Терпимость — это одно, но пропаганда, агрессивное навязывание — это другое

Добрый день, Сергей Ервандович, Мария Рачиевна! Добрый день, участники съезда!

Я рада приглашению быть сегодня с вами и рада приветствовать вас как стойких, открытых, понятных сторонников защиты традиционных нравственных, духовных и семейных ценностей.

России сегодня очень непросто держать напор Запада. Здесь я соглашусь с Сергеем Ервандовичем, что Запад действительно объявил войну традиционным семейным ценностям, это есть не что иное, как война холодная, идейная. И Россия как оплот защиты традиционной семьи, конечно, подвергается самому большому давлению. Уверена, что это давление будет расти.

Вообще, ощущение, что мы находимся в какой-то ситуации абсурда. От толерантности, терпимости по отношению к людям с какими-то особенностями Запад сегодня фактически толкает весь мир к агрессивной пропаганде и навязыванию нетрадиционных сексуальных предпочтений. Причем формы проникновения и навязывания такого рода ценностей настолько разнообразны, что не успеваешь фактически за тем, чтобы перекрывать разнообразные каналы проникновения такого рода механизмов и идеологий в Россию.

Сегодня на Западе мало того что отказываются от терминов «мама», «папа» — а это не просто термин, это ценность, это имя знаковое, символичное, а «муж» и «жена»... Уроки толерантности в школах... Причем уроки толерантности и даже дни толерантности, когда детей заставляют приходить в школу в определенной одежде, например, в одежде мальчиков, независимо от пола. Я не удивлюсь, если в ближайшее время разные страны, Запад или Америка будут подвергать санкциям только за то, что их руководитель не оделся в определенную одежду. И на G7 — она ведь теперь без России! — и на G7, не удивлюсь, если все придут в женской одежде. Это какой-то абсурд! Терпимость — это одно. Но пропаганда, агрессивное навязывание — это другое.

Я считаю, что мы должны столь же агрессивно... что таким же агрессивным должен быть наш отпор навязыванию такого рода нетрадиционных семейных ценностей применительно к России. И я очень надеюсь, что нам вместе это удастся сделать.

Я хочу поблагодарить вас за тот прошлогодний сильный удар по ювенальной юстиции. Фактически, скажу так даже: вам удалось публично заявить впервые так сильно и так агрессивно протест против ювенального террора, который навязывается России. Да, многие борются с ювенальной юстицией и боролись в России. Конечно, прежде всего, Русская Православная Церковь, православные организации, наш Комитет Государственной думы, очень многие политические деятели. Но так концентрированно, сильно и заметно для всего общества прозвучало именно у вас в прошлом году на съезде. Я хотела бы вас от имени Комитета поблагодарить за это. Спасибо большое.

(Аплодисменты.)

Но соглашусь с тем, что другие механизмы стали использоваться. Я хочу еще раз специально предупредить о том, что навязывается некий закон и вообще идеология — тема семейно-бытового насилия. В каких-то кулуарах, где-то готовятся такие законопроекты. У нас их нет. Если они будут, мы не пропустим их.

Что такое «семейно-бытовое насилие»? Мы специально анализировали, в каких формах сегодня выставляется в законодательстве противодействие семейно-бытовому насилию. Я сама лично анализировала уголовное законодательство. Более 68 составов, которые предусматривают уголовную ответственность в действующем Уголовном кодексе за насилие в отношении членов семьи. Куда больше? Зачем нужен специальный закон? Что там, помимо существующего законодательства, может остаться? То, что мать лишает и отец лишает ребенка [возможности] посмотреть фильм, потому что он набедокурил или уроки не сделал? Или то, что они [родители], когда он кинул хлебом во время еды, его оставили без обеда? Что там останется, в этом законе о семейно-бытовом насилии? Разве это не есть опять попытка вмешаться во внутренние дела воспитания ребенка, разрушить мир в семье, традиционный для российской семьи, где нет равенства прав детей и родителей, а где есть распределение обязанностей, ролей в семье? Это есть российская традиционная семья. На этом она держится. Это очень ценно. Это очень важно. Не может быть ребенок равен родителям в семье в силу даже хотя бы возраста и непонимания многих вещей. Но уважение к родителям, так же, как забота родителей в отношении ребенка, конечно, — это есть наша российская ценность, и это надо защищать.

У нас есть и новые вызовы, очень серьезные, и я бы хотела обратить [на них] внимание. Вот мы с Марией Рачиевной говорили о бэби-боксах — был такой законопроект в Государственной думе. Но мы отказались от этой идеи, потому что общество не видит в этом необходимости, и эксперты не видят. Наоборот, принятие такого закона фактически породило бы разрастание этой практики. А здесь очень много озабоченностей, много опасностей, на которые правильно обращает внимание ваша родительская организация. Конечно, нельзя допустить сегодня и разворачивания этой темы.

(Аплодисменты.)

Ну, и, конечно, самое главное. Сейчас мы приступили к совершенствованию законодательства. До недавнего времени били по рукам всякий раз, когда мы пытались хоть как-то изменить Семейный кодекс в пользу защиты традиционной семьи. Напомню, что он был принят в 95-м году. И в него проникло (как всё происходило в те годы) очень много ценностей западной, либеральной идеологии, которая нам несвойственна. Не очень просто всё это убрать из Семейного кодекса. Без вас нам не справиться. Мы должны сделать это вместе.

Мы должны продвинуть принцип презумпции добросовестности осуществления родителями родительских прав. Сегодня этого принципа нет в Семейном кодексе, и он [Семейный кодекс] выполнен как раз с точки зрения того, что родители всегда неправы. Поэтому при любом случае органы опеки и попечительства могут к вам прийти в семью, если у вас есть несовершеннолетний ребенок, обыскать всё жилище — причем, в любое время дня и ночи, забрать ребенка и применить другие меры репрессии. Этого не должно быть. Эта практика должна быть искоренена.

Непросто будет провести эти поправки. Но сегодня концептуальные предложения, их 52, касающихся, в том числе, очень резких изменений [в законах] применительно к полномочиям органов опеки и попечительства, их роли, статуса, постановки на учет семьи, находящейся в социально опасном положении, признания ее таковой, снятия с учета, работы с этой семьей — всё должно быть прозрачно, понятно обществу. Правила игры должны быть прозрачны, понятны, одинаковы, и они не должны превращаться в репрессию, произвольную по отношению к родителям. Родитель — это святое. И этот принцип святости родительской власти, родительской ответственности должен появиться и в нашем семейном законодательстве.

(Аплодисменты.)

Я очень надеюсь, что вместе с вашими экспертами, с вашей смелостью, с вашей последовательностью применительно к сохранению России, нравственной, духовной России, мы с этой работой справимся. Мы планируем — наш Комитет и Координационный совет при Президенте, который возглавляет Валентина Ивановна Матвиенко, — эту работу завершить в течение года, к концу следующего года. Вместе у нас получится. И я верю, что будет именно так. Я видела, как вы умеете работать.

Уважаемые коллеги, сегодня у вас будет обсуждение очень серьезных вопросов образования. К сожалению, и нетрадиционные сексуальные отношения, и западные идеологии либеральные, в том числе основанные на принципах индивидуализации и даже преувеличения индивидуализации в образовании, отрицающие фактически родительское участие, родительскую роль и многое другое, [продвигаются] сегодня именно через образование, через школу. Используются механизмы... Даже через задачки на уроках физики, математики, посмотрите учебники, учебные пособия — за голову схватишься! Простые примеры, но они основаны на идейных ценностях, которые чужды российскому обществу и которым российское общество, более чем 90 его процентов, заявило «нет!».

Я надеюсь, что сегодняшнее ваше заявление, ваша позиция и применительно к образованию будет такой же яркой и сильной, какой она была применительно к ювеналке, к традиционным семейным ценностям. И я уверена, что мы сохраним Россию. У России защитники, союзники — не только армия, но и традиционная семья. Всегда так было. И у России будет это будущее, если традиционная семья будет составлять ее опору, основу, оплот.

Я желаю нам всем вместе удачи. А России — долгих-долгих лет процветания, громадной, могучей, сильнейшей, авторитетной. Да, пусть оплот традиционной семьи, но кто-то должен сохранить человечеству возможность оставаться таким, возможность развиваться и не исчезать. Удачи!

(Аплодисменты.)