Два суда, заявления в полицию и бесконечные бодания с органами опеки и попечительства — прошлый год стал для Натальи Долгих, матери двух детей, настоящим испытанием. Корреспонденты Звезды съездили в Очёр и пообщались матерью-одиночкой, у которой изъяли детей и полгода устраивали их по разным семьям.
У Натальи Долгих двое сыновей. Трёхлетний Ярослав и четырнадцатилетний Эрик. В марте прошлого года по решению суда Наталью ограничили в родительских правах. Младшего оставили с ней, а старшего изъяли и оформили временное опекунство на родственницу Натальи. Эрик жил некоторое время с ней и с бабушкой. Но когда племянница Натальи умерла, органы опеки забрали Эрика и определили к новым опекунам в глухую деревню Лисья в Большесосновском районе.
— Я ушла на работу, прихожу, а мама говорит: «Эрика забрали». Я спрашиваю: «Как забрали? Куда забрали?». Она говорит, что на границу с Удмуртией, в глухую деревню, где ни школ, ничего нет. Туда даже автобусы не ходят. Где-то через неделю я нашла машину, и мы приехали туда. Там в доме такой отборный мат стоял. Опекуны нас даже на порог не пустили... Мы поехали обратно в Очёр, обратились в полицию, и в итоге всё-таки забрали Эрика. Он мне потом рассказывал, что три дня из пяти эти опекуны бухают.
Наталья Долгих рассказывает, что Эрик жил в семье, где были ещё двое ребят — девочка 14 лет и мальчик 11 лет. Детьми никто толком мне занимался. Эрик звонил каждый день и просил забрать его обратно...
«Вы её видели пьяной? Нет, нам люди сказали»
Наталья с 16 лет работает парикмахером. Когда-то у неё было своё дело, но однажды она сломала ногу, слегла на несколько месяцев, и ей пришлось закрыть ИП. Сейчас она работает по найму, но не теряет надежды вновь работать на себя.
Первый суд состоялся в марте. Представители органов опеки утверждали, что дети Натальи живут в социально опасных условиях. Во время заседаний они ссылались на пьянство Натальи и рассказывали, что фиксировали данный факт во время «систематических» посещений. Наталья этот суд проиграла.
— Я была в шоке, когда представители органов опеки сказали на суде, что «систематически к нам приходили», хотя были один единственный раз. И то — постояли на пороге 15 минут и ушли. А на суде сказали, что всё время ко мне приходили, и якобы я всё время была пьяная. Да, у нас бывали трудные времена. Я была в декрете, а младшему ребёнку было два года: и в садик не берут, и уже не платят пособие по уходу за ребёнком. Бывший муж тоже алименты толком не платит. Мы как-то две недели с детьми на одной картошке жили. Но чтобы у меня дети голодные спать легли? Никогда такого не было. Я сама не буду есть, но детей накормлю... Да, живём мы не в достатке, но у меня всегда всё чисто, жилплощадь — 83 кв м. Три комнаты, душевая, кухня, стол, двуспальная кровать, компьютер. Одежда у моих детей всегда есть. У меня каждый день стирка. Судья на заседании спрашивает представителей органов опеки: — «Вы её видели пьяной?». — «Нет, нам люди сказали».
В глухую деревню Лисья тринадцатилетнего Эрика определили как раз после первого решения суда. После многочисленных просьб и заявлений Наталье удалось забрать сына. Руководство органов опеки согласилось найти мальчику новую семью после того, как мать пообещала пожаловаться уполномоченному по правам ребенка.
В это же время органы опеки изъяли и младшего сына. Обоих братьев отвезли в многодетную семью в деревне Спешково, что в 15 км от Очёра.
Летом, по словам Натальи, дети заболели, однако новые временные опекуны не поставили в известность родную мать. Эрик сам дозвонился до Натальи и рассказал, что они с Ярославом болеют, но в больницу их не везут. Женщина говорит, позже выяснилось, что у Эрика была пневмония.
Перед решающим заседанием суда, которое состоялось в августе, Ярослав на две недели приезжал к матери.
— Ярослав после этого (после того, как вернулся к матери — Ред.) просто кричал по ночам, бился в истерике: «Мама, мама, где ты?». Он как-то приехал и рассказывает: «Мама, меня тётя (опекун — Ред.) по спине вот так, так била. Я спрашиваю: „Ты что-то напакостил?“. Он говорит: „Нет, я плакал, а она меня по спине была“». В первые два месяца он меня не отпускал на работу. Если раньше он спокойно оставался с бабушкой, то сейчас он просто нервный. Он стал какой-то злой и агрессивный. Сейчас уже как-то начал отходить.
Выиграть дело Наталье удалось после апелляции. 17 августа на судебном заседании свидетели подтвердили, что ни разу не видели Наталью даже выпившей. После этого детей женщине вернули.
Наталья недоумевает, почему эта история с ней вообще произошла. По её словам, в Очёре есть семьи, которые требуют пристального внимания со стороны органов опеки, однако детей изымали у неё.
— Не понимаю, почему это произошло со мной. У меня знакомая девчонка есть молодая — 20 лет, у неё двое детей. У них дома грязь, нет даже постельного белья, условий никаких. Вот там-то действительно надо хорошо поработать опеке. А ещё знаю случай, когда одну женщину, которой вернули ребёнка после изъятия, положили на операцию. И тут же её ребёнка опять забрали. Потом она бегала их выцарапывала.
Соседи Натальи также недоумевают, почему у женщины изымали детей. Видимых причин для этого не было.
Александра Попова, жительница Очёра:
— У нас дети учатся в одном классе. Сама я лично Наталью давно знаю. Пьяной её никогда не видела. И органы опеки тоже не смогли пригласить в суд хоть кого-нибудь, кто бы подтвердил, что Наталья выпивает. Как можно, не разобравшись толком, оценивать человека? Можно про него много чего наговорить... Органы опеки могли бы контролировать, как живётся детям, но никакого контроля нет. Могли бы помогать как-то. Но они хоть чем-то помогли? Они только изъяли и всё — никакой помощи. Сейчас вот младший ребёнок не ходит в детский сад, потому что долг в 9 тысяч рублей и льгот никаких нет. Ну и где органы опеки? Где их помощь?
«В действующей системе часты случаи изъятий детей из нормальной семьи»
Ситуация, когда органы опеки неправомерно изымают детей из семьи, становится уже типичной для нашей страны. Широкий резонанс получила, например, история, когда в Зеленограде у многодетной мамы полиция изъяла 10 детей. Женщина сразу подала иск в суд на полицию и на органы опеки, сейчас она пытается вернуть детей назад. Впоследствии в отношении должностных лиц органов опеки было возбуждено уголовное дело по факту халатных действий: соцслужбы не удостоверились, что у детей в приёмной семье нет необходимых условий для проживания и развития.
Семейный адвокат Людмила Меновщикова рассказала, что какого-то универсального способа, чтобы защитить своих детей от незаконных действий органов опеки, в современной России нет. Всё зависит от конкретной ситуации, однако есть элементарные правила, о которых нужно помнить родителям, столкнувшихся с подобной проблемой.
Что делать?
Во-первых, вы вправе не открывать дверь. Во-вторых, чем быстрее найдете адвоката — тем лучше, так как в процедуре по изъятию детей много юридических тонкостей. В-третьих, если нет адвоката — внимательно читайте, что подписываете, если не согласны — отмечайте это в протоколах или актах. Делайте фотографии, фиксируйте происходящее в квартире на фото- или видеокамеру. Заручитесь поддержкой третьих лиц — родственников, соседей. В-четвёртых, обжалуйте незаконные действия и решения в суде, прокуратуре. Они могут быть признаны незаконными по формальным основаниям (процессуальные нарушения) или по существу (не было оснований для изъятия).
Алексей Мазуров, отец двоих детей, представитель общественной организации «Родительское всероссийское сопротивление»:
— Нам известны случаи, когда дети по полгода у невропатолога лечатся после этих незаконных изъятий. Разлучение с родителями и матерью в особенности — страшная травма для детей, особенно для маленьких. Да и те, кто старше, страдают сильно. Да, иногда детей отбирать нужно. Есть такие родители, которые родителями быть перестали. Но, к сожалению, в действующей системе, в которую усиленно вводят всякие ювенальные механизмы, часты случаи именно вот таких вот изъятий детей из нормальной семьи. Просто вместо того, чтобы попытаться помочь решить временные трудности, органы просто изымают детей из семьи. А они совсем по-другому могли бы быть решены.
Напомним, в начале февраля по поручению президента в российских регионах при аппарате Уполномоченного по правам ребёнка были созданы рабочие группы, которые должны проверять, правомерно ли органы опеки и попечительства изъяли ребёнка из семьи.
Павел Миков
Уполномоченный по правам ребенка в Пермском крае.
— Хорошо, если родители сумели в судебном порядке доказать неправоту действий госорганов. Но обращения по данному факту к нам не было. Если человек уже обратился в суд и обжаловал те или иные действия органов опеки и попечительства в судебном порядке, и есть соответствующее судебное решение, то ни один орган государственной власти, тем более наша рабочая группа при Уполномоченном, не может давать оценку судебным решениям.