К статье «Макаренковедение – живое и мертвое»
Может ли современная российская педагогика по-настоящему взять на вооружение опыт Макаренко? Ответ очевиден. Конечно, нет!
Антон Семёнович был поистине великим педагогом и в своих работах он затронул огромное количество вопросов коммунарского, школьного и семейного воспитания, детской психологии различных периодов, ведения хозяйственной деятельности образовательного учреждения, организации досуга учащихся и многие другие. Но, редко говорится о том, что Антон Семёнович сталкивался в своей работе с проблемами, которые, как нам кажется, характерны только для нашего времени. При этом нужно отметить, что Макаренко, критикуя различные недостатки современной ему системы образования, которые мы нередко можем встретить в школе и сегодня, обсуждал образование и на концептуальном уровне, что представляет огромный интерес.
В основе педагогических воззрений Макаренко лежит его представление о человеке. Он был уверен, что каждый ребёнок может стать хорошим человеком. Поэтому в своих работах он часто полемизирует с популярным в первые годы существования советской власти педологическим направлением, представители которого придерживались иных идей.
Педология, появилась на рубеже XIX-XX века. Сторонники данного направления утверждали, что ребёнок рождается с определённым набором качеств. Его память, внимание, интеллект обусловлены наследственностью и психофизиологическими индивидуальными особенностями. Педологи предлагали при помощи различных наук изучать детей, делить их «на сорта» и распределять их по разным образовательным учреждениям, в зависимости от уровня их врождённых способностей.
Макаренко относился к педологии крайне негативно. Нужно сразу сказать, что Макаренко вступая в полемику со сторонниками данного направления, противостоял не группе людей, защищающих педологию и относящих себя к ней. Он боролся с определённым представлением о человеке, определённым типом мышления достаточно большой части педагогического сообщества. И именно такое мышление господствует в современном российском образовании.
Оценивая масштабы влияния педологии, Макаренко писал: «Педологическое мышление было не только в самой педологии. Оно затягивало очень много умов, которые воображали, что никакого отношения к педологии они не имеют. Педология затягивает даже сейчас много умов, когда формально педологии не существует».
В чём же, по мнению великого педагога, опасность педологического подхода, который был ярче всего выражен в педологии, но владел умами даже после официального осуждения. Макаренко описывает эту опасность следующим образом: «Основное, что характеризует педологию, — это определенная система логики. Система такая: надо изучать ребенка. Изучая его, мы что-то найдем, а из того, что мы найдем, сделаем выводы. Какие выводы? Выводы о том, что с этим ребенком нужно делать.
Вот основная логика педологического направления.
Здесь метод работы с ребенком, метод воспитания выводится из изучения ребенка, при этом не всего детства в целом, а каждого отдельного ребенка и отдельных типов детей. Таким образом сделан был вывод, что поскольку это изучение должно привести к разным картинам личности, то и метод воспитания должен быть разный. Один ребенок оказался одним, его нужно так воспитывать, изучили другого — он оказался другим, его нужно воспитывать иначе, третьего — тоже иначе, и так, сколько детей — столько методов.
Педологи нашли очень много групп детей и умственно отсталых, и социально запущенных, и трудных детей, и правонарушителей и т. д.
Отсюда очень недалеко до чисто фашистской теории, утверждающей, что между расами существуют умственные различия, что отдельным расам предопределены и отдельные судьбы. Естественно, что раз отдельные исторические судьбы, то и метод воспитания у немцев должен быть один, у славян — другой, у негров — третий.
Эта теория близка к теории Ломброзо, который утверждал, что люди рождаются с преступными наклонностями. Педология, в конце концов, только и могла прийти к такому заключению, что в самой человеческой натуре, в самом ребенке, в биологической картине его личности и характера заключаются такие различия, такие особенности, которые должны привести и к особым, отдельным методам для его воспитания».
Макаренко открыто и резко говорит о том, что педологический подход не может закончиться ничем иным, кроме фашизма. Если использовать более мягкие формулировки, то можно сказать, что педология создаёт разделённое общество.
А разве не эти взгляды господствуют в современном российском образовании, пускай и не называются они педологией? Под прикрытием таких понятий, как «доступность», «способность», «индивидуальные особенности» происходит буквальная сортировка детей. Всё раньше пытаются выявить задатки у детей, чтобы разделить их по специальностям. Предметы разделены на два уровня – базовый и профильный. Всё больше уделяется внимания проектам, направленным на раннее выявление и поддержку одарённых детей. (При этом нередко в ряды одарённых, ввиду общего упадка отечественного образования, попадают просто прилежные дети). С ними работают по отдельным программам, остальные же отбрасываются как серая ненужная масса, которую можно учить как-нибудь.
Логикой педологического мышления обусловлена и агрессивная пропаганда личностно-ориентированного образования, при котором ученик сможет сам выбирать себе образовательную траекторию, исходя из собственных интересов, и темпы освоения предметов. Апологеты радикального личностно-ориентированного образования, как раз обосновывают его безальтернативную состоятельность тем, что все дети являются неповторимыми индивидуальностями и к каждому нужен свой подход.
Таким образом, современные теоретики, как и полагается, обогнали своих предшественников педологов. Дети разделены не просто на группы, что тоже присутствует в современном образовании. Они разобщены вплоть до каждого отдельного человека. Это ли не разделение, созданное в рамках педологической логики?
Макаренко же предлагает выводить методы воспитания из целей, а не из особенностей каждого отдельного ребёнка. Если мы стремимся всех воспитать достойными людьми, то и педагогические методы у нас должны быть одинаковыми.
Возможно, кому-то сразу захочется обвинить Макаренко (а с ним заодно и всю советскую педагогику) в антигуманистическом подходе, ведь ребёнок — это субъект, индивидуальность. А Макаренко говорит, что метод должен быть один, значит — не признаёт это? Это, конечно же, не так. Антон Семёнович видел в своих воспитанниках, прежде всего, субъект и индивидуальность и не был сторонником субъектно-объектного подхода, при котором ребёнок лишь пассивно принимает в себя всё то, что даёт учитель. Но он рассматривал эту проблему более широко. Он считал, что личностью человек может быть лишь в коллективе и настаивал на том, что «...мы всегда должны помнить еще одно обстоятельство, чрезвычайно важное. Каким бы цельным ни представлялся для нас человек в порядке широкого отвлечения, все же люди являются очень разнообразным материалом для воспитания, и выпускаемый нами «продукт» тоже будет разнообразен. Общие и индивидуальные качества личности в нашем проекте образуют очень запутанные узлы.
Достойной нашей эпохи и нашей революции организационной задачей может быть только создание метода, который, будучи общим и единым, в то же время дает возможность каждой отдельной личности развивать свои особенности, сохранять свою индивидуальность.
Социалистическое общество основано на принципе коллективности. В нем не должно быть уединенной личности, то выпяченной в виде прыща, то размельченной в придорожную пыль, а есть член социалистического коллектива. В Советском Союзе не может быть личности вне коллектива и поэтому не может быть обособленной личной судьбы и личного пути и счастья, противопоставленных судьбе и счастью коллектива».
Вот, что было важно для Макаренко – воспитать достойного члена общества, Он должен быть неповторимым, индивидуальным, но он не должен быть вне общества. Потому что, если коллектива нет, то каждый человек может, во-первых, пострадать от более сильного субъекта, и никто его не защитит вне коллектива. А, во-вторых, при отсутствии общественных форм бытия, разрушаются все не правовые инструменты социального регулирования, и человек попросту «распускается».
Макаренко очень внятно объясняет процесс взаимодействия личности и коллектива, рассказывая о коммуне им. Дзержинского: «Защищая коллектив во всех точках его соприкосновения с эгоизмом личности, коллектив тем самым защищает и каждую личность и обеспечивает для нее наиболее благоприятные условия развития. Требования коллектива являются воспитывающими, главным образом по отношению к тем, кто участвует в требовании. Здесь личность выступает в новой позиции воспитания — она не объект воспитательного влияния, а его носитель — субъект, но субъектом она становится, только выражая интересы всего коллектива…Защищая каждого члена коллектива, общее требование в тоже время от каждого члена ожидает посильного участия в общей коллективной борьбе и тем самым воспитывает в нем волю, закаленность, гордость».
Ещё одной схожей чертой педологии и современного образования является убеждённость в том, что учитель должен по минимуму вмешиваться в процесс развития ребёнка. Так одним из базовых положений личностно-ориентированного подхода является идея о том, что ребёнок сам может руководить своим образовательным процессом, контролировать себя и выбирать то, что ему нужно, а учитель должен быть лишь ассистентом, создавать условия и не вмешиваться в процесс взросления. Эту же идею, защищали и педологи. Макаренко в своей манере открыто и бескомпромиссно критикует такой подход к воспитанию: «Педологи рассуждали о нас, советских воспитателях, так: вы теперь являетесь сторонниками пассивного наблюдения за ребенком и бездеятельного присутствия при его жизни и развитии, а ребенок пускай себе свободно развивает свои творческие силы.
Нет, мы не являемся сторонниками такого пассивного наблюдения. Мы — сторонники активной большевистской педагогики, педагогики, создающей личность, создающей тип нового человека. Я уверен в совершенно беспредельном могуществе воспитательного воздействия. Я уверен, что если человек плохо воспитан, то в этом исключительно виноваты воспитатели. Если ребенок хорош, то этим он тоже обязан воспитанию, своему детству..Никаких компромиссов, никаких середин быть не может…».
Макаренко был фактически одиночкой, утверждавшим, что советское образование не отказалось от педологических воззрений после 1936 года, и поэтому до конца жизни продолжал критиковать советских теоретиков-педагогов, которых он иронично называл «олимпийцами». При этом мы должны понимать, что оппоненты Антона Семёновича утверждали, а может и были уверены в том, что они воспитывают достойного советского гражданина. А самого Макаренко обвиняли в том, что он воспитывает у детей буржуазные качества.
Ситуация в современном образовании совершенно не изменилась. В образовательных стандартах говорится о том, что воспитательная программа должна основываться на «базовых национальных ценностях российского общества, таких, как патриотизм, социальная солидарность, гражданственность, семья, здоровье, труд и творчество, наука, образование, традиционные религии России, искусство, природа, человечество, и направлена на воспитание высоконравственного, творческого, компетентного гражданина России, принимающего судьбу своей страны как свою личную…». А по факту отечественное образование идёт другим путём, и опыт Макаренко принять не сможет. Дети не просто сортируются на группы по их интеллектуальным способностям. Личностно-ориентированный подход и другие образовательные инновации ведут к уничтожению любых, даже самых малых групп. Так, например, очень модной является на сегодня идея о ликвидации классно-урочной системы, что, безусловно, приведёт к уничтожению школьного коллектива в целом. И это лишь один из примеров проявления педологической логики на практике.
Макаренко был уверен, что детей делить нельзя и из каждого можно вырастить прекрасного человека. При этом, ещё раз подчеркнём, что он не отказывался от индивидуального подхода и не раз писал об индивидуальных особенностях воспитанников. Но он бесконечно верил в возможность сделать из ребёнка большого человека. В этом успех Антона Семёновича и крах современного отечественного образования. Вера в человека — вот что лежит в основе педагогики Макаренко. И никакие стандарты, концепции и методики не будут работать в отрыве от мечты и веры в человека. Не будут работать даже для небольшого количества одарённых детей.
Фёдор Кауфман, РВС.