Не всякая детская литература может быть полезна для ребёнка. Пособия по развитию правового сознания, которые внедряются в отечественную школу при содействии иностранных НКО, оказываются миной замедленного действия для детской психики.
Ни для кого не секрет, что в советское время на полках книжных магазинов было огромное количество недорогих и талантливо сделанных книг для детей. Наша страна по праву гордилась собственной детской литературой: на книги для детей не жалели средств, а издательства привлекали к работе над детской литературой лучших художников и писателей (которым такая работа, кстати, давала хороший заработок).
С приходом в книгоиздание рыночных отношений стало понятно, что издавать детские книги в том виде, как они издавались в СССР, просто не рентабельно, и издателям легче наполнить рынок дешёвой псевдо-культурной подделкой или состряпанными на скорую руку переводами. Несмотря на это, в нашем обществе всё ещё силён стереотип, согласно которому любая хорошо иллюстрированная книга для детей, – это априори хорошая книга.
В действительности же в России наблюдается серьёзный дефицит качественной детской литературы: родители, которые хотят дать своему ребёнку хорошие книги, покупают старые советские издания у букинистов. Но дефицит – это ещё полбеды. Настоящая беда заключается в том, что под видом издания детской литературы в России начинает издаваться литература, которая прямо нацелена на то, чтобы причинить вред ребёнку, затормозить его развитие. Делается это через внедрение в формирующееся сознание детей постмодернистских тезисов: любая мораль – лишь конвенция, истины не существует, а есть только частные мнения людей, родственникам, даже ближайшим, не стоит доверять и так далее и тому подобное.
Недавно сотрудница одной из питерских библиотек принесла в местное отделение РВС учебное пособие «Наш мир и наши права. Что нужно знать о правах ребёнка школьникам младших и средних классов». Книга вышла в 2013 году в столичном издательстве «КомпасГид» при содействии британской правозащитной структуры «Международная амнистия» (Amnesty International, сокращённо – AI). Тираж по нынешним временам немаленький – 3 тысячи экземпляров. Видно, что британским правозащитникам на российских детей средств совсем не жалко.
Оставим за скобками весь «послужной список» AI, оговорив лишь всем известные факты: именно AI организовывала в своё время идеологическую поддержку гуманитарным бомбардировкам Сербии, именно AI открыто выступала за ввод войск НАТО в Афганистан, а недавно инициировала шумную кампанию в поддержку панк-ансамбля Pussy Riot. На первый взгляд, в случае с книжкой AI преследует цель куда более благородную, чем гуманитарные бомбардировки, – а именно познакомить ребёнка с Декларацией прав человека.
Сложно не согласиться с тем, что, будучи главным завоеванием Французской революции и, как следствие, краеугольным камнем современных западных демократий, Декларация прав человека играет огромную роль в современном мире и что с ней должен познакомиться всякий без исключения российский школьник. И что без хорошей правовой подготовки школьников – в том числе и в сфере знаний о правах человека – серьёзная российская школа в XXI веке существовать не сможет. И, казалось бы, «КомпасГид» и AI делают правильное и нужное дело.
Но вот только ли о передаче школьникам знаний о Декларации прав человека заботятся авторы пособия? И заботят ли британских правозащитников из AI и их российских коллег из «КомпасГида» права ребёнка в нашей стране?
Открываем занятие №24. Оно называется «Как побороть предрассудки». Бороться с предрассудками предлагается «детям от 7 лет». Среди формируемых занятием навыков – «применение творческого и критического мышления при рассмотрении <…> вопросов с разных точек зрения».
Что-то в заявленных целях уже настораживают. Что? Любому педагогу или детскому психологу известно, что в полной мере критическое мышление (здесь, очевидно, авторы не имеют в виду психиатрическую характеристику «критичность мышления» и мы также будем рассматривать ее в том же значении, которое предложили авторы) формируется у ребёнка лишь к исходу переходного возраста, а у младших школьников, то есть у целевой группы сказки, преобладает чувственное познание мира. Дети в этом возрасте ещё мыслят образами. Такая «некритичность» (с точки зрения взрослого) мышления жизненно необходима ребёнку в этом возрасте для решениях тех задач, которые стоят перед ребёнком, в частности для первичной социализации - усвоения социальных норм, адаптационных форм поведения, овладение пространством человеческих отношений. Итак, отмечаем, что пособие, по сути, предлагает педагогу совершить насилие над учащимися и над учебным процессом – обучать их тому, что они в принципе не могут освоить и, тем самым, подорвать авторитет педагога и веру школьников в собственные силы.
В чём же состоит само занятие? Учитель должен прочитать и обсудить с детьми два текста: сначала классическую сказку Ш. Перро «Красная шапочка», а затем текст, который озаглавлен «Волк, которого оклеветали».
Процитируем фрагмент этого литературного опуса, оставив англицизмы на совести «талантливого» переводчика «Компас Гида», превратившего шапочку – в капюшон, а пирожки – в обед (благо занятие предлагается встроить в школьный курс уроков родной речи):
«Для меня домом был лес. Я в нем жил и заботился о нем. Я старался, чтобы он всегда был ухоженным и чистым.
И вот в один прекрасный день я убираю мусор, оставленный каким-то туристом, и вдруг слышу шаги. Я прыгнул за дерево и оттуда увидел на тропинке маленькую девочку с корзинкой.
Девочка сразу показалась мне подозрительной из-за своей чудной одежды: вся в красном, а голова в капюшоне, будто не хочет, чтобы ее узнали. Разумеется, я прекратил уборку, чтобы установить ее личность. Я спросил, кто она такая, куда идет, откуда и так далее. Она в ответ наплела что-то насчет того, что идет к бабушке и несет ей в корзинке обед. Вроде бы она и не врала, но ведь она была в моем лесу и в этом своем странном наряде выглядела точно подозрительно. Так что я решил поучить ее, чтобы знала, как разгуливать по лесу, никого не предупредив и в дурацком наряде.
Я отпустил ее, а сам побежал вперед к дому ее бабушки. Когда я увидел эту приятную старушку, я объяснил ей суть проблемы, и она согласилась, что ее внучке действительно надо преподать урок».
Итак, волк при содействии родной бабушки (чувствуете, как ребёнка учат не доверять даже близким родственникам?) решает проучить Красную Шапочку – волк переодевается в костюм бабушки, которая «просто спряталась под кроватью». Красная Шапочка видит волка, и начинает «говорить всякие гадости». Волк выходит из себя и рычит на девочку. «Дурная девочка» орёт, приходят дровосеки, и волк вынужден удрать через окно. Заканчивается история так:
«Бабушка никогда не рассказывала мою версию этой истории. И очень скоро пошёл слух, что я подлый и злой тип. Все стали сторониться меня».
Вся сказка проникнута ощущением безумия: волк – это эдакий Чичиков из «Мёртвых душ» Гоголя. Сразу в нескольких лицах: и честный экологический активист, и добрый полицейский, и заботливый педагог, и истеричная, но милая барышня, и «гонимый миром странник»... Словом, перед нами речь на суде, где обвиняемый делает всё возможное, чтобы оправдаться. Суд, как известно, ведётся по факту совершения преступления. В данном случае – убийства девочки. Но тогда налицо нарушение всех судебных процедур: если убиты бабушка с внучкой, то где трупы? И, если они убиты, как они могли распространить свою заведомо ложную версию? Если же они не убиты, а вся эта история придумана ими с целью оклеветать волка, то где доказательства? Где свидетели? Где расследование? Нет, всего этого нет. И не может быть, потому что текст «Волк, которого оклеветали» мы получаем под видом сказки. И именно как сказку его будут воспринимать дети.
Наверное, не стоит напоминать читателям, что сказка – это не развлекательный жанр, что это – не просто вымысел «забавы ради». У любой сказки есть свои законы и, кроме законов, по которым разворачивается повествование внутри самой сказки, есть ещё и законы её восприятия детской аудиторией. Отошлём читателя к вековой традиции изучения сказки, например, к книгам известного отечественного филолога Владимира Яковлевича Проппа. Отметим лишь главное: через сказку ребёнок получает определённые представления о мире, о добре и зле, о моделях поведения в социуме. Через переживание самоотождествления себя с героем сказки, ребенок усваивает социальные и культурные нормы общества, эталоны поведения, правила жизни, законы отношений.
Что же мы видим в «Волке, которого оклеветали»? Мы видим отрицательного главного героя. Это значит, что ребенку предлагается отождествить себя с дурным персонажем. Механизм отождествления здесь приведен еще в более активное действие. Во-первых, за счет ведения повествования от первого лица, во-вторых, за счет перенесения места действия из фантастического пространства в реальное (лес не фантастический, он реальный – с мусором и туристами), в-третьих, за счет разговорной лексики.
Сам выбор персонажа, с которым предполагается отождествление, заставляет нас содрогнуться. Это не просто Баба-Яга, которая иногда в русских сказках выступает в качестве помощника, это волк – абсолютный носитель зла (в христианской культуре волк традиционно ассоциируется с дьяволом). Получается, что авторы пособия «Наш мир и наши права» предлагают взглянуть на дьявола как на «оклеветанного» героя, то есть подрывают фундаментальные представления о добром и злом начале. Оказывается, волк (злое начало) может быть не злым, но просто оклеветанным. И оклеветанным кем – положительным героем (добрым началом)!
Кроме того, здесь волк представлен как персонаж, не умеющий контролировать свои эмоции. А обретение контроля над своими импульсами – это как раз важная задача развития детей в этом возрасте. Итак, еще одно разрушительное воздействие сказки заключается в том, что авторы активизируют и оправдывают негативные характеристики, которые ребёнок должен в этом возрасте преодолеть: эгоцентризм, импульсивность, склонность к агрессии.
Вот по таким вывернутым на изнанку сказкам и предлагают учить российских детей правовому сознанию добрые иностранные дяди из «Международной амнистии». И если в случае Сербии и Афганистана речь шла о бомбардировках реальным оружием, то в случае пособия «Наш мир и наши права» речь идёт о более тонком психологическом оружии – своеобразной мине замедленного действия, которую закладывают в детское сознание. Это мина обязательно сработает именно в тот момент, когда ребёнок окажется в ситуации сложного жизненного выбора, когда ему самостоятельно придётся решать проблемы, связанные с личностным ростом.
О том, что может сделать родительское сообщество с такой литературой и какие ещё сказки для российских детей приготовили в AI и «КомпасГиде» – в следующих публикациях.
Владимир Иванов.РВС, Санкт-Петербург.