Альбрехт Дюрер. Палач и юноша. 1493
Индия и Пакистан конфликтовали ровно с того момента, когда Британская империя решила расстаться с «жемчужиной» своей короны, она же одна из древнейших цивилизаций, создавшая шедевры философской и религиозной мысли в эпоху, когда Британию населяли полудикие племена.
Решение о потере этой жемчужины было принято британской элитой в 1947 году. И с тех пор вплоть до настоящего времени Индия и Пакистан порой с трудом удерживаются от взаимного кровопролития, а порой начинают вполне себе кровавое выяснение взаимных отношений.
При этом Пакистан одно время находился в очень плотных отношениях с США. Потом он стал сближаться с Китаем.
А Индия вначале имела очень близкие отношения с Советским Союзом, не превращаясь при этом в моноидеологическое коммунистическое государство. А потом, по мере отдаления Пакистана от США, стала умеренно корешиться с американцами.
В чем некорректность параллели между индо-пакистанским конфликтом, длящимся уже более семидесяти лет и порожденным распадом прежнего индо-пакистанского конгломерата, являвшегося частью Британской империи, и постсоветским конфликтом между двумя частями распавшегося советского конгломерата, каковыми, безусловно, являются Российская Федерация и постсоветская Украина?
Только в том, что конфликт между частями бывшего советского конгломерата длится не семь с лишним десятилетий, а всего лишь восемь лет, если за точку отсчета взять вхождение Крыма в состав Российской Федерации.
Кстати, об этом вхождении.
Чем по большому счету отличается оно от всего того, что происходило и происходит вокруг спорной территории, именуемой Джамму и Кашмир? Спор о том, принадлежит ли эта территория Индии или Пакистану, длится фактически с момента формирования суверенности Индии и Пакистана как двух частей конгломерата, находившегося в предсуверенный период под протекторатом Британской империи.
И при распаде советского конгломерата, и при распаде индо-британского конгломерата происходило одно и то же — роковые кровавые конфликты между частями, ранее входившими в единое целое.
Распадение югославского конгломерата породило такие же кровавые конфликты.
И можно с уверенностью утверждать, что любой распад любого целого на те или иные составные части чреват высокой конфликтностью и вполне способен породить небескровное выяснение отношений между частями того, что ранее обладало той или иной целостностью.
Но почему-то ― догадайтесь с трех раз почему ― никаких оргиастических санкций, сколь-нибудь близких к тем, которые осуществляются сейчас по отношению к России, не осуществлялось по отношению к конфликтующим сходным образом Индии и Пакистану.
Ни на Пакистан особо не наезжали, ни на Индию. Никто не называл одну из этих стран исчадьем мирового зла, а другую ― средоточием демократического добра. Никто не поставлял немерено оружия Индии или Пакистану. Никто не осуществлял абсолютной демонизации одной из воюющих сторон.
Да, временная близость Индии к СССР порождала существенную поддержку Пакистана Соединенными Штатами Америки. Но ничего подобного нынешней истерике по поводу русской агрессии против благородной Украины не было и в помине. Притом что и Индия, и Пакистан с момента своего возникновения рвались стать ядерными державами и добились своего.
Ну и почему бы западному миру не вести себя по отношению к русско-украинскому конфликту так, как он ведет себя по отношению к конфликту между Индией и Пакистаном? Откуда совсем иной градус поляризации, совсем иной градус демонизации одной из сторон? И неужели никто, кроме меня, не готов поставить ребром столь очевидный вопрос? Неужели никто не может задать такой вопрос просто самому себе? А ведь достаточно решиться на подобное вопрошание, чтобы слишком многое стало ясно.
В том числе стало ясно, что право на относительное равноправие сторон, ведущих между собой конфликт, порожденный распадом прежней целостности, даровано Индии и Пакистану потому, что и той, и другой стороне даровано и нечто большее ― право на длящуюся государственную жизнь.
Население Пакистана ― чуть поболее двухсот тридцати миллионов человек.
Население Индии ― чуть поменее полутора миллиардов человек.
Соотношение между пакистанским и индийским населением ― порядка одного к шести.
Соотношение между населением Украины и населением Российской Федерации не шибко отличается от соотношения населения Пакистана и Индии. То же самое касается экономических потенциалов этих двух конфликтующих государств, их армий и всего остального.
Во всем есть достаточно глубокое сходство ― кроме одного. Более могучая Индия не объявляется врагом прогрессивного человечества по причине своего противостояния с менее могучим Пакистаном.
Никто не превращает Пакистан в Прометея, терзаемого зловещим индийским имперским коршуном.
То ли дело «несчастная Украина». Неужели этого вопиющего несоответствия недостаточно для того, чтобы любой гражданин России в полной мере осознал несомненный факт несогласия Запада на само существование России, хотя бы в качестве северно-евразийского аналога Индии. Ведь аналогия достаточно полная, согласитесь.
А раз так, то несогласие Запада хотя бы на эту аналогию разом выявляет в качестве несомненного обстоятельства то, что Запад Россию приговорил. То, что он не считает Российскую Федерацию государством, имеющим право на достаточно долгую и относительно стабильную жизнь. Что для него эта самая Российская Федерация ― просто недораспавшийся Советский Союз, который надо доразвалить в интересах, так сказать, всего «прогрессивного человечества».
Можно и должно обсуждать сложные идеологические и цивилизационные нюансы, породившие конфликт между Российской Федерацией и Украиной. Но конфликт между Индией и Пакистаном имеет очевидный цивилизационный характер.
Индия ― это страна с иной, неисламской идентичностью. Хотя к исламу в Индии относятся очень бережно.
А Пакистан ― это страна с исламской идентичностью. Но возможность подвижного горячего цивилизационного шва между Индией и Пакистаном никак не оспаривается в политической практике последних десятилетий. А возможность такого же цивилизационного шва между Россией и Украиной отметается с порога. В чем дело? Да в том же самом!
Предполагается, что Индия и Пакистан будут существовать достаточно длительно. А длительное существование России в ее нынешних границах отвергается.
А раз так, то вопрос не в том, хорош или плох Путин. А также не в том, сколь совершенно нынешнее российское государство. Вопрос, читатель, в том, что государство, в котором мы с тобой живем, в отличие от Индии и Пакистана, приговорено Западом к ликвидации. А также в том, что эта ликвидация не может не быть очень кровавой и катастрофической, а значит, не может не превратиться в истребление русского народа, как основного держателя и прежней, и нынешней российской государственности.
При таких катаклизмах, которые уготованы России Западом, народ-держатель истребляется на корню, дабы исключить возможность любого восстановительного процесса. Это тоже кому-то непонятно? Нет желания додумать всё до конца, потому что очень страшно додумывать?
Потому что если додумать до конца, то речь идет просто о том, что очень несовершенная современная Россия, осознав свою приговоренность Западом, начинает дергаться. И это возмущает «прогрессивный» западный мир: «Ишь, ты, сука, вознамерилась жить! Какое безобразие!»
Есть изысканный анекдот про жену англичанина, которую муж пытается с помощью ножа защитить от нападения акулы, а жена, поняв это, кричит ему: «Джон, фи, рыбу ножом?»
Но мне ближе в качестве поэтической метафоры грубоватая песня Высоцкого с такими словами:
Иду с дружком, гляжу ― стоят.
Они стояли молча в ряд,
Они стояли молча в ряд ―
Их было восемь.
Может быть, Высоцкий и впрямь имел в виду некое сообщество прогрессивных западных государств, стоящих молча в ряд? Восьмерка, семерка ― какая разница…
Ну, а дальше ― главное.
Со мною ― нож,
Решил я: что ж,
Меня так просто не возьмешь,
Держитесь, гады! Держитесь, гады!
К чему задаром пропадать?
Ударил первым я тогда,
Ударил первым я тогда ―
Так было надо.
Почему ударил-то? Потому что восьмерка, стоявшая молча в ряд, приговорила того, кому пришлось ударить первым. У него возникла неизбывная обязаловка по части такого удара. И обязаловку эту ― она же спецоперация ― породила стоявшая в ряд восьмерка.
Неизящно, грубо? А надо было ― как в анекдоте про акулу?! То есть дать себя пожрать, продемонстрировав высокопристойное поведение?!
По мне, так лучше, как у Высоцкого. Стоите в ряд, побуждаете меня реализовать нужную вам обязаловку ― ну так я ее и реализую.
Но только ли обязаловку под названием спецоперация побуждает Путина выполнить почтенное западное сообщество?
Ответ на этот вопрос мне представляется сегодня наиважнейшим.
Пока что ни одна из авторитетных фигур не заявила напрямую, что прогнозирование чего-либо, в том числе военной операции на Украине, является крайне малоэффективным и, по сути, ненужным занятием. Но мне лично не раз приходилось наблюдать, как на телевидении любая попытка такого прогнозирования вызывает острую негативную реакцию. Мол, чем это вы таким нам предлагаете заниматься? Какое еще прогнозирование? Что тут можно прогнозировать? И так далее.
Никто, заметьте, не предлагает финансовым аналитикам прекратить прогнозировать поведение глобальных и региональных рынков. Никто не предлагает макроэкономическим аналитикам не давать прогнозов, в которых бы говорилось о развитии тех или иных стран. И, как понимает читатель, без названных мною выше прогнозов, а также без прогнозирования всего насущного человеческого бытия невозможно существование обществ, хоть в чем-то похожих на те общества, в которых сейчас живет большая часть населения нашей планеты.
Но может быть, внезапно оказалось сомнительным только прогнозирование тех или иных военных конфликтов ― всех этих войн, спецопераций и так далее?
Лет 40 назад мне, уже твердо решившему тогда уйти из математики в театр, еще приходилось заниматься математической теорией игр в разных ее модификациях. Не скажу, что меня приводило в восторг состояние этой самой математической теории игр. Я прекрасно видел ее изъяны, важнейший из которых состоял в том, что из поведения игроков изымалось почти полностью всё нетривиальное и неожиданное. Почему-то считалось, что игроки не способны обманывать друг друга, почему-то из моделей изымалось всё, что связано со слабо формализуемыми мотивациями лиц, участвующих в игре. Но как бы там ни было, еще 40 лет назад строились игровые математические модели разного рода военных конфликтов и на основе этих моделей давались те или иные прогнозы. Причем далеко не всегда они были вопиющим образом неточными.
В любом случае на такие прогнозы опирались при разработке операций штабы конфликтующих сторон, и никто не говорил, что надо прекратить заниматься подобным делом, которое-де, мол, сродни гаданию на кофейной гуще.
Вся человеческая жизнь, все сферы человеческой деятельности всегда опираются на прогнозы. Всегда все понимают, что прогнозы эти могут быть поломаны ходом событий, что, как говорил Пушкин, «мы с тобой вдвоем» лишь предполагаем жить, но не знаем, что в точности случится. Но это незнание не препятствует постоянному нашему предполаганию чего-либо. И тут само слово «предполагание» заряжено определенной, я бы сказал, «энергетикой будущего».
Короче, как говорится в народе, человек предполагает, а бог располагает. Кстати, не только бог. У Булгакова Воланд, то бишь Дьявол, настаивал на безупречности своих прогнозов, в отличие от прогнозов человеческих. Мол, Аннушка уже разлила масло и так далее. А, значит, со стопроцентной вероятностью такому-то герою таким-то образом отрежут голову.
Дьявол говорил это людям, насмехавшимся не только над его всеведением, но и над возможностью совершения кем-либо абсолютно точных прогнозов. Но в итоге голову отрезали именно тому герою, которому это было обещано. Так что прогноз Дьявола оказался на редкость точным.
И не потому ли он оказался настолько точным, что Дьявол сам зарядил всю ту ситуацию, развитие которой потом спрогнозировал. Что под его дудку танцевала и Аннушка, разлившая масло, и водитель того трамвая, который отрезал голову у предназначенного к этому героя?
Испытание ядерного оружия, США, 1950-е гг.
Перед началом нашей спецоперации на Украине я сказал, что американцы слишком уверенно говорят о начале этой спецоперации. Причем не только потому, что между ними и русскими налажен какой-то обмен информацией, но и потому, что американцы располагают неким контрольным пакетом акций в предприятии под названием «русское реагирование на американские действия». То есть они знают, что при определенном их воздействии на ситуацию русские не смогут не дернуться. И что если они не дернутся, то им будет еще хуже. Но что и тогда можно будет усилить воздействие, и русские, наконец, дернутся. Так и произошло.
Понятно, что американцы не располагают всеведением «властелина мух». Но поскольку с каждым десятилетием становится всё очевиднее, что у американцев есть с этим властелином нечто наподобие горячей линии, то совсем не прислушиваться к американским прогнозам по развитию ситуации вряд ли целесообразно.
Ну так и давайте прислушаемся, не абсолютизируя американские, как все мы понимаем, сугубо провокативные заявления.
Согласно этим заявлениям американцев, русские должны будут вот-вот применить на Украине тактическое ядерное оружие. Никто не понимает, зачем русским это нужно. И все, кто делают ставку на рациональный характер происходящего, настаивают на том, что русские применять тактическое ядерное оружие на Украине не будут. Что им это делать ни к чему, что они не безумцы и так далее.
Но, несмотря на тех, кто апеллирует к рациональности, очень серьезное сообщество американских экспертов продолжает трындеть по поводу неизбежности применения русскими тактического ядерного оружия на Украине.
Говорится также о том, что если русские осмелятся осуществить такое ужасное деяние, то на это последует очень серьезный ответ. Какой ответ? Американцы сами применят всё то же тактическое ядерное оружие?
Нет, об этом не говорится. Как не говорилось о том, что американцы вмешаются в войну, если русские дерзнут атаковать Украину.
И в этом предыдущем случае, и теперь в связи с болтовней о применении русскими тактического ядерного оружия на Украине говорилось одно и то же. Мол, мы напрямую вмешиваться не будем, но мы сделаем такое, что русским мало не покажется.
В случае тогда еще лишь предполагавшейся русской спецоперации на Украине говорилось, что мало не покажется, потому что введут санкции.
А в случае как бы предполагающегося теперь и совершенно бредового с рациональной точки зрения применения Россией на Украине тактического ядерного оружия говорится, что ответом будет чуть ли не вечная маргинализация России, осуществляемая уже не только Западом, но и всем миром, потрясенным чудовищностью того злодеяния, которое американцы вменяют русским в виде некоей чуть ли не роковой неизбежности.
А, собственно, с какого дуба надо упасть русским, чтобы применить тактическое ядерное оружие на Украине? Почему это оружие более эффективно, чем те неядерные виды оружия, которые существуют на вооружении российской армии? Зачем русским нужно десятилетиями бороться с радиационным заражением территории, которую они считают несправедливо у них отторгнутой? Ведь если, как говорят математики, попытаться выделить настоящий сигнал на фоне многочисленных помех, то всё и сводится к тому, что русские считают ту территорию, на которой сейчас ведется спецоперация, несправедливо отторгнутой у России частью своей страны, а не какой-то там территории химерической для них Украины.
Так зачем же им, не применявшим ядерное оружие даже за тридевять земель от собственной Родины, организовывать радиоактивное заражение того, что они считают своей собственной землей? И, повторяю, как это приблизит для них возможность успешного завершения спецоперации?
Те американские авторитетные эксперты, которые сулят нам подобное развитие событий, не удосуживаются объяснить свой прогноз с рациональной точки зрения. Они всего лишь говорят: «Мы знаем, что русские это сделают. Вот увидите, они это сделают». И так далее.
Это как бы из разряда чего-то сходного со стародавним анекдотом, согласно которому некоему Гиви предложили отгадать, сколько будет дважды два. А когда Гиви ответил, что четыре, то ему было сказано: «Ты знал, Гиви, ты знал!»
Ну так определенная часть, еще раз подчеркну, вполне авторитетных американских экспертов говорит о применении русскими тактического ядерного оружия на Украине, как о неминуемом следующем этапе их спецоперации не в режиме отгадывания, а в режиме знания. Мы, дескать, знаем, что это будет так. А вы нам внимайте и предуготовьтесь к неизбежному.
Вновь подчеркну, что так говорят лишь некоторые американские эксперты. И что официальные лица избегают подобного алармизма. Но что в числе некоторых американских экспертов, говорящих о неизбежности применения ядерного оружия на Украине, есть люди, не бросающие слова на ветер и очень ценящие свою репутацию специалистов, дающих верные прогнозы. Ну и зачем же они несут подобный бред?
Потому что им хочется нажиться на так называемом черном пиаре? Но этим занимаются не пиарщики, а солидные господа, очень ценящие свою репутацию! Им-то что неймется? Они-то зачем выступают в роли того Гиви из анекдота, который знал, что дважды два ― четыре?
Возможный ответ на такой вопрос содержит в себе то слово, которое я сделал заголовком этой статьи. «Обязаловка» ― это создание ситуации, при которой твой противник не может не дернуться. При этом монополия на создание ситуации должна быть у тебя. А если даже противник не дернется, то у тебя же должна быть монополия на то усугубление ситуации, при котором противник уже совсем не сможет не дернуться.
Перед началом нашей спецоперации в руках у американцев была обязаловка под названием «ответ на милитаризацию Украины, превращаемой в Антироссию».
Путин признавал задолго до начала спецоперации, что в определенных случаях Россия не сможет не дернуться. Говорил он и о превращении Украины в Антироссию. Американские эксперты, знакомясь с этими высказываниями, говорили: «Вот-вот, он признает, что не сможет не дернуться, если мы создадим определенную ситуацию. Так давайте ее создадим!»
Когда спецоперация началась, американцы яростно отрицали свое участие в формировании этой самой обязаловки. А потом признали, что решили предоставить Украине 40 миллиардов долларов на милитаризацию до начала спецоперации. И что это решение было принято для того, чтобы создать для русских обязаловку. Что его довели до русских и так далее.
Как выглядела обязаловка тогда ― понятно. Предположим, что окончательно милитаризованная Украина (а 40 миллиардов на оборонку ― это немалые деньги) нанесла бы совсем мощный удар по Донецку или Севастополю. Было бы это для России обязаловкой, то есть неотменяемой обязанностью ответить? Конечно! Даже в случае Донецка, если бы нанесенный Украиной удар был очень сильным, это было бы именно так. А уж в случае Севастополя ― тем более.
Перед этим Украину насытили бы всеми видами оружия. А если такая милитаризация продолжалась бы несколько лет, то и ракетные войска ей бы создали, и полноценную авиацию. А потом она бы ударила ― и надо было бы воевать не со смертельным врагом, обладающим кое-какой армией, а со смертельным врагом, армия которого была бы доведена до определенных кондиций.
Причем милитаризация Украины нарастала с каждым месяцем. И в это вкладывались сумасшедшие американские деньги. Зачем?
В одном советском, в целом далеко не лучшем, произведении по поводу чего-то сходного человеком, остро ощущающим неблагополучие современного мира, говорилось следующее: «Неблагополучно… Если в одном небольшом цилиндре достаточно энергии для уничтожения Москвы, Нью-Йорка, Парижа или Берлина. А эти цилиндрики всё производятся и производятся и круглосуточно носятся в воздухе в огромном количестве».
Констатируя это, автор задавался главным вопросом: «Они носятся в воздухе для чего?»
Имелась в виду очевидность, согласно которой они носятся в воздухе для того, чтобы быть сброшенными на чьи-то головы с соответствующими последствиями.
Аналогичный вопрос «для чего?» возникал по поводу Украины. Для чего такие деньги вкладывают именно в милитаризацию этой полунищей страны? Почему эту милитаризацию американцы, умеющие жмотничать, как никакая другая нация, так щедро финансируют именно в случае Украины? Почему одновременно наращивается антирусскость? Почему народ Украины всё более яростно готовят к войне с Россией? И почему, наконец, одно так беспардонно сочетается с другим? По чью душу всё это? Для чего это? Ведь это не просто так!
Воздействуя на Россию с помощью милитаризации Украины, сочетаемой с насаждением русофобии очевидно нацистского типа, американцы создавали определенную обязаловку. Они как бы говорили русским: «Не ударите сейчас, по вам ударят, и придется воевать в гораздо худших условиях».
Одновременно аналогичное воздействие осуществлялось с помощью разминки возможного принятия Украины в НАТО. Демонстративно развивая эту тему, американцы говорили русским: «Сейчас вы можете еще решить проблему с помощью конфликта с одной лишь Украиной. Завтра вы сможете решить проблему, только конфликтуя с несравненно более милитаризованной Украиной. А послезавтра Украину примут в НАТО, и если вы тогда туда сунетесь, то понятно, с чем придется иметь дело. С полномасштабной третьей мировой».
Подталкивая так Россию к обязаловке под названием «спецоперация», американцы одновременно «прогнозировали» свирепые действия русских монстров, остервенело истребляющих мирную демократическую Украину.
Карточные игроки по сходному поводу говорят: «Знал бы прикуп, жил бы в Сочи».
Ну так американцы живут в этом условном Сочи уже как минимум два столетия. И привыкли знать прикуп.
Теперь зададимся вопросом о том, какую обязаловку могут навязать России американцы уже не в виде необходимости самой спецоперации, а в виде перевода этой спецоперации в новое русло, которое американцы маркируют бредовой идеей использования русскими на Украине тактического ядерного оружия.
Как мне представляется, ничто не может побудить действующее российское руководство к применению на Украине такого оружия. Единственное, что чисто теоретически может побудить к подобному ― это применение тактического ядерного оружия самой Украиной. Причем в одностороннем порядке и для удара по территориям, которые не могут быть подвергнуты такому воздействию без нашего симметричного реагирования. Это могут быть или территории европейской части России, или всё тот же Севастополь. На сегодняшний момент к подобным территориям относится уже и отвоеванная нами часть Донбасса.
Для начала американцы должны поставить на Украину достаточно мощные средства доставки тактического ядерного оружия. А затем они должны снабдить Украину самим этим оружием, всячески при этом открестившись от возможности хоть чего-то этого типа.
Кроме того, им необходим тот повод, который будет самым радикальным образом отличаться от подлинной причины перехода Украины к данной военной стратегии. Причиной перехода Украины к подобной стратегии могут стать определенные успехи нашей спецоперации — к примеру, занятие нами Краматорска, Авдеевки, Славянска в сентябре этого года, а Николаева, Одессы и Харькова зимой этого года — будут означать неминуемый грядущий крах Украины. Как избежать такого краха? Как готовиться к его недопущению заблаговременно? Только вооружив Украину тактическим ядерным оружием и создав какой-то суперужастик по поводу русских злодеяний на Украине. Ужастики из разряда тех, который был создан в Буче, уже не годятся. А поскольку ни на какие злодеяния русские не пойдут, то злодеяния должны осуществлять украинцы и приписывать русским. Но это должно быть что-то очень и очень масштабное. Я бы даже сказал, сверхмасштабное.
Первым этапом подготовки чего-то подобного является передача американцами Украине такого неядерного, конвенционального оружия, которое может поражать цели на очень и очень больших расстояниях. У американцев такого оружия, как говорится, до и больше. Рискнут ли они передать его Украине?
Пока что американцы яростно вопят о том, что они этого не сделают. Но здесь напрягает именно яростность этих воплей, их нарочитость, подчеркнутость. И никакие американцы не начнут столь масштабной авантюры до тех пор, пока не станет ясной для всех успешность нашей спецоперации на Украине.
Пока мы зачищаем Северодонецк, готовимся зачистить Лисичанск, медленно продвигаемся к Артёмовску (он же Бахмут) и рассматриваем возможность захода в Авдеевку, Краматорск и Славянск как перспективу не дней и не недель, а месяцев, американцы будут только разминать разного рода авантюры, как бы позволяющие им не признать русской победы в качестве очевидности. А признать эту победу они не могут. Поэтому, когда победа станет более-менее очевидной и лишь тогда, а не ранее, они перейдут на новый виток авантюр. До этого они будут всячески отнекиваться, отвергать саму возможность чего-то подобного.
А что потом? Как и какую обязаловку потом будут навязывать эти самые стоящие «молча в ряд» «благородные» западные убийцы России?
Вот он, тот вопрос, без ответа на который сегодня не обойдешься. А раз так, то еще актуальнее становится то, что я повторяю в конце каждого из таких размышлений:
До встречи в СССР!
Сергей Кургинян