Кто вырастет из детей, которые играют с расчлененным трупом?
На рынке «Классик» (выезд из Ростова в сторону Аксая) есть торговая точка без названия. Но на нее укажет любой продавец, стоит только сказать: «Мне нужны приколы. Чтоб пауки — как настоящие…»
Находится павильон в центре торговли игрушками и другими детскими товарами. И вроде бы безобидно все при входе: муляжи змеек, паучков, пистолетики, солдатики, пищалки всякие… А среди этого изобилия, как бы сказать помягче... муляжи изуродованных частей тела. Отрубленные руки, ноги… На такое смотреть страшно, не то что покупать. Позвольте, но здесь же бывают дети! А они — крайне восприимчивы.
– Что это? Неужели берут? — спрашиваю.
– Приколы, игрушки, — то ли разделяя, то ли соединяя эти понятия, говорит продавец. — Еще как берут!
Купить, конечно, такие муляжи можно в большинстве случаев для дурных целей: попугать, обряд какой провести. Настораживает, что для ребенка стирается разница между страшно и «прикольно». Между можно и нельзя. Со слов продавца выходит, что это игрушки вроде бы сейчас такие. Что же в игрушках страшного?
Другой пример: магазин «Приколы» на Большой Садовой в Ростове. Здесь вполне хватает предметов, пригодных для милых розыгрышей. Но наряду с ними — маски монстров; мыло в виде изуродованной части тела; предметы, выражающие нелюбовь и неуважение к человеку. Одни надписи на них чего стоят: «Не любите мне мозги», «На один год меньше до пенсии». Во втором зале магазина — товары для взрослых. Остановят ли детей, идущих в дальний зал? Не уверена. А ребята в этот магазин заходят. Еще бы: те же муляжи пауков, змей, сколопендр. Есть подушечки и кружечки с очень милыми и точными надписями – действительно хорошие подарки. Зайдешь их туда купить, и взгляд невольно зацепится за мерзость.
Правда, сегодня эта «прикольная» мерзость не только в магазинах. Ее много, например, в западных мультиках. Оно и понятно. Мультиндустрия, с одной стороны, прекрасная реклама для продажи этих самых монстров и всего отвратительного (червей, соплей и т. д.). С другой стороны, мультики — замечательный способ формировать сознание. Большинство моих сверстников было бы шокировано натуралистическими сценами анимации сегодняшнего дня (и, соответственно, подобными игрушками-приколами). А вот современных детей с такой естественной реакцией все меньше: они привычны к подобному, они считают это чуть ли не обыденным. Значит, одна из задач этих мультиков — заставить думать зрителя, что все ненормальное — нормально?
Чего только стоят герои-монстры! А их сегодня — масса (от милого якобы Губки Боба до ужасающего Дракулы). А что такое монстр? Несоответствие физического и поведенческого облика имеющейся норме, причем перевес — в отрицательную сторону. И что же получается? Человек должен в итоге подружиться и принять огра Шрека или кровопийцу-вампира? Добро и зло смешиваются, как товар на прилавке. Зритель невольно принимает персонажей. Ведь в них немало милого, человечного, вызывающего жалость…
Приняв героя, дети не отторгают и его поведение: свободное оправление различных физиологических нужд («Шрек» и др.), вранье, издевки и даже издевательства («Мадагаскар» и др.).
Где-то в сознании оставляют свой след и незначительные, казалось бы, моменты. Вспомните, как боялся стать отцом Шрек. Каким убогим выглядел многодетный отец Вольфыч из мультфильма «Монстры на каникулах». Как ущербно смотрятся блюстители традиций в этих фильмах! Будут ли маленькие зрители после просмотра таких «шедевров» с уважением относиться к привычному укладу жизни своих предков, к семейным ценностям?
Мне кажется, активное стирание границ между добром и злом, которому так удачно способствует вездесущий сарказм, в итоге оставит у детей в головах такой беспорядок, как у продавца на рынке «Классик». Но если тот не различает игрушки и «приколы», то дети могут так же не разобраться и в том, что хорошо, а что – плохо.
Екатерина Жукова.