Я являюсь членом бердского отделения РВС и председателем регионального общественного движения «Новосибирский комитет по спасению очного обучения» (КСОО Нск). Хотел бы осветить те опасности, с которыми могут столкнуться родители в борьбе против цифровизации образования, через призму полученного нашим движем опыта.
Комитет по спасению очного обучения был создан 22 ноября прошлого года. Учреждение движения стало реакцией на массовое введение в школах дистанционного обучения. Сразу отмечу, что власти отрицают, что был дистант и утверждают, что это всё то же очное обучение, но на дому с использованием электронных и цифровых технологий. Я же буду называть всё своими именами, а не пользоваться терминологией чиновников.
Первая проблема, с которой столкнулись граждане, выступающие против цифровизации, заключалась в том, что родители в массе своей не знают об идущем процессе цифровизации образования.
Считаю, что массовое недовольство родителей было вызвано введением именно дистанта.
Обращаю ваше внимание, что такого недовольства не было ещё весной прошлого года. Однако, когда эту же практику власти повторили осенью, в то время, когда родители продолжали работать, ходил переполненный людьми транспорт, функционировали ТРЦ, кино и театры, а в школах при этом вводился дистант, то именно тогда родители и стали активно высказывать своё непонимание и возмущение по поводу происходящего.
Поэтому когда у детей вновь начались занятия в классах, то волна родительского протеста спала.
Вторая проблема – использование энергии родительского протеста не по назначению.
Осенью прошлого года стали формироваться или активизироваться различные родительские движения, что, в принципе, объяснимо. Только, как оказалось, действия не всех из них идут на пользу общему делу.
Я не стану рассматривать те их них, которые либо признавали пагубность дистанта, но призывали с пониманием отнестись к сложившейся ситуации, так как на то есть веские причины в виде вируса (правда, не объяснив, почему для других сфер жизни этой причины нет), либо призывали к очевидным незаконным радикальным действиям.
С этими лицами всё ясно и люди сами видят перегибы и понимают, что данными способами проблему не решить.
Сложнее с другими группами, которые, вроде как сохраняют презентабельный вид, но незаметно уводят родителей в сторону.
К протесту против дистанта подключились родители, которые раньше никак не участвовали в общественной жизни и отреагировали на конкретные действия, которые задевают их и их детей. Они стали искать, кого-то более опытного, чьими советами можно воспользоваться.
Но получилось так, что в регионах мало где возникли реальные коллективы, готовые действовать. Зачастую недовольство не выходило за рамки Интернета.
Говоря «мало где», я буду рад, если ошибаюсь, но, на мой взгляд, имеющихся родительских движений недостаточно для того, чтобы в корне переломить ситуацию.
При этом недовольством родителей пытались воспользоваться иные протестные группы, например, когда проходили незаконные акции в поддержку Навального, то призывы принять в них участие рассылали и в сообщества родителей, выступавших против дистанта.
Третья проблема – использование родителями некачественных образцов документов.
На волне протестной активности, родители-активисты находили поддержку в своих классах. Сами же активисты, не будучи специалистами, пользовались образцами документов, которые публиковались в Интернете.
Получилось так, что родители подписывали разные петиции, жалобы, обращения, нередко сомнительного содержания.
Этим воспользовались чиновники. Несмотря на то, что подобные документы содержали много ссылок на законы, имеющиеся в них изъяны, позволили в отдельных случаях настроить родителей в классе против этих же активистов.
Например, в Интернете «гуляло» заявление об отзыве персональных данных ребёнка. Мотив его подписания был понятен. Детей посадили на образовательные платформы, часть из которых неизвестно кому принадлежит. Для регистрации на платформах требовалось передать данные детей не только владельцам платформ, но и другим лицам, перечень которых оставался открытым. Как потом эти данные будут использованы, также не известно. В отдельных случаях советчиками обещалось, что отзыв персональных данных автоматически приведёт к тому, что школа будет вынуждена учить детей очно.
Оказалось не совсем так. Данное заявление было составлено таким образом, что из него следовало, что родитель вообще отзывал у школы все персональные данные ребёнка.
Этот промах позволил администрациям школ выставить подписантов полными невеждами, пояснив, что полный отзыв в принципе не возможен. Ведь, чтобы вызвать Васю Петрова к доске, потом поставить ему оценку в журнал, нужно использовать данные ребёнка. То есть полный отзыв персональных данных ребёнка не позволяет школам обучать детей.
В итоге часть родителей стали сомневаться, а то ли они подписали, а так как особо конфликтовать со школой они не желали, то свои отрицательные эмоции стали направлять на активистов, предложивших к подписанию подобные заявления.
Чтобы не столкнуться с подобным, помните, не обязательно вашем заявлении или ином документе должны быть многочисленные ссылки на российские законы, Нюрнбергский кодекс или какую-то международную хартию. Вы сами должны понять и уметь объяснить другим, что в нём написано. А получилось, что когда спрашивают, что вы имели ввиду, многие просто не могут пояснить.
Ещё одна проблема, когда администрация школ, а иногда и учителя, старалась сделать «белых ворон» из детей, чьи родители добились того, чтобы они не обучались на электронных платформах.
Их специально выделяли перед другими учениками, постоянно обозначая, что ребёнок учится не так как все.
Конечно, такие недостойные поступки отвратительны, но когда родитель заявил позицию, которая идёт в разрез официальной, то он должен быть готов и к этому.
Также хочу отметить, что опасно в нашей борьбе остаться в одиночестве.
Практика показала, что наиболее удачные способы воздействия на школу там, где родители сумели у себя в классе объединиться и выступить с единой позицией, или эту позицию поддерживало большинство в классе.
Наталкивался в Интернете на рекомендацию входить в советы школ.
Может где-то этот вариант сработал, я не видел положительных примеров, но лично у меня возникает сомнения. Мне не ясно, как человек сможет попасть в уже созданный совет? Кто его туда допустит? И что он там будет делать, с учётом ограниченности полномочий совета?
Более того, уверен, что без массовой поддержки родителей даже присутствие в совете школы не поменяет ситуацию.
Начинайте со своего класса. Находите единомышленников и старайтесь объединить вокруг себя людей. Когда к вам прислушаются, то удачный опыт вашего класса обязательно будет взят на вооружение другими родителями школы.
Также помните, кто погрузился в тему цифровизации образования и понимает, что скоро из школ сделают фабрику дебилов, тот постепенно начинает общаться с единомышленниками по этому вопросу.
Имея достаточно информации и находясь в среде единомышленников, люди забывают, что остальные родители могут быть очень далеки от проблематики. Поэтому старайтесь быть понятными для них, а не вываливать сразу всю информацию, например, про какие-нибудь форсайт-проекты.
Начинайте вести разъяснительную работу с более очевидных последствий цифровизации образования. Их предостаточно. Это и проблемы с физическим здоровьем у детей, которые вынуждены сидеть долго за мониторами, и психические проблемы от перегрузки нервной системы, и неумение формировать мысли при цифровом обучении, в том числе, когда детей просто натаскивают на тесты и много что ещё.
Ещё одна проблема в том, что ситуация, когда родителей стравливают с учителями и администрацией школ, происходит повсеместно.
Когда мы писали в различные инстанции относительно незаконности дистанта, то нам неоднократно указывали на определённую автономность образовательных учреждений и что школы и учредители школ (в основном муниципалитеты) вольны сами организовывать образовательный процесс.
Мы же с вами понимаем, что указания, идущие от глав региона и министерств, даже, если школа не в прямом подчинении, будут исполнены.
Но такие отписки чиновников про автономность вынуждают родителей адресовать претензии к своей школе, а эту претензию школа не может выполнить, поэтому и будет обороняться.
В конфликт также будет вовлечён и руководитель «непокорного» класса. Так как он должен решить эту проблему с родителями, которую трудно решить.
В итоге, если родители поддадутся на эту уловки про автономность школ, то будут испорченные отношения со школой и учителем,
Считаю, что не следует родителям замыкаться лишь на делах своего класса, а смотреть на проблему цифровизации шире.
В части же поддержки родителей в данном вопросе со стороны политиков могу сказать, что тут Новосибирску особенно не повезло.
Когда мы, получив очередную отписку про автономность школ, обратились к мэру Новосибирска Анатолию Локтю из КПРФ, и призвали отказаться в школах города от ЦОС, что было бы созвучно с линей партии, лидер которой клеймил цифровизацию образования, то получили ответ, где нам рассказывали обо всех благах цифровизации и другие доводы, которые мы слышим от наших властей.
Поэтому родители, есть мы, есть наша проблема и нам её и решать, а не надеяться, что её решат за нас.
Ещё одна проблема, это провокаторы, а также сектанты. Энергию родителей, хотят перехватить и лица, которым на этих родителей глубоко наплевать. У них свои цели.
Есть провокаторы, которые толкают родителей к деструкции, для уничтожения государства. Их можно сразу вычислить по призывам, типа, взяться за вилы.
Есть более хитрые, которые не так прямолинейны, но, тем не менее, подводят родителей под нарушение закона, что отражается на родительском движении в целом, которое пытаются выставить сообществом радикалов.
Ещё более неприятная вещь, это действия отдельных лиц, которые выступают с такой критикой цифровизации, что она превращает родительское движение в сборище маргиналов.
Поэтому дистанцируйтесь от подобного, удаляйте таких лиц из своих чатов, помните одна такая «паршивая овца» всё «стадо» будет портить.
Если у вас открытая группа в социальной сети, то обязательно нужно просматривать всё, что предлагают участники чата, чтобы не пропустить проникновение вредоносной информации.
Нужна жёсткая модерация, но при этом важно сохранить и живое общение, чтобы выявить активных граждан, готовых присоединиться к вашим акциям протеста.
Особенно в плане деструкции опасны сектанты. Например, мы выявляли секты и из Украины, адепты которой пытались вести агитационную работу.
Опасность в том, что, во-первых, сектанты умеют работать с людьми. Во-вторых, сама аудитория, к которой они адресуются, в какой-то степени готова соединиться с ними. Люди видят надвигающееся неблагополучие, и кто-то крайне резко на это реагирует. А им предлагается спасение, которое связано с обособлением от общества, в котором разлита скверна.
Но под благими лозунгами может скрываться серьёзная деструкция, примеров которой достаточно на постсоветском пространстве.
В заключении скажу, что это лишь часть проблем, с которыми родители могут столкнуться, но любые сложности не могут служить оправданием бездействия, так как от нашей активности зависит будущее наших детей и сраны в целом.
Знание проблем, позволит вам избежать ошибок и выстроить нати наиболее эффективные средства борьбы.
Александр Болдырев, РВС, Новосибирск.
Доклад на конференции «Дистанционное образование: непростые выводы массового социологического опроса граждан», Уфа, 27 августа 2021 года.