В феврале этого года в нашем регионе большой общественный резонанс вызвала смерть в больнице города Балтийска 23-летней Лины Ковалевской. Журналисты и пользователи интернета сомневались в правильности действий врачей и родителей девушки, региональный минздрав рассказывал о принятых мерах по спасению её жизни, а вице-премьер Баринов рассказывал про силу социальных сетей. Спустя некоторое время всё утихло и жизнь калининградской системы оказания медицинских услуг вернулась в свою привычную «жизнеутверждающую» колею. Калининградцы, возмущённые потерей 23-летней Лины, не знали, что Лина ушла в мир иной не одна. За два дня до её смерти из-за непрофессиональных диагностических действий калининградских врачей умерла ещё одна калининградка – Аня Дивненко – единственная дочь своих родителей.
Завтра, 17 мая, исполнится три месяца со дня смерти этого светлого человека, любимицы своих родителей, друзей и родственников. Эта статья написана по просьбе отца и матери девушки, которые, будучи честными людьми и патриотами своей страны, не стали спешить с выводами, с критикой и обвинениями всех и вся в своём горе, как это часто бывает. В разговоре с представителями Русской общины Калининградской области родители Ани сразу сказали, что не хотят давать лишний повод либералам для критики Президента нашей страны во время предвыборной кампании, просили время для того, чтобы немного прийти в себя и рассказать о случившемся позже.
Елена Дивненко, мама Ани, рассказала нам следующее.
18 лет назад в семье Дивненко родилась дочь. Аня росла здоровым, активным и развитым ребёнком, поэтому ей всегда ставили I группу здоровья, которая включает в себя детей без каких-либо проблем со здоровьем. Таких детей по результатам всероссийской диспансеризации у нас только 10 процентов. С пяти лет Аня стала заниматься в спорткомплексе «Юность» художественной гимнастикой, выполнила программу кандидата в мастера спорта, получила немало спортивных наград. Училась девочка в «ШИЛИ» - калининградском лицее для одаренных детей, там же играла в сборной по баскетболу.
Родители и учителя Ани радовались её успехам в олимпиадах по немецкому языку, в спорте и в творческой деятельности. Во время учёбы в школе Анна ездила по обмену в Германию, а потом принимала своих сверстников из ФРГ у себя дома. Была она девочкой очень общительной, веселой, разносторонней и со своим мнением. С удовольствием осваивала Аня что-то новое: лыжи, коньки, сноуборд, теннис, рисование, языки, лепку и кулинарию. Ей очень нравилось летать, и она мечтала о прыжке с парашютом, любила путешествия и море! Девушка много читала, что, по мнению её родителей, сказалось на хорошей успеваемости в лицее и университете. Родные гордились успехами Ани и верили в её счастливое будущее.
Родители Ани всегда внимательно следили за её самочувствием и даже при редких проблемах сразу же обращались к врачам.
Ещё в детстве, лет с пяти, как и у многих детей, у Ани иногда были жалобы на боль в животе и тошноту. Врачи поставили диагноз – гастрит и дискинезия. Сказали, что необходимо следить за питанием. Периодически у дочери шла с носа кровь на тренировках, дома, в лицее. Об этом также сразу же сообщалось врачам, которые не находили в этом чего-то необычного или опасного, требующего особого лечения. Когда Ане было 12 лет, родители обратились к врачу известной в Калининграде частной клиники, где ей назначили и сделали прижигание носа серебром, сказав, что причиной кровотечений являются близко расположенные сосуды, переутомляемость и переходный возраст. В 14 лет Аню осмотрел дерматолог в связи с угревой сыпью на лице, сделал УЗИ, взял кровь на гормоны и назначил лечение на год, которое не принесло изменений.
Врачи ссылались на всё тот же переходный возраст, заверяли в том, что позднее у девочки изменится гормональный фон и всё будет нормально. Родителей беспокоило то, что время от времени у Ани появлялась слабость, тошнота, иногда повторялись кровотечения из носа, но все врачи, глядя на нее, красивую, спортивную и улыбчивую, успокаивали родителей, объясняя это временными явлениями переходного возраста. Аня не любила жаловаться: было видно, что гимнастика закалила её характер, выработала терпение и силу духа. По результатам многократных обязательных медосмотров (в спортивной школе, в лицее) всегда было заключение «здорова».
В одиннадцатом выпускном классе Аня часто хотела спать, была уставшей, но причиной этого считалась усиленная подготовка к единому государственному экзамену. В период сдачи экзаменов девочка стала жаловаться на появление горечи во рту и тошноту. Родители немедленно обратились в ту же частную клинику к врачу-гастроэнтерологу, оплатили и сдали анализы на лямблии, сделали УЗИ брюшной полости.
Гастроэнтеролог прописал мезим, трихопол и ромашковый чай, заверив пациентку в том, что от такого лечения у неё даже угри пройдут, не говоря про остальные мучившие Аню симптомы. После назначенного курса лечения родители отпустили дочь в Санкт-Петербург, где она благополучно поступила на юридический факультет Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. Аня должна была стать профессиональным юристом-конфликтологом. Ей очень нравилась учеба, преподаватели, город, однокурсники. Было видно, что она счастлива.
Но перед новым 2018 годом вновь обострилась проблема тошноты и рвоты. Аня почти ничего не могла есть, отказалась от жареного мяса, но лучше ей не становилось.
Встревоженные родители настояли, чтобы сразу после экзаменов Аня срочно прилетела в Калининград и продолжила обследование у того же самого врача-гастроэнтеролога из частной клиники, который за полгода до этого тщательно обследовал их дочь, не выявив каких-либо серьёзных проблем. Повторный осмотр у гастроэнтеролога состоялся 23 января 2018 года. Врачом была проведена фиброгастродуоденоскопия (ФГДС), которая показала, что желудок Ани полон желчи. Несмотря на это, врач (фамилию которого мы пока не называем) спокойно решил назначить Ане аналогичные предыдущим таблетки без направления её к иным специалистам для поиска дополнительных причин таких изменений состояния желудка и общего самочувствия пациентки, без проведения дополнительных анализов или обследований. Одновременно с этим гинеколог той же частной клиники после своего УЗИ назначил Ане приём гормональных препаратов, не сопоставив своё лечение с назначением своего коллеги-гастроэнтеролога. Ни один, ни второй врач не назначили анализ крови, тем самым в очередной раз подтвердив родителям Ани, что ничего страшного не происходит, нужно просто выполнять рекомендации по приёму лекарств.
До 31 января Аня находилась в Калининграде и проходила назначенный ей курс лечения, а потом улетела в Санкт-Петербург. В Петербурге состояние девушки стало резко ухудшаться, из-за усилившихся тошноты и рвоты она могла есть только детские пюре, а вскоре и их уже есть не могла, т.к. ее тошнило даже от воды.
9 февраля по настоянию родителей Аню госпитализировали в Елизаветинскую больницу города Санкт-Петербурга, в отделение гастроэнтерологии. Там ей незамедлительно стали делать всевозможные анализы, капельницы, обследовали другими методами. Питерские врачи были шокированы тем, что в трёх медицинских картах Ани (из районной поликлиники, лицея и платных клиник) не было ни одного развернутого биохимического анализа крови.
Аня звонила домой из больницы, говорила, что ей стало лучше, она даже начала есть. Она радовалась вместе с родителями тому, что её здоровьем наконец-то по-настоящему занялись. Мама Ани с ужасом думала о том, почему раньше не догадалась обратиться к более опытным петербургским специалистам. Об этом родители Ани будут жалеть всю жизнь. Во вторник, 13 февраля, им позвонили из Питера и сказали, что Аня впала в кому, после чего её убитая этим известием мать сразу же вылетела к своей любимой дочери. Жить Ане оставалось всего четыре дня.
Прилетев в Питер, Елена встретилась с лечащим врачом Дмитрием Романовичем Заборовским и с исполняющей обязанности заведующей отделением Екатериной Павловной Лыковой. Они сразу высказали свои предположения по текущим симптомам и первым анализам крови. У Ани печеночные показатели превышали норму в 55 раз. Был созван консилиум, который определил, что эта аномалия у Ани длится на протяжении полутора последних лет.
Возмутительным для врачей и родителей Ани был вывод о том, что состояние системы медицинской диагностики в Калининградской области на нуле. Ведь за полтора года при должном отношении к своим обязанностям калининградские врачи были обязаны выявить проблему с печенью девушки и назначить необходимые анализы…
Применение лекарств, назначенных разными врачами одной и той же частной клиники, могло усугубить состояние печени Ани. В реанимации Ане сделали переливание крови, ей стало лучше, но в этот момент её печень отказалась работать. Если бы болезнь печени была выявлена в июле 2017 года при первом посещении горе-врача или хотя бы в январе 2018 года, то Аню можно было спасти. Но драгоценное время, «благодаря» халатности врача, привыкшего оказывать платные услуги, было потеряно.
Позже мама Ани вспомнила, что после повторного посещения в Калининграде гастроэнтеролога, дочь позвонила ей и сказала о враче: «Мама, она никакая! Я к ней больше не пойду». Обосновала Аня своё решение тем, что повторный приём у своего «лечащего» врача (спустя полгода и с явным ухудшением состояния) прошёл стремительно и формально. Врач, почти не поднимая глаз, быстро выписал почти те же самые таблетки и отправил «лечиться». «Врач» не захотел пояснить, почему её заверения о полном излечении, данные за полгода до повторного приёма, оказались лживыми, а назначенное лечение – неэффективным…
Последние консультации с питерскими врачами всё более убеждали родителей Ани в том, что по косвенным признакам подтверждается генетическая и очень редкая болезнь Вильсона-Коновалова. Врачи почти уверены, что симптомы, с которыми родители девочки обращались к калининградским врачам, были выраженными именно для этой болезни.
После смерти Ани её мама тщательно пересмотрела все медицинские карты и в одной из них нашла старый анализ крови, подклеенный в карточку так, что запись о незначительно повышенном билирубине была практически не видна. Если бы врачи заметили это давнее повышение билирубина, то направили бы своё внимание на состояние печени Ани… Ведь в официальной справке о смерти её причинами в итоге названы острая печеночная энцефалопатия и неверифицированный гепатит.
Неверифицированный – значит неподтверждённый. Гистологические исследования, которые родители Анны заказали в настоящее время, могут подтвердить или опровергнуть первоначальный предварительный диагноз, определенный в Санкт-Петербурге, а именно очень сложную по выявляемости болезнь Вильсона-Коновалова.
После гистологии Елена и Игорь поймут, в чём точная причина смерти их дочери. Они планируют попросить Русскую общину Калининградской области оказать им помощь в написании открытого письма Владимиру Владимировичу Путину. Если подтвердится редчайшая, но всё же выявляемая болезнь Вильсона-Коновалова, то смысл обращения к Президенту будет заключаться в том, чтобы глава нашего государства поручил Минздраву России улучшить существующие методики выявления этого недуга, прежде всего в интересах детей. Известно, что болезнь Вильсона-Коновалова является причиной 15-20% всех заболеваний печени у детей.
В 2016 году Союзом педиатров России были утверждены очередные Клинические рекомендации «Нарушения обмена меди (болезнь Вильсона) у детей», которые пересматриваются каждые три года, но почему-то врачам Калининградской области они не помогли выявить симптомы этой болезни у Анны Дивненко.
Так в разделе 2.1 «Жалобы и анамнез» этих клинических рекомендаций сказано: «при сборе анамнеза рекомендовано обратить внимание на наличие: болей в животе различной локализации; носовых кровотечений, нарушения глотания». Это было у Ани, но, видимо, врачи Калининградской области, а возможно и врачи других регионов не читают рекомендации Союза педиатров России…
Если же болезнь Вильсона-Коновалова не подтвердится, то родители Ани будут требовать наказания врачей, которые не смогли диагностировать болезнь печени, не назначили необходимых анализов крови, а возможно, нанесли тяжёлый вред печени, назначив Ане сразу несколько несовместимых лекарств. Так что частной калининградской клинике (и конкретным её врачам), нужно готовиться к возможным огласке и ответственности.
Питерским же врачам Игорь и Елена благодарны. Когда для поддержания печени Ане потребовались дорогие препараты (и не одна ампула), врачи Елизаветинской больницы города Санкт-Петербурга предложили собрать необходимые средства. Елена не верила своим ушам, не ожидала такого великодушия, но вежливо отказалась от помощи. Доктора старались спасти Аню, но у нее случился криз - отек головного мозга. Она умерла 17 февраля 2018 года.
Огромную благодарность семья Дивненко выражает всем докторам, кто боролся за жизнь их дочери, кто помогал это делать (особенно Лыковой Е.П., Заборовскому Д.Р., аспиранту Ковалеву С.В., всем врачам-реаниматологам).
Отдельное спасибо Игорь и Елена выражают врачу-реаниматологу Нине Владимировне, которая была с Аней в последние минуты её жизни. Она чутко отнеслась к горю родителей девочки, плакала с ними, держала их за руки.
Мать Ани, Елена Дивненко, просит всех калининградцев обратить внимание на состояние медицины в Калининградской области, на оказание медицинских услуг. Два года назад Елена чуть не потеряла маму, которой не смогли поставить диагноз в нашем регионе. Слава Богу, что она смогла попасть в Санкт-Петербург, где врачи выявили онкологию, прооперировали легкое и она осталась жива! А единственную дочь семье Дивненко теперь никто не вернет. И врачам калининградским они больше не верят, потому что знают, что их семейная трагедия далеко не единичный случай сбоев региональной системы медицинской диагностики. Область и город у нас небольшие, и люди рассказывают друг другу о подобных случаях отвратительного и непрофессионального поведения немалого количества таких калининградских «врачей». Есть, конечно, врачи-профессионалы своего дела, но таких, по-настоящему опытных специалистов не очень много…
Горький вывод семьи Дивненко: «В Калининградской области медицины нет» или «она никакая».
Русская община Калининградской области просит всех калининградцев, сочувствующих горю семьи Дивненко, позвонить по телефонам 8-921-0087-007 или 8-952-112-95-58 и рассказать о своём опыте лечения в больницах и поликлиниках Калининградской области.
Давайте напишем совместное письмо нашему Президенту с конкретными примерами непрофессионализма либо преступной халатности некоторых калининградских «врачей», которые иногда превращаются во «рвачей», думающих не о клятве Гиппократа, а о собственном кошельке…
Читать также: СКР: жители России всё чаще стали жаловаться на ошибки врачей
Ниже приведены некоторые соболезнования, отправленные родителям Ани её друзьями…
«Случилось непоправимое. Ушла из жизни наша Аня, Анюта... Очень добрая, отзывчивая, человек большого сердца. В трудный момент она всегда была готова протянуть руку помощи каждому из нас. Отличная спортсменка. Гимнастка. Готовность представлять свой коллектив - группу или факультет - у нее была еще со школьных лет. Ведь она не раз и не два защищала честь класса и лицея на соревнованиях. Вдохновитель наших побед. Талантливая и целеустремленная. Активный участник всех интеллектуальных школьных мероприятий. Самые яркие события с ее участием - фестивали молодежных субкультур, творческие вечера. Невозможно забыть созданные Аней видеоролики о школьной жизни, её феерическое выступление в рамках слета старшеклассников и многое другое... Неунывающая, способная заразить других своей энергией. Излучающая счастье... Светлый и солнечный человек...»
«Знаете, говорят, что незаменимых не существует. Но я не согласна. Есть люди, которых никогда не заменишь. Я думаю говорить о том, что Аня всегда была особенной, нет смысла. Это понятно всем. Она всегда смеялась и заряжала всех позитивом, даже в самые грустные моменты. Всегда была рядом, когда от меня, бывало, отворачивались. Знала меня «от и до». О такой подруге можно было только мечтать. Она всегда знала, как много для нас значит! Я чувствую такую пустоту, мне так её не хватает! Держитесь тетя Лена! Мы всегда рядом с вами, потому что Аня будет жить через нас!»
Исполнительный директор
РОО «Русская община Калининградской области»,
председатель Совета регионального общественного движения «Союз потомков русских солдат – участников штурма Кёнигсберга», государственный советник Калининградской области 3 класса
Максим Юрьевич Макаров