Детские омбудсмены, как и все чиновники, любят подвести итоги работы в конце года и рассказать о проделанной ими работе. Исключением не стала и уполномоченный по правам ребенка в Томской области – Людмила Эфтимович.
15 декабря на сайте «Томские Новости +» вышло ее интервью, в котором была изложена ее официальная позиция по ряду вопросов в сфере защиты прав детей. Эфтимович коснулась некоторых проблем в регионе, также ответила на вопрос журналиста о докладе с анализом практики изъятия детей из семьи, который в мае этого года представила президенту РФ Владимиру Путину сенатор Совета Федерации Елена Мизулина.
Журналист: Недавно член Совета Федерации Елена Мизулина презентовала президенту Владимиру Путину доклад с анализом практики изъятия детей из семьи. Она указала на избыточное и неправомерное вмешательство в институт семьи со стороны органов опеки и попечительства общественных организаций. Много ли подобных случаев в нашем регионе?
Омбудсмен: Хочу пояснить, что мы имели дело с теми фактами, которые суд уже изучил, сомневаться в компетентности или правомерности его решений у нас нет оснований. Рассматривали случаи, вызывавшие сомнение, которые направлялись в суд и были отклонены. Было четыре таких дела. В двух из них сам факт изъятия детей из семьи стал для родителей сильным положительным стрессом, и лишение их родительских прав стало нецелесообразным.
Напомним, согласно докладу сенатора Мизулиной в России в 2015 году из семей был изъят 309 441 ребенок. Однако, как видим из ответа, Эфтимович полностью игнорирует эту огромную цифру и сразу переходит к объяснению роли аппарата уполномоченного. Дескать, работает только по готовым решениям судов и сомневаться в решениях не приходится.
Такие заявления Эфтимович как минимум не соответствуют действительности. Детский омбудсмен утверждает, что ее аппарат имеет дело с фактами изъятия детей, по которым суд выносил решения или отклонял иски, а также с некоторыми единичными сомнительными случаями. На самом деле аппарату уполномоченного регулярно приходится сталкиваться с претензиями к досудебным действиям органов опеки. Только по совету Томского отделения РВС дважды в 2017 году обращались к омбудсмену с жалобами на действия опеки.
В частности, известен случай с отобранием четырех детей в Томске, когда мать попросту не пустили на совещание у омбудсмена. На совещании, кроме рассмотрения причин отобрания детей, планировалось рассмотрение жалобы матери на неправомерные действия опеки, однако ее проигнорировали и вынудили сидеть в коридоре. В дальнейшем это дело развалилось в суде, потому что суд посчитал доводы представителей опеки необоснованными.
Во втором случае сотрудник аппарата омбудсмена встал на сторону опеки, которая начала терроризировать семью из-за анонимных звонков соседки. Для проверки этой семьи сотрудники органов опеки без предупреждения ворвались в квартиру и обыскали холодильник, кастрюли и душевую… Сделано это было, пояснили в аппарате Эфтимович, для выявления детей, нуждающихся в защите, а также для обследования условий жизни ребенка.
Доклад с анализом практики изъятия детей из семьи, подготовленный Мизулиной, содержит официальные данные органов государственной власти, а также данные, полученные от общественных родительских организаций. В докладе прямо говорится о том, что в России выстроена ювенальная система: для придания “законности” изъятиям детей были приняты специальные законы и подзаконные акты. А в Томской области, как мы знаем, существует особый опыт межведомственного взаимодействия, который «получил поддержку на федеральном уровне», об этом ранее заявляла заместитель начальника Департамента по вопросам семьи и детей Томской области Елена Ушакова.
По словам Ушаковой, работа департамента организуется в соответствии с принципами: «раннее вмешательство», технологичность («работа со случаем»), «поддержка не только ребенка, не только его семьи, но и всего окружения», при этом «межведомственный компонент присутствует на всех уровнях нашей модели профилактики, а куратор случая выступает связующим звеном всей работы с семьей».
Естественно, что предварительно узаконенный репрессивный аппарат не будет вызывать у омбудсмена вопросов! Но, даже обладая законными возможностями, сотрудники опеки продолжают нарушать законы. В соответствии с итоговым альтернативным докладом РВС «Детство без родителей. Законодательство и практика изъятий детей из российских семей», самыми частыми нарушениями являются: непредставление актов родителям об отобрании детей, применение физической силы в отношении родителей, неправомерные требования «исправления» семьи; угрозы, шантаж, психологическое давление и другие.
Указанный доклад описывает случай в Томске, когда матери больше месяца отказывались вернуть отобранных детей, хотя ее не лишали родительских прав. При этом следует подчеркнуть, что Эфтимович напрочь игнорирует тот факт, что давление на семью оказывается и до судов, и на этапе взаимодействия с судами.
РВС известен случай в Томске, когда должен был состояться суд, однако вместо положенной по закону повестки маме названивала работник органов опеки и приглашала по телефону прийти в суд. То есть сотрудник опеки, по сути, взяла на себя функцию судебных органов.
Поэтому мы задаемся вопросом, почему из раза в раз, детский омбудсмен в Томской области закрывает глаза на проблемы и непосредственные обращения пострадавших родителей. При этом она продолжает давать положительные комментарии СМИ относительно существующих проблем с изъятием детей, сводя их к частностям, игнорируя статистику.
А статистика гласит, что в ноябре 2017 года в Томской области количество замещающих семей превысило количество неблагополучных. Напомним, замещающие семьи – один из способов устройства детей, отобранных в кровных семьях. На Западе этот способ является частью ювенальной юстиции, которая через ухищрения и уловки была перенесена в российское законодательство и внедрена в практику, и против которой активно выступает родительская общественность.
О чем это говорит? О том, что в нашем регионе уже создана и работает ювенальная система, и уполномоченная по правам ребенка является такой же ее неотъемлемой частью, как опека и другие государственные органы, заинтересованные в ее продвижении.
Роман Климов, РВС