В своей новой книге Эбигейл Шрайер рассказывает о вреде, который наносит девушкам трансгендерное движение. Автора уже обвинили в трансфобии, а Amazon отказался запустить рекламу ее книги. Между тем книгу «Необратимый вред» нельзя назвать скучным идеологическим опусом. Это не только исследование, но и собрание душераздирающих интервью и историй.
Джонатан ван Марен (Jonathon van Maren)
В 2014 году журнал Time поместил на обложку одного из своих выпусков фотографию актрисы-трансгендера Лаверны Кокс (Laverne Cox) с подписью «Переломный момент для трансгендеров». В 2015 году агентство CNN объявило об официальном наступлении нашего «трансгендерного момента». В июне того года фотография Кейтлин Дженнер (Caitlyn Jenner) на обложке журнала Vanity Fair закрепила этот успех. Как бы там ни было, эпоха трансгендеров наступила.
Если в 2015 году действительно настал упомянутый выше «трансгендерный момент», то новая книга Эбигейл Шрайер (Abigail Shrier) под названием «Необратимый вред: трансгендерная мания совращает наших дочерей» (Irreversible Damage: The Transgender Craze Seducing Our Daughters), опубликованная в июне издательством Regnery, представляет собой столь необходимую «отчетную ведомость». Книга Шрайер кажется той самой книгой, к которой мы будем обращаться еще очень много лет, поражаясь точности ее прогнозов и пророческих предупреждений. Учитывая ту агрессию и пагубную атмосферу, которая окружает дебаты о трансгендерности, Шрайер потребовалось настоящее мужество для того, чтобы написать и издать эту книгу. Ее уже обвинили в трансфобии, а Amazon отказался запустить рекламу ее книги. Между тем книгу «Необратимый вред» нельзя назвать скучным идеологическим опусом. Она представляет собой взвешенную и беспощадную оценку того вреда, который трансгендерное движение нанесло юному поколению за невероятно короткий промежуток времени.
Когда Шрайер употребляет термин «мания», она использует его в его научном значении. Быстроразвивающаяся гендерная дисфория — это то, что доктор Лиза Литтман (Lisa Littman) называет «социальной заразной болезнью», и она оказывает воздействие прежде всего на юных девушек. Еще совсем недавно только 0,02-0,03% девушек в Соединенных Штатах называли себя трансгендерами. Теперь их доля составляет 2%, и, как сказала мне Шрайер, она считает, что число таких девушек выросло в тысячи раз. (В Соединенном Королевстве число девушек, называющих себя трангендерами, выросло на 4000%.) Прежде трансгендерами себя чаще всего называли мужчины, но теперь все изменилось. В 2016 году, к примеру, в Соединенных Штатах 46% операций по смене пола были сделаны девушкам. Спустя год этот показатель вырос до 70%.
В своем резко раскритикованном исследовании 2018 года под названием «Результаты опроса родителей подростков и молодых людей, демонстрирующих признаки быстроразвивающейся гендерной дисфории» (Parent reports of adolescents and young adults perceived to show signs of a rapid onset of gender dysphoria), Шрайер обнаружила, что 70 процентов таких подростков общались со сверстниками в компаниях, в которых был хотя бы один трансгендер, открыто заявивший о своих особенностях, и что треть этих подростков ранее не демонстрировали никаких признаков гендерной дисфории. Несмотря на заявления транс-активистов о том, что такое отношение родителей к ситуации — это прямое следствие их «трансфобии», 85 процентов родителей, принявших участие в исследовании, сказали, что они поддерживают ЛГБТ-движение. Тем не менее, за то, что родители задают вопросы, просят своих дочерей отложить прием препаратов, блокирующих половое созревание, и хирургические операции, они становятся мишенями резкой критики со стороны транс-активистов, называющих их злобными изуверами.
Интервью Шрайер с родителями детей-трансгендеров по-настоящему душераздирающее. Многие родители говорят о том, что источником интереса их детей к теме трансгендерности стал интернет — согласно результатам исследования Литтман, 65 процентов девочек узнали о трансгендерности из социальных сетей. «Соблазнители», пользующиеся огромной популярностью в соцсетях, призывают девочек «отрезать» родителей, которые ставят под сомнение их новую половую идентичность. Эти влиятельные транс-активисты убеждают подростков, что такие родители «токсичны» и «опасны» и что, скорее всего, они внушат своим детям суицидальные мысли. Трасгендеры, ставшие звездами YouTube, убеждают подростков, что таких родителей вполне может заменить «ваша блестящая семья» в сети.
Влиятельные трансгендеры — это как правило молодые и чрезвычайно харизматичные люди, которые снимают видео-руководства и ведут влоги (видеоблоги - прим. редакции), набирающие сотни тысяч просмотров. Шрайер отмечает последовательную серию мантр: если вы думаете, что вы, возможно, трансгендер, то так оно и есть; бандажи (специальные компрессионные повязки, которые позволяют женской груди казаться плоской — «мужской») — это прекрасный способ попробовать себя в новом образе; если бы ваши родители на самом деле любили вас, они бы вас поддержали; если вы не получите поддержки, вы, возможно, покончите жизнь самоубийством; обманывать врачей — это нормально, если это поможет вам сменить пол. Влиятельные блогеры-трансгендеры помогают девушкам покупать специальные бандажи, объясняют, что нужно говорить врачам и психотерапевтам, чтобы их признали трансгендерами, и расписывают схемы приема тестостерона. В сети можно найти около 6 тысяч видео, в которых объясняется, как нужно вводить тестостерон, и зрителей уверяют, что это потрясающий опыт.
Хотя транс-активисты уверяют, что прием блокаторов полового созревания безопасен, те данные, на которые ссылается Шрайер, указывают на обратное. Блокаторы полового созревания оказывают воздействие на развитие мозга, уменьшают плотность костей и замедляют рост. Они могут помешать тому, кто их принимает, достичь своего пика IQ, нарушить половые функции, вызвать сгущение крови, повысить риск сердечного приступа в пять раз, повысить риск развития диабета, тромбообразования и онкологических заболеваний, а также вызвать вагинальную атрофию. Они также негативно сказываются на естественном развитии половых органов. В результате краткосрочного курса тестостерона клитор у девушек может вырасти до размеров мини-моркови. Спустя несколько месяцев приема тестостерона у девушек начинают расти волосы на теле и бороды, голос становится ниже, а иногда у них развивается облысение по мужскому типу. Нос становится более округлым, челюсть — квадратной, мышцы — более выраженными. Секс становится более болезненным, а порой вообще невозможным. И некоторые из этих изменений являются необратимыми: даже если девушка перестанет принимать тестостерон, волосы на теле и лице, скорее всего, никуда не денутся — как и увеличенный клитор.
Бандажи, которыми девушки перетягивают грудь, могут стать причиной болей в спине, болей в груди и затрудненности дыхания, а также трещин в ребрах. Их постоянное ношение также может «навсегда повредить ткани, в результате чего грудь будет выглядеть плоской и морщинистой, похожей на сдувшийся шарик». А если девушка решит сделать двойную мастэктомию, ущерб будет необратимым. Хотя доктор Джоанна Олсон-Кеннеди (Johanna Olson-Kennedy) из Центра здоровья трансгендерной молодежи (Center for Transyouth Health) не раз говорила о том, что, «если позже вы захотите иметь грудь, вы сможете пойти и сделать ее себе», на самом деле все обстоит немного иначе. Конечно, вы можете сделать операцию и вставить грудные импланты, однако вы никогда не сможете восстановить эрогенные зоны и функцию грудного вскармливания — все это исчезнет навсегда. Примерно 36% биологических женщин, считающих себя мужчинами, делают мастэктомию, а 61% таких женщин хотят ее сделать. К счастью, относительно мало девушек хотят сделать себе «операцию внизу» или фаллопластику.
Зачастую подростки начинают получать блокаторы полового созревания раньше, чем им по закону разрешается пить спиртное, курить, водить автомобиль или голосовать. Часто результатом становятся бесплодие и уродства.
Распространению трансгендерной мании способствуют государственные школы, где детям преподают гендерную идеологию. В своей книге Шрайер приводит цитату из брошюры «Кто ты? Руководство по гендерной идентичности для детей» (Who Are You? The Kid's Guide to Gender Identity), выпущенной Калифорнийским советом по образованию: «Младенцы не умеют разговаривать, поэтому взрослым приходится угадывать, глядя на их тела. Это тот пол, который приписывается при рождении, — мужской или женский». Коротко говоря: «Вы те, кем вы себя называете, потому что ВАМ лучше знать». Отец или мать не могут этого знать, и родителям принципиально не сообщают, если их дети называют себя трансгендерами или хотят сменить пол. Учитель пятого класса Скотт Миллер (C. Scott Miller) сказал Шрайер: «Родители приходят и говорят: "Я не хочу, чтобы моего ребенка так называли". Это очень мило, но они лишились своих родительских прав в тот момент, когда их дети были зачислены в государственную школу». В школах детей учат, что они могут быть того пола, какого хотят. Неслучайно, единственный вариант, который активно не продвигается, — это цисгендерность.
Последствия всего этого уже проявляются. Шрайер беседовала с уважаемыми психотерапевтами, учеными и экспертами, которых выдворили из их сфер благодаря усилиям мстительных транс-активистов, обвинявших их в том, что их деятельность способствует возникновению суицидальных мыслей у детей-трансгендеров. Шрайер также беседовала с теми, кто со временем понял, что их гендерная дисфория на самом деле не объясняла их недовольство своими телами (что очень часто встречается у девочек-подростков, как отмечает Шрайер) или их психологические проблемы. Движение трансгендеров зачастую просто отворачивается от таких людей и пытается их очернить, а порой даже утверждает, что их вообще не существует. Если вы отказываетесь от трансгендерности, бойко объясняют транс-активисты, значит вы никогда не были трансгендером. То есть настоящие трансгендеры никогда не отказываются от своей половой идентичности. Но в реальности множество девушек на своем опыте воплощают в жизнь страшный сценарий, который Шрайер описывает в жутких подробностях. Однажды, как пишет Шрайер, многие девушки просыпаются утром — уже без груди и без матки — и спрашивают себя: «Я была всего лишь подростком. Ребенком. Почему меня никто не остановил?»
Каким бы страшным ни было повествование Шрайер, она оставляет своим читателям некоторую надежду. Есть масса вещей, которые родители могут сделать, чтобы защитить своих дочерей. По ее словам, крайне важно, чтобы родители отнеслись к этой «трансгендерной мании» очень серьезно. Она советует родителям детей-трансгендеров найти группы поддержки, где они смогут встретиться с другими родителями, столкнувшимися с той же проблемой. Она советует родителям не давать детям смартфоны и сопротивляться тому, чтобы гендерная идеология просачивалась в процесс обучения их дочерей. Прежде всего, пишет она, крайне необходимо, чтобы родители вернули себе свой родительский авторитет и перестали безоговорочно поддерживать эти новомодные веяния. У взрослых есть обязательства перед детьми — и теперь это как никогда актуально. Возможно, придется принимать решительные меры — Шрайер приводит в пример родителей, которым пришлось сменить место жительства, чтобы отделить своих дочерей от токсичного влияния сверстников и «поддерживающих» школ. Шрайер также пишет, что нам необходимо перестать патологизировать «девичество». Все девочки разные, и период полового созревания переносится тяжело. Но это вовсе не болезнь, которую нужно лечить. Шрайер пишет, что быть девушкой — это прекрасно, и идеология, основанная на устаревших половых стереотипах, с которыми не так давно хотели покончить феминистки, не должна превращаться в путь к приему лекарств, мастэктомиям и отчаянному стремлению перестать быть девушкой.
Шрайер дает нам возможность по-другому взглянуть на ту трансгендерную манию, которая охватила западный мир. Ради счастья наших дочерей нам следует к ней прислушаться.
Джонатан ван Марен — оратор, писатель и активист движения против абортов. Его статьи и комментарии публиковались в таких изданиях, как National Review, European Conservative, National Post и других.
Оригинал публикации: The Transgender Craze is Creating Thousands of Young Victims