Доклад "Вопросы правового регулирования информационной защиты детей", сделанный на межрегиональном круглом столе по проблемам информационной защиты, посвященном Международному Дню защиты детей.
Часть II. Виды информации, запрещенной к распространению среди детей; экспертиза информационной продукции; ответственность за нарушения закона о защите детей от вредной информации
В первой части обращено внимание на т.н. базовые исключения, обрекающие ныне действующий Закон служить лишь ширмой для производителей вредной информационной продукции. В этой части будет проанализирован еще один из существенных пробелов в Законе, каковым является установленный круг (перечень) информации, запрещенной или ограниченной для распространения среди детей.
Статья 5 Закона устанавливает два вида информационной продукции, причиняющей вред здоровью и (или) развитию детей:
- информация, запрещенная к распространению (полное табу) (п. 1 части 1 и часть 2 статьи 5)
- информация, распространение которой среди детей возможно с ограничениями (п. 2 части 1 и часть 3 статьи 5).
Отвечает ли такая классификация необходимым требованиям к надлежащей защите детей? Нам представляется, что едва ли это так.
Для начала – об информации, распространение которой законом ОГРАНИЧЕНО (часть 3 статьи 5).
Противоречие здесь кроется в том, что, с одной стороны (см., в частности, название статьи 5), законодатель признаёт, что ВСЯ информация, описанная в этой самой статье 5, она является заведомо вредной для здоровья и (или) развития детей. Но, тем не менее, часть этой самой вредной информации разрешает к распространению среди детей разве что в определенной дозировке в зависимости от возрастной аудитории (что прямо предусмотрено частью 3 статьи 5). Риторический вопрос: А зачем выстраивать некие особые условия (возможности) для заведомо "вредного"? Ради каких великих идеалов нужно навязывать нашим детям информацию "представляемую в виде изображения или описания жестокости, физического и (или) психического насилия, преступления или иного антиобщественного действия, вызывающая у детей страх, ужас или панику … самоубийства, несчастного случая … представляемая в виде изображения или описания половых отношений между мужчиной и женщиной, содержащая бранные слова и выражения, не относящиеся к нецензурной брани" (цитата из статьи 5 Закона)? Да, для этой информации устанавливаются некие возрастные ограничения, но ради чего наши дети должны потреблять это, пусть и с некими ограничениями? Почему мы должны фильтровать то, что заведомо является отравляющим?
Специалисты (в том числе присутствующие здесь) подтверждают, что подобная информация не только, мягко говоря, не способствует развитию, но и вредит, как психике (к примеру, информация, "вызывающая ужас или панику"), так и развитию (к примеру, информация "о половых отношениях" – явно развитию препятствует в пределенном возрасте).
Даже "продвинутыми" в вопросе вредной информпродукции иностранцами замечено: установка возрастных ограничителей (знаков) информационной продукции, направленная, казалось бы, на защиту детей от вредоносных, к примеру, сцен насилия, такие ограничения лишь стимулируют производителей информпродукции к увеличению количества разрешенных для данного возраста этих же самых сцен насилия. То есть по факту выходит так, что раз определенного вида демонстрация насилия для определенного возраста разрешена в принципе, то производители попросту насыщают количественный показатель насилия. Совершенно справедливым, по нашему мнению, решением является полное исключение потребления детьми вредной информации, в том числе при условии соблюдения каких-либо возрастных классификаций и/или ограничений и иных условий.
Далее - об информации, полностью запрещенной к распространению среди детей (часть 2 статьи 5).
Т.е. законом устанавливается хотя бы какой-то перечень полностью запрещенной для детей информации.
Практика же показывает: всё, что может этот перечень обойти – всё это может распространяться среди детей. Мы твёрдо уверены, что описать вредную для детей информацию исчерпывающим перечнем из частных видов разнородной информации – практически невозможно. Поэтому ведется работа над законопроектом с описанием общих признаков, в частности, с признаками последствий вредной информации и каким образом детям может вредить информация (чтобы дополнить закон именно этими признаками).
К примеру, в законопроекте, который мы разрабатываем, таким признаком может быть названо (к примеру) опорочивание и/или разрушение социальной идентичности личности; это, еще раз повторимся, лишь к примеру, в ходе обсуждения законопроекта могут быть выявлены другие общие признаки.
В том числе и в частности необходимо определить в качестве вредной для детей информации законодательную характеристику таких нравственных категорий как (опять же в качестве примера направления законопроекта): ложь, бессодержательность/бессмысленность, непростительная праздность и т.п. (если, конечно, такие категории вообще законодательно определить удастся).
Кроме того, действующий Закон никак не рассматривает информацию, направленную на умаление/устранение прав родителей (законных представителей) на воспитание детей, что не только безнравственно, но и противозаконно. Имеется в виду игнорирование действующим норм, устанавливающих порядок совершения несовершеннолетним сделок (в том числе неимущественного характера) только с ведома и/или согласия его законных представителей (статьи 21, 26, 28 ГК РФ и сопутствующие нормы). В частности, предлагается рассмотреть вопрос о запрете к распространению среди детей информации, призывающей детей совершать какие-либо действия без ведома и/или согласия родителей (законных представителей). Такой информацией может являться реклама и/или детские телефоны доверия и тому подобная информационная деятельность.
Об экспертизе информационной продукции (глава 4 (ст.ст. 17-19) Закона)
Согласно ст. 17 Закона, экспертиза информационной продукции проводится экспертом, экспертами и (или) экспертными организациями, аккредитованными уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти.
Такая норма в принципе неверна. Круг экспертов, оценивающих вредность информации для детей, оказывается зависимым от Правительства РФ. В то время как практика показывает, что, именно правительство (в лице, к примеру, министров образования и/или других) допускает к распространению (а в некоторых случаях поощряет распространение, к примеру, составляют для весьма неоднозначных инфопродуктов предисловие и/или участвуют в т.п. презентациях).
В нашем законопроекте предполагается расширение доступа к экспертной оценке вредной для детей информации широкой общественности, что является обязательным для такого рода отношений.
Заключение о существенном. Ответственность за нарушение закона о вредной для детей информации крайне облегчена. Так, для нарушителей Закона предусмотрена лишь административная ответственность (ст. 6.17 КоАП РФ). Между тем, нарушения закона о вредной для детей информации могут быть чреваты последствиями более тяжёлыми, нежели, к примеру, последствия уголовно наказуемых развратных действий в отношении несовершеннолетних (ст. 135 УК РФ). Таким образом, при составлении законопроекта желательно предусмотреть случаи уголовной ответственности за нарушение Закона о защите детей от вредной для них информации.
Нелишним будет дополнение (ещё раз) об актуальности этой темы. Занимаясь практическим противодействием ювенальной юстиции (я активно работаю в направлении возврата незаконно изъятых из семей (отобранных) детей), обратил внимание на интересную закономерность. Там, где чаще всего отбирают детей, которых нам потом приходится возвращать родителям, там оказывается наиболее распространяемой (мы это обнаруживаем попутно) эта самая информация, которая очевидно причиняет вред нашим детям. То есть зависимость прослеживается, связь может быть очевидной. Вопрос, является ли эта связь закономерной или она случайна - предстоит нам выяснить вместе с экспертами.
Таким образом, начало совместной законотворческой деятельности положено, ещё раз спасибо всем, кто пришёл.
О.Барсуков, РВС Санкт-Петербург.