Эйва — вреховное божество, у которого еще нет своего образа, а лишь проявления божественного в природе
(начало)
3. Абстрактность божеств и общая сакральность мира [4, 25–27]
Особенность доисторической религиозности в том, что она, в нашем понимании, абстрактна. Божества пока не оформлены, у них нет образа, а есть только проявления. Так и у На’ви: Эйва – это абстрактная сила, управляющая миром, которая вмешивается в повседневность только ради поддержания мирового порядка. При этом весь мир есть ее воплощение и, значит, сакрален.
Весь мир На’ви — храм сакрального
И в принципе нет пока четкого разделения на поту- и посюстороннее. Мир архаики един, божественен и весь является предметом почитания.
Божественное дерево как образ Эйвы
4. Инициации [4, 44–46]
Инициации в архаических обществах были одним из стержней организации общественной жизни. Они маркировали собой переход члена племени из одного состояния в другое. Как правило, такой переход подразумевал прохождение предельных испытаний, связанных или с опасностью смерти, или с умением превозмогать себя, или с подтверждением каких-то особых способностей.
Церемония инициации, деревня Корога на реке Сепик, Папуа-Новая Гвинея, 1975. Franz Luthi
Инициации выполняли роль культурного регулятора, отсеивая «недостойных» и преобразуя «достойных» в нужное качество. Инициации присутствуют во всех архаических культурах как обязательный элемент. В фильме упоминается несколько подобных испытаний, не пройдя которые, главный герой не может стать полноценным членом племени.
Наиболее ярко показано финальное испытание, приручение икрана:
Вот только жалко – не показывают, что случается с теми, кто приручить не сумел. Да?
5. Особенности языка [5, 34–40]
Архаические языки имеют иную, отличную от современных, структуру. Из-за отсутствия в привычном современному человеку обобщений, абстракций, времен, числительных эти языки функционируют на иных принципах. Подробнее об этом можно почитать у Дьяконова в «Архаических мифах» [5, 34-40], например, в шумерском языке «открыть» дословно обозначалось, как «дверь толкнуть», даже в случае, когда речь шла об открытии торгового пути. Или вместо абстрактных понятий «круглый, блестящий» использовались конкретные «источник воды — глаз», Примерно так же говорят и На’ви.
По большому счету, именно антропологические фантазии создателей фильма и произвели наибольшее впечатление. Ведь в реальности стороннему наблюдателю крайне сложно понять первобытную обрядовость, в фильме же она адаптирована под современное сознание и поэтому выглядит и наглядно, и понятно.
Правда, встает вопрос: почему все, касаемое технического будущего, сделано на достаточно примитивном уровне, тогда как реконструкция культуры На’ви так достоверно проработана и узнаваема? Уж не потому ли, что в отличие от научного футуризма, тема неоархаизации сейчас живо обсуждается и исследуется? Причем настолько живо, что уже лет сто является привычным фоном интеллектуальной жизни на Западе, где и члены королевских семей, и миллиардеры от высоких технологий, и актеры, и ученые – все вдруг озаботились темой равновесия, возврата к природе и «устойчивым» развитием. А что может быть устойчивее палеолита? Более двух миллионов лет очень устойчивого развития и жизни в гармонии с природой. Так что в определенном смысле это даже закономерно, что один из самых дорогих и успешных фильмов создан на базе мейнстримного представления западных интеллектуалов о палеолитических мифах.
Однако это лишь первый, бросающийся в глаза момент. Вторым же становится феномен того, как легко и быстро создаваемый неоархаической мифологией привлекательный образ нового мироустройства находит отклик как у положительных героев фильма, так и у зрителей. Можно сказать, что с помощью фильма проведено массовое социологическое исследование ментальности западного общества. По результатам видно, что процесс идет в «нужном» направлении: зритель узнает в фильме «себя», «свои» проблемы и «свой» подсознательный идеал. Ведь не только главный герой, чей выбор можно объяснить неполноценностью существования, духовным кризисом инвалида-ветерана и внезапной любовью, но и ученые, техники и даже солдаты вполне себе разделяют взгляды главного героя на «правильное» мироустройство. И мало того, не просто разделяют, но готовы за эти взгляды убивать бывших соплеменников.
Земной ученый убивает соплеменников ради гармонии с природой
Земной солдат убивает сослуживцев.
Юрий Вердеревский, РВС.