по искоренению гендерного неравенства стала экспертиза законов Российской Федерации в 2000–2002 годах.
[о. морозов] То, что экспертиза дала неутешительный результат, сомневаться не приходится, но примечательно другое: в 2003 году в 
Государственную Думу внесен проект закона № 284965-3 «О государственных гарантиях равных прав и свобод и равных возможностей мужчин и женщин в Российской Федерации».
Закон внесен депутатами Государственной Думы Е.Ф. Лаховой (одной из главных российских ювенальщиц), О.В. Морозовым, Г.И. Райковым.
В проекте этого закона как раз появляются слова «гендер» и «гендерная дискриминация», а в статье 5 упоминается о «гендерном просвещении граждан» и необходимости введения «специальных гендерных учебных курсов». Хотя этот проект забуксовал на этапе второго чтения (первое чтение прошел удачно), все-таки, согласитесь, настораживает сам принцип – негосударственное учреждение, созданное при иностранной поддержке, смогло продвинуть свою инициативу на законодательном уровне. Вот что пишет сайт центра: «Благодаря деятельности МЦГИ многое изменилось в сознании тех людей, которые могут влиять на соц. политику – депутатов Госдумы, госслужащих…»
Для выполнения важнейшей задачи - изменения сознания граждан нашей страны - используются дополнительные механизмы по внедрению гендерной теории в наши умы. Одним из таких рычагов воздействия МЦГИ считает региональные структуры – женские НПО (неправительственные организации). В 2011 году, как пишут на сайте, по стране насчитывалось свыше 600 женских организаций, созданных только этим центром. Всевозможные кризисные центры, бесспорно, занимаются реальными проблемами насилия и дискриминации, только сопряжена эта деятельность зачастую с гендерной темой и ее продвижением по всей России. Отрабатываются формы и методы сотрудничества женских НПО с властными структурами для поиска эффективных путей воздействия на региональную политику. Тем самым осуществляется очередное вторжение в законодательную сферу страны.
Впрочем, осваивается не только правовое поле. Так, в еще 2005 году, при поддержке РАН, был создан междисциплинарный научный совет по проблемам гендерных отношений в современном обществе, в совет которого входит как раз директор МЦГИ Воронина О.А., по совместительству доктор философских наук. Вообще степень научности, связанная с гендерной темой, впечатляет: все сплошь доктора и кандидаты, поэтому одним из важнейших направлений МЦГИ является проведение летних школ, учебных курсов, интернет-школ. Уже начиная с девяностых, на гендерные курсы привлекаются специалисты социальных и гуманитарных наук с целью повышения гендерной квалификации. Обучившись премудростям и заразившись этой теорией, профессора и доценты разъезжаются по стране для того, чтобы исследовать проблему с разных сторон в высших школах (в том числе государственных), писать диссертации и научные работы. Для примера, в Санкт-Петербурге деятельность в этой области замечена в СПбГУ, университете им. Герцена, Европейском университете, Институте Практической Психологии. В свою очередь, преподаватели высшей школы внедряют гендерную теорию на курсах уже для рядовых учителей.
А здесь для нас - область особого внимания, поскольку теории теориями, но практическую реализацию и ЭКСПЕРИМЕНТ гендерные сторонники всерьез задумали провести на детях, реализовав программу гендерного подхода в средних школах и детских садах. Воистину, хочешь победить врага – воспитай его детей. Только разница в том, что воспитывать в данном случае будут наши соотечественницы, твердо уверенные в благости своего дела. Прикрываясь словами о развитии ребенка, о воспитании активного мыслителя, самостоятельно придающего смысл миру и своему месту в нем, теоретики-практики заинтересованы в сломе идентичности маленького человека уже в раннем детстве. [гендер для чайников] Ведь гендерные стереотипы, по мнению экспертов, закладываются обществом с самого рождения. Дадим, наконец, им слово: «…чем больше приобщать с раннего детства к «чисто женским и мужским занятиям» (девочек учат готовить, стирать, пеленать кукол, делать уколы; мальчиков – стрелять, играть в футбол, забивать гвозди, собирать/разбирать трансформер), – тем вероятней, что дети в дальнейшей жизни будут воспроизводить в своем поведении гендерные стереотипы…» (из книги «Гендер для чайников»). «… Поэтому бороться со стереотипами можно и нужно, в том числе, при помощи учителей».
Как сообщает сайт МЦГИ, «в немалой степени именно благодаря усилиям МЦГИ гендерная теория постепенно завоевывает свое признание со стороны ученых и преподавателей…» В результате этой плодотворной деятельности (также указывает сайт), работником образования в городе Мурманске, к примеру, написана программа для преподавания в детских садах. Называется программа «От бесполой педагогики к гендерно-ориентированному образованию».
Гендерно-ориентированная педагогика с научным подходом – вот какой динамит для подрыва нашей культурной матрицы необходим разрушителям русской идентичности. Понимая серьезность проводимой гендерной политики в России, сумеем ли мы защитить территорию детства, истинные семейные ценности и культурные традиции нашей страны от вторжения безнравственной наукообразной парадигмы? Пусть горький опыт Армении, да и всей Европы заставит каждого задуматься над этим вопросом
Татьяна Голованова, педагог, активист РВС г. Санкт-Петербурга