По горячим следам Круглого стола по теме «Бедность как повод неправомерного вмешательства в семью. Отобрание вместо поддержки», прошедшего в рамках федерального мероприятия Общественной палаты РФ – форума «Сообщество» в Уфе, 25 апреля в 18:10 на сайте издания Медиакорсеть была опубликована статья Марата Гареева «В Уфе на форуме «Сообщество» предложили перестать защищать детей».
Предлагаю разобрать этот материал, чтобы понять, какую функцию в данном случае принял на себя журналист, в чьи профессиональные обязанности входит правдивое и объективное изложение событий. И задаться вопросом: а с чем связан тот факт, что этот самый журналист в данном случае поступился принципами профессии и выступил в весьма двусмысленной роли.
Опустив первые два вводных абзаца статьи, перейдем к сути.
«Но в самом начале, которое, впрочем, продлилось практически до конца, звучали немного странные выступления участников форумов. В частности, Татьяна Нечаева заявила, что в России приняты программы развития детства, ориентированные на западные образцы таких программ, а это в наших условиях откровенно плохо», – начинает М. Гареев.
Ну тут сразу стоит отметить, что порядок дискуссии неоднократно нарушался чиновниками от опеки, от Министерства образования, УПР, представителей НКО и другими, так что стоило бы отметить этот достаточно нетипичный для подобного уровня мероприятий момент.
Что касается приведенной позиции докладчика, то что же удивило журналиста? Факт того, что наша Национальная стратегия семейной политики основана на западных подходах – ни для кого не секрет. А как иначе, если на протяжении нескольких десятилетий Россию пытались «ввести в западную цивилизацию»? А то, что «это в наших условиях откровенно плохо», становится очевиднее с каждым днем. Последний чудовищный пример с эвтаназией ребенка в Великобритании – не урок? Врачи в больнице оказались неспособны поставить диагноз, и, вместо того, чтобы принять помощь коллег из Италии, готовых взяться за лечение малыша, просто отключили его от аппарата ИВЛ (искусственной вентиляции легких). Ребенку не давали воду и питание в течение первых суток, надеясь, очевидно, ускорить его смерть. Однако он 5 суток боролся за жизнь, опровергая мнение британских медиков. Итальянские власти предоставили ребенку гражданство, самолет для транспортировки, граждане собирали подписи в поддержку семьи и ребенка, но Высокий суд Лондона, комиссия ЕСПЧ им отказали, а королева отмолчалась. В итоге мальчика умер. И что – это нам надо принять? Сразу предупрежу гневные отповеди о наших российских безобразиях в медицине, тоже, кстати, модернизированной по западным лекалам. Да, этих безобразий полно, и это надо преодолевать тоже. Была у нас медицина Семашко – отбросили, потому как «совок», а теперь же и пальцем тычем? Так что – подходят нам эти «западные образцы»? Или пора признать, что все это действительно «откровенно плохо»?
Цитируем статью дальше:
«Например, у них за основу взяты интересы ребенка, которые выше интересов семьи. Это, по мнению выступающей, не по-нашему и не для нас. Далее для нее показались странными, если не вредными, такие вещи, как определение каких-то общественных элементов, дружественных ребенку.
У них, то есть, в Европе, есть такое понятие, как «Территория, дружественная ребенку» или «Здравоохранение, дружественное ребенку». Это когда по каким-то причинам ребенок один без родителей оказался в больнице или поликлинике, ему должно быть уделено соответствующее внимание, как взрослому: с ним должны заговорить, расспросить о делах. Ну не по-нашему это, по мнению выступающей».
Так вот, организации, защищающие семью, действительно считают пагубным подход, когда ребенок и семья не считаются единым целым, когда выделяют отдельно права ребенка, интересы ребенка. При таком подходе совсем просто разлучить детей и родителей, что и происходит в действительности. О недопустимости такой позиции и говорила докладчица Т. Нечаева из Татарстана. На том же круглом столе говорилось о часто возникающей ситуации, когда после пожара, например, детей забирают из семьи и помещают в приют. А родители остаются выживать как придется. Это что – по-нашему? Существующая программа «мобильного жилья», куда можно разместить в случае ЧП всю семью, не работает из-за нехватки этого самого жилья. И тогда что? Правильно. Детей в приют, родителей – в подвал. А журналист М. Гареев считает это гуманным? Он не слышал выступающих? А если слышал, почему занимается передергиванием, вместо того, чтобы разъяснить читателю существо вопроса?
О понятиях «Территория, дружественная ребенку» или «Здравоохранение, дружественное ребенку» журналист тоже рассуждает в расчете на непосвященного читателя. И дает удобную ему интерпретацию, чтобы в очередной раз выразить свое «фи» общественникам, посмевшим высказать мнение, отличное от чиновничьего. Хотя, казалось бы, кому как не журналисту приветствовать свободу мнений? Однако, ему не интересно следить за полемикой, за позициями и их аргументацией. У него есть план, которому он следует вопреки журналистской этике и элементарной достоверности. Так вот, «дружественная ребенку» медицина, это медицина, когда, например, девочка-подросток приходит к врачу с проблемой, и медик решает ее с ребенком, не ставя в известность родителей. Например, делает аборт. Ну и как вам такая перспектива?
«Или вот Татьяной Нечаевой был приведен такой негативный, с ее точки зрения, пример воспитания детей в развитых странах. Там, если ребенок во время урока в детском саду встал со своего места и пошел заниматься тем, что он хочет, например, ушел играть в другую игрушку, это считается нормальным: потому что интересы, потребности и желания ребенка в приоритете. У нас же, если следовать логике выступающей, ребенок должен сидеть на месте и терпеть до окончания урока», – пишет М. Гареев.
Ну да, вот именно так и считают общественники, что ребенка нужно приучать к усидчивости, к коллективной деятельности. И в этом смысле, нам кажется порочной ситуация, когда «интересы, потребности и желания ребенка в приоритете». И да, мы придерживаемся именно той логики, которую почему-то осуждает журналист М. Гареев, и убеждены, что «ребенок должен сидеть на месте и терпеть до окончания урока». Только так он приучается к регулярному труду, привыкает к определенному ритму познавательной деятельности, что способствует его развитию. А журналист М. Гареев предпочитает, чтобы дети на занятиях не подчинялись правилам вообще? Ну да, этого можно добиваться, если заниматься воспитанием потребителя, а не творца.
«Следующий момент выступления касался так называемого раннего выявления проблем в семье. Это когда специалисты органов опеки, имея информацию о том, что в той или иной семье возможны или уже есть проблемы (например, избивают детей, морят их голодом) начинают заниматься этой проблемой, ее решением еще до того, как она приведет к какому-нибудь вполне известному печальному результату», – пишет автор.
М. Гареев совершает манипуляцию. Так называемое «раннее выявление» не имеет ничего общего с преступлениями в отношении детей в семье. Оно потому и «раннее», что в семье еще ничего не произошло. Но почему-то она попала в поле зрения опеки. Например, потому, что родитель – инвалид. Или накопилась задолженность по квартплате, или ребенок, по неразумию, обидевшись на родителей, что не пустили на дискотеку, позвонил на телефон доверия. Когда же совершаются реальные преступления в отношении детей, то это область ответственности полиции, которая просто должна прийти и действовать строго по закону. Опека же, узурпировав, фактически, функции правоохранительных органов, подчинила себе их работу. И не только их, кстати. Медучреждения, учреждения образования уже находятся – не юридически, но фактически – в подчинении органов опеки. И делают это в нарушение всех законов государства: Конституции, Семейного кодекса, соответствующих федеральных законов, вооружившись, по сути, самодельным антисемейным оружием: различными методическими рекомендациями и регламентами межведомственного взаимодействия. При этом представители опеки, подымая глаза горе, сетуют на свою тяжкую долю, говорят о психоэмоциональных травмах сотрудников при отобрании детей из семей. Как говорится, мыши плакали, кололись, но продолжали есть кактус.
Далее.
«Так вот, по мнению выступавшей, это плохо. И вообще у нас «по-американски» развивается институт доносительства. В качестве примера такого доносительства выступавшей было приведен… телефон доверия для подростков. Нет, это не опечатка: телефон доверия для подростков – это доносительство. Следуя логике, получается, что ребенок, которого бьют в семье и который решил пожаловаться на телефон доверия – это не кто иной, как ужасный стукач, доноситель», – негодует журналист.
В предыдущей статье уже обсуждалось и недобросовестное цитирование, и моральный аспект детского телефона доверия (ДТД), но, поскольку он, видимо, крепко задел, придется развить тему и пояснить, что это за телефон такой. Отмечу сначала, что идет агрессивная реклама ДТД, помимо плакатов, которые висят чуть не в каждой школе, были случаи, когда в школах среди детей распространяли памятки с координатами ДТД, и специально оговаривали «не показывать родителям».
Теперь юридическая сторона дела. Во-первых, организаторы ДТД нарушают Конституцию РФ, конкретно ст.ст. 23-24, которые гарантируют каждому право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, а также содержат прямой запрет на сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия. Во-вторых, нарушают Семейный кодекс РФ, где в ст. 1 прописаны базовые принципы семейного права о недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи и обеспечении беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав. В-третьих, нарушают Федеральный закон от 29 декабря 2010 г. N 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», согласно которому запрещена к распространению информация, формирующая неуважение к родителям и (или) другим членам семьи. А именно это неуважение к родителям и формирует реклама ДТД, когда детям предлагается обращаться за помощью в случае, если «в семье родился братик», «тебя не понимают» и прочее. Навязывается представление, что на том конце провода находится волшебник, который решит все проблемы. На деле, никто не знает, кто там, на том конце, что это за специалисты, и специалисты ли они. Эта информация достаточно закрыта. Отчитываются об увеличении числа этих «операторов», но вот их самих увидеть непросто.
Далее необходимо отметить, что «анонимный» звонок может обернуться последствиями, несопоставимыми поводу, по которому обиженный на родителей ребенок обратился за помощью. Никто ребенку не говорит, что может последовать постановка семьи на учет, изъятие его из семьи и помещение в детский дом, и за желание «проучить родителей» придется заплатить высокую цену. По сути, ДТД – не что иное, как один из инструментов того самого «раннего выявления семейного неблагополучия». И, кстати, интересно, чиновники, которые менторским тоном предлагают общественникам изучить законы, сами нарушают эти законы сознательно или в силу некомпетентности? А журналист, который возмущается позицией общества – тоже не в курсе? Тогда, может, стоит сначала ознакомиться с темой, о которой собрался писать? Или такого рода публикации не предполагают ничего подобного?
Но продолжим цитирование и ответы.
«В этот момент присутствующая на площадке Уполномоченная по правам ребенка в Башкирии Милана Скоробогатова спросила г-жу Нечаеву о том, какой у нее опыт работы и на чем основаны ее суждения. Однако модератор сделал Милане Маратовне замечание: мол, все вопросы потом.
Тут же присутствующий гость из зала задал вопрос: мол, здесь же дискуссионный круглый стол, почему не даете задать вопросы? На что задавшей этот вполне справедливый для формата встречи вопрос было сказано буквально следующее: если вас не устраивает, двери открыты»,– информирует читателей М. Гареев.
Ну, начнем с того, что на таких мероприятиях принято работать по озвученной модератором повестке, и считается моветоном ее нарушать. Кроме того, после вопроса о компетентности докладчиков, модератор-таки озвучила стаж общественной деятельности всех участников в области защиты семьи: это 5-6 лет. Однако брошенный М. Скоробогатовой посыл сработал, и из зала понеслись выкрики. Это к вопросу о культуре ведения дискуссии госчиновниками.
«Не менее интересным было следующее выступление. Оно основывалось на данных сенатора Елены Мизулиной. Так вот, по мнению участницы форума Инны Назаровой, представителя движения «Родительское сопротивление», государство по неизвестной причине поддерживает не институт семьи, а институт возмездной опеки.
Мол, вместо того, чтобы поддерживать – речь шла, прежде всего о материальной поддержке – семьи, государство поддерживает опекунов, давая им деньги», – продолжает М. Гареев.
Ну, что тут возразить? Ровно так и было. Докладчик И.Назарова привела цифры, вывела на экраны таблицы и графики, на которых наглядно показывался размер поддержки родной семьи и замещающей, где дети содержатся на возмездной основе. Разрыв в поддержке – в денежном выражении – достигает десяти и более раз. В том же докладе говорилось о несопоставимости помощи замещающим семьям и родным, включая многодетных. И о том, что многодетная семья может получить некие пособия лишь будучи признанной малоимущей. Это подтверждается и цифрами доклада члена СФ Е. Мизулиной, и статистическими данными регионов. Далее докладчик напомнила об информации, недавно прошедшей в СМИ, как некая бабушка (так было в СМИ), взяла под возмездную опеку 8 детей. И возник справедливый вопрос: какова помощь от государства ей и многодетной родной семье с теми же 8 ребятишками.
И вот тут произошла манипуляция, о которой М. Гареев пишет в следующем абзаце.
«На это ей возразила руководитель уфимского Управления опеки и попечительства Татьяна Квасникова: - Если раньше бабушка, по каким-то причинам одна воспитывающая внуков, являющаяся их опекуном, не получала денежной помощи от государства, а теперь получает – вы в этом видите какой-то криминал, что-то плохое?»
Чиновница умышленно и довольно ловко перевела разговор из плоскости цифр и фактов в плоскость эмоциональную, пытаясь дискредитировать позицию докладчика. А речь шла ровно о том, что родной-то бабушке никто таких сумм не заплатит! А той, что взяла чужих – заплатят, и немало. Доклад так и назывался: «Дискриминация детей по социальному признаку. Как государство поддерживает родных и как приёмных детей. Структура бюджетных расходов». Так что здесь журналист М. Гареев лишь озвучил манипуляцию Т. Квасниковой.
«Далее снова слово взяла Милана Скоробогатова: - Если после первого выступления (Нечаевой – прим.) я хотела спорить, а после второго выступления (Назаровой – прим.) у меня было недоумение, то теперь я хочу сказать вот что. Я не буду комментировать ваши выступления, потому что они вне правового поля. Вам нужно внимательно изучить законы. А то, что происходит здесь на дискуссионной площадке, это плохо. И ту резолюцию встречи, проект которой я сейчас прочитала, я подписывать не буду, я ее не поддерживаю», – сообщает М. Гареев.
Кроме общих слов, конструктивно ответить чиновникам было нечего. А не подписали, потому что не захотели примерить на себя роль простого гражданина, который оказался заложником выстроенной государством системы, не захотели ужаснуться тому, что происходит в реальной жизни, с реальными людьми. И не желают остановливать эту антисесмейную машину.
Но продолжим.
«Следующей выступающей была Элина Жгутова, член Общественной палаты России. Кстати, выступали только женщины. Был один выступающий участник форума мужчина, но к моменту его выступления, половина круглого стола уже разошлась, потому что встреча вышла далеко за рамки отведенного двухчасового хронометража», – написано в статье.
Ну, это уж, конечно, мои придирки, но в программе было заявлено 2 выступающих с мужскими именами-фамилиями, да и по факту за столом было 2 докладчика-мужчины. Как же журналист их не разглядел и по фото не посчитал? Да, так уж вышло, что созданный чиновниками хаос помешал выслушать эти доклады в привычном режиме, однако они все-таки прозвучали.
Но вернемся к докладу Э. Жгутовой.
«Она заявила, что у нас принята западная система воспитания детей, которая не соответствует нашему менталитету. Например, у них, по словам Элины Жгутовой, бедный человек сам виноват в своей бедности. И вообще, вот это вот «бесплатный сыр бывает только в мышеловке» – это по их, по-западному. А по-нашему, в соответствии с нашим менталитетом, если следовать логике Жуковой, бесплатный сыр бывает не только в мышеловке, а бедный совсем не сам виноват в своей бедности. Ну кто-то виноват, конечно, в том, что он бедный, но только не он сам. Такая логика».
Замечу, что претензии в обеих статьях автора во многом повторяются, но и возможность ответить на них расширяется. Журналист М. Гареев демонстрирует социал-дарвинистский подход, согласно которому дарвиновская теория естественного отбора переносится на отношения в социуме. Возможно, М. Гареев, как господин Журден, который не подозревал, что говорит прозой, тоже не подозревает, что разделяет позицию социал-дарвинистов, и признает превосходство одних групп людей (так называемых успешных) над другими (лузерами). Этот подход активно насаждали в постсоветский период, и либеральная часть общества в полной мере его восприняла, разделив общество на пчел и мух, дельфинов и анчоусов, на тех, кто пробился и достоин, и на остальных, «не вписавшихся в рынок». Ну так вот собравшиеся на тот круглый стол общественники такой подход считают преступным. И наш менталитет, который тоже упоминался, устроен иначе. О справедливости журналист М. Гареев когда-нибудь слышал?
Читать также: Стратегия восстановления государственной семейной политики
Идем далее.
«Также во время работы дискуссионной площадки говорили о том, что органы опеки неправомерно забирают детей из семей. Причем, на полном серьезе говорили о том, что очень часто, систематически, детей забирают из семей по причине бедности этих семей. Такое вот людоедство, по мнению выступающих», – не без иронии пишет автор.
Что ж, он мог увидеть ролики, где люди со всей страны делятся своей болью, мог спросить у докладчиков, где проверить информацию. И ему бы предоставили документальные свидетельства: Альтернативный доклад президенту РВС, составленный на базе случаев незаконного отобрания детей за 5 лет работы. А нет – так интернет в помощь, там этих душераздирающих историй полно. Но зачем это делать «честному человеку и объективному журналисту» М. Гарееву?
Приводятся слова чиновников:
«Здесь снова взяли слово представители уфимских властей. В частности, Милана Скоробогатова «прошлась» по СМИ:- Мне хотелось бы развеять этот миф, который растиражирован, в том числе, благодаря СМИ, миф о том, что органы опеки забирают из семей детей без имеющихся на то причин. Так вот этот миф не имеет под собой никаких оснований, – заявила башкирский детский омбудсмен.
Ее поддержала коллега из уфимской опеки Татьяна Квасникова: - Когда ребенка избивает пьяный сожитель матери ребенка, а эта мамаша сидит на диване, тоже пьяная, и объясняет, что ее сожитель всего лишь воспитывал ребенка за то, что малыш не смог правильно сосчитать до пяти – мы что, не должны, по-вашему, забирать этого ребенка? – выступление Татьяны Квасниковой было достаточно эмоциональным».
Приходится в очередной раз поймать чиновников и журналиста на манипуляции. Можно назвать мифом все, что угодно, только от этого реальность не изменится. Отобранные незаконно дети есть, возвращенные общественниками в семьи, в том числе через суд – есть. Но детский омбудсмен отгоняет от себя эту реальность. Потому что тогда придется реально оценить качество своей работы. Да и конфликт интересов внутри одной личности (УПР и глава комиссии по распределению грантов) явно мешает принять услышанное. Что касается аргумента Т. Квасниковой, то еще в самом начале разговора специально для этого случая было оговорено, что мы не говорим о ситуациях, когда требуется вмешательство полиции. Полиции, а не опеки. И опять напомню, что обсуждались случаи вмешательства и отобрания детей за бедность!
Еще немного, мы уже близимся к завершению.
«Еще из мира удивительного. Один из выступавших, Алексей Мазуров, заявил буквально следующее, причем, тоже достаточно эмоционально:- Мы должны отказаться от института защиты прав детей! Это тупик! Мы должны защищать права семьи!»
Это уже было подробно разобрано в предыдущей статье. Общественники выступают именно за то, что надо решать проблему семьи в целом: трудоустройство родителей, жильё, садики, а не отбирать детей в приют, если в семье возникли материальные трудности.
«К этому, когда время, выделенное на дискуссию, завершилось, началась, собственно дискуссия. Гости с мест и выступавшие, о которых написано выше, начали пререкаться друг с другом, в том числе, на тему того, что дискуссия превратилась с самого начала не в дискуссию, а в монологичные выступления, о которых рассказано выше. И к этому моменту, участники начали неспешно, а кто-то и спешно, расходиться»,– повествует М. Гареев.
Довольно странно называть дискуссией крики с мест и обвинения докладчиков и в некомпетентности, и в том, что их используют, а «монологичные выступления», если кто не понял – это доклады общественников. Модераторы из ОП РФ построили мероприятие таким образом, чтобы успели выступить именно общественники, а задать вопросы докладчикам и высказаться по теме предложили после всех заявленных выступлений. И добавили, что такой порядок выстроен с учетом прошлого негативного опыта, когда чиновники, выступив, тут же покидали мероприятие. Или уходили ровно в назначенный час, даже если вопрос недообсужден. Интересно, что УПР М. Скоробогатова с гордостью говорила о 24 часах в сутки, которые органы опеки и все сопричастные посвящают своей работе, при этом она заняла изрядное время на свое незапланированное выступление. Но ровно по расписанию чиновники начали нервничать и требовать окончания стола, что выглядело довольно странно. То есть, вам не важно «вопрос разрешить»?
Читать также: Анатомия манипуляции: формирование антисемейных мифов
Что касается самого демарша чиновников, покинувших зал до завершения дискуссии, то ничем как бегством это назвать нельзя.
И напоследок:
«Кстати, в течение всей встречи представители уфимской опеки несколько раз предлагали присутствующим приехать в гости на более длительное время, чтобы посмотреть, как работают чиновники для детей в Уфе, набраться опыта, обещали даже выделить место в кабинете. Предложение так и осталось предложением».
Если бы М. Гареев, следуя всей сущности журналиста, задал хоть один вопрос другой, «противной» стороне, то узнал бы немало интересного. И его статьи стали бы острее, приобрели некий драйв. Но он этой возможностью пренебрег. Восполняю то, что упустил М. Гареев, поскольку информирование читателя – есть долг журналиста.
Сообщу, что «набираться опыта» общественникам приходится непосредственно «в поле», когда они работают с конкретными семьями. И изучать законы, чтобы ставить на место чиновников и выигрывать суды им приходится куда более тщательно. Ибо понимают, с кем имеют дело. Что касается предложения «места в кабинете», то сообщу также, что общественные организации неоднократно обращались к чиновникам разных уровней с предложением собрать, изучить и проанализировать данные о незаконных изъятиях, когда готовили доклад президенту В.В. Путину. От этого предложения чиновники отбрыкивались как могли. Иногда, правда, включали для вида в какую-нибудь рабочую группу, приглашали на заседание, однако это ни к чему не привело. Кроме того разве, что общественники напряглись-таки и сделали свой доклад, где показали реальные цифры, реальные случаи беззакония опеки. Будьте уверены, там каждая буква и цифра проверены, ибо понятно, что читать будут под лупой.
Что же касается отсутствия в Башкортостане случаев незаконного изъятия, на чем настаивали местные чиновники, то напомню лишь громкое дело семьи Панковых из Стерлитамака. Выкранного опекой из санатория ребенка почти год не отдавали родственникам, выдвигая разные препоны. Обращение к УПР М. Скоробогатовой оказалось напрасным: она была на стороне опеки, а не ребенка. И помогли семье общественники из РВС.
Вот теперь, надеюсь, все. Довольно унылое это занятие – разбирать лживые статьи. Но и оставлять их без ответа не годится
Инна Назарова, РВС.