В Узбекистане за три минувших года зафиксировано более 150 случаев купли-продажи младенцев. По признанию чиновников, в стране отсутствует система взаимодействия госструктур в борьбе с торговлей детьми. Это обстоятельство, по мнению экспертов, наводит на мысль, что приведенные данные могут не отражать реального масштаба проблемы.
Чиновники признают слабость механизмов надзора
По данным властей Узбекистана, за период с 2017 по 2020 год было официально зарегистрировано 185 случаев купли-продажи младенцев. Спикер сената Танзила Нарбаева говорит, что необходимо прилагать больше усилий по наблюдению за будущими матерями.
Представитель МВД Узбекистана Наргиза Хожибоева заявила на брифинге 12 января, что в большинстве случаев матери предпринимали этот крайний шаг из-за финансовой и социальной незащищенности. Но в целом данные по торговле людьми демонстрируют положительную тенденцию. Согласно информации МВД, если в 2012 году было зарегистрировано 574 случая торговли людьми, то к 2020 году их число снизилось до 74. Однако дети по-прежнему в группе крайнего риска.
Согласно данным отчета, подготовленного в декабре Национальной комиссией по противодействию торговле людьми и принудительному труду, 31 процент женщин, продавших новорожденного ребенка, сделали это из-за своего «социального и экономического положения», а 52 процента — ради финансовой выгоды. И если кто-то и решается на столь радикальный шаг, то отчасти это связано со слабым контролем со стороны правительства.
Танзила Нарбаева, спикер Сената и председатель вышеупомянутой комиссии, заявила, что 75 процентов женщин, задержанных при попытке продать ребенка, не состояли на учете в больнице. «Нет единой системы взаимодействия государственных структур в борьбе с торговлей детьми. Не была создана автоматизированная система учета людей с момента ранней беременности до родов», — сказала она.
Столь откровенное признание наводит на мысль, что данные МВД о торговле детьми могут не отражать реальный масштаб проблемы. Тем временем родители, желающие легально усыновить ребенка, сталкиваются со значительными сложностями. Адиба Сафарова, ответственный сотрудник Института юридических и политических исследований при Минюсте, признает, что действующие с 1999 года законодательные нормы, касающиеся усыновления, сложны и требуют доработки. «Не создана возможность дистанционной подачи документов на усыновление, получения информации о детях, которых можно усыновить», — отметила она в интервью Kun.uz.
По официальным данным, только в Ташкенте в очереди на усыновление стоят около 3 тысячи человек. Для этого им необходимо собрать и подать огромный список документов.
Дети, оставшиеся без попечения родителей, обычно отправляются в детские дома и детские заведения семейного типа. В целях поощрения последних в марте 2019 года правительство приняло постановление о выплате семьям 820 тысяч сумов (около 80 долларов) в месяц за каждого взятого под опеку ребенка. Однако некоторые организации по защите детей подвергли это постановление критике, утверждая, что оно толкает семьи на то, чтобы брать детей, за которыми они потом не могут должным образом ухаживать.