Современные родители любят гулять с малышами в парках развлечений. Причем не по тихим дорожкам со свежим воздухом, а там, где дискотечная музыка и т.п. А еще — что самое удивительное — в торговых центрах. В торговых центрах даже появился специальный сервис колясок напрокат, на случай, если у мамочки нет компактной коляски, которая может проехать между прилавками магазина. А при продаже таких компактных колясок в описании для покупателя не зря значится для ценителей: "Очень удобна для прогулок по торговым центрам". Еще несколько лет назад такого не было.
Что же это значит? Понятно, что это один из многих примеров того, как взращиваются потребители. Потребитель порождает себе подобного. И естественно, не видит ничего зазорного в том, чтобы, благодаря в том числе его воспитанию, из его ребенка вырос "квалифицированный потребитель".
Но загадка в другом. Раньше было так, что родители (за редким исключением) или открыто мечтали, или хотели где-то в глубине души, чтобы в их детях обнаружились какие-нибудь таланты — к музыке, рисованию, танцам, например. И даже неважно, из-за какой мотивации — в каких-то случаях высокой, в каких-то — приземленной. Но это хотение побуждало их к тому, чтобы (пусть в каких-то случаях неуклюже) стараться развить чувство прекрасного. И даже в хаотические 90-е при наплыве всякой жути и чернухи что-то как-то по-минимуму могло получаться. Теперь же что-то сильно изменилось.
Шла я тут на днях через городской парк. В нем было несколько мест, где играла музыка типа "бэнц-бэнц", но кроме того мне встретился парень с гитарой и парень со скрипкой. У каждого места была своя публика, но парень со скрипкой пользовался особой популярностью, что было отрадно.
Правда, радость моя была не долгой, потому что вскоре я заметила одну странность. Маленькие дети вообще никак не реагируют на музыку. То есть никак от слова совсем. Ни на какую: скрипка, барабан, цифра — все равно. Хотя обычно все наоборот — малыши, слыша музыку, ищут источник звука, пытаются пританцовывать или подпевать. А тут — полный ноль у всех до единого.
И в принципе можно догадаться, почему так. Молодые родители забыли, что сами они росли не в торговых центрах, что в их уши не лился нескончаемый поток мусорных звуков в таком количестве. Они успели "проскочить", впрыгнуть в последний вагон хоть сколько-нибудь людского воспитания, состоящего из покореженных осколков советского величия, а также из отдельных лоскутков западной ценностной субстанции, взятой еще в то время, когда в ней еще оставались какие-то человеческие вкрапления.
Но теперь этого остаточно человеческого, но фрагментарного воспитания, отягощенного травмами 90-х, не хватает, чтобы понять достаточно простое, но жизненно важное.
Дело даже не в том, что, погружая детей с младенчества в среду торговых центров и парков развлечений, они растят потребителей. Звучит абстрактно для не видящих ничего в этом плохого родителей. Погружая младенцев в эту среду, они ломают их формирующийся эмоциональный аппарат об колено. Так, что он уже никогда не сможет функционировать по-человечески. Он не сможет не только реагировать на музыку и отличать ужасную музыку от прекрасной. Он не сможет любить, чувствовать чужую боль, мечтать. Ну и конечно, не сможет творить.
И наверное, эти родители даже скажут, что они обеими руками за развитие творческих способностей своих детей. Только вот с момента, когда они отдали этому Молоху моллов свое талантливое чадо, шансов на это нет. Потому что Моцарт съеден.
Анастасия Бушуева, РВС