Читая доклад НИУ ВШЭ «ЗДРАВООХРАНЕНИЕ: НЕОБХОДИМЫЕ ОТВЕТЫ НА ВЫЗОВЫ ВРЕМЕНИ», опубликованный в феврале 2018 года, вспоминаешь «Нью-Васюки» незабвенного Остапа Сулеймана Берта Мария Бендер Бея. Основным вызовом времени, по авторам, является задача обеспечения комфорта (вероятно, участников международного медицинского рынка). И за какие-то дополнительные 1,5% -2,5% ВВП нам обещают создать эффективный, прибыльный рынок медицинских услуг высочайшего технологического уровня, к всеобщему счастью, здоровью и удовольствию.
В планах экспертов – медицинские конвейеры, на которых будут осваиваться различные медицинские изделия, оборудование и расходники, после чего пациенты без осложнений и других нештатных ситуаций будут перемещаться по домам или в реабилитационные учреждения. А в случае непредусмотренных презентациями случаях – как будет работать система, «обреченная на успех»?
Доклад исключительно интересный, тем более, что президент в послании Федеральному собранию дал понять, что с ним знаком и согласен. Но одна из первых ссылок доклада заставила углубиться в историю вопроса.
В октябре 2017 года Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) провел совместного с фирмой Bayer и опубликовал данные опроса населения о качестве жизни, где много внимания уделено отношению российских граждан к здравоохранению. Здоровье названо приоритетным интересом граждан России. Кратко: 89 % опрошенных хоть один раз пользовались полисом ОМС, у 3% нет полиса, основными проблемами респонденты назвали – длительное ожидание, некомфортные условия(негде сидеть и плохая вентиляция), нехватку оборудования, лекарств и т.д.(интересно, чего?), непрофессионализм врачей, неправильный диагноз и лечение, грубость персонала, приписки в карте.
Наиболее действенными мерами респонденты считают: наказание рублем, то есть финансирование в зависимости от качества услуг, увольнение руководства, контроль со стороны независимых организаций. Правильной систему ОМС в качестве контролирующей организации признают большинство опрошенных – 82%. Граждане считают, что именно страховые представители должны контролировать качество оказываемых услуг (при этом иллюзии в отношении эффективного контроля страховыми компаниями по полису ОСАГО ремонта личного автотранспорта, попавшего в ДТП, у граждан давно рассеялись).
Положительную оценку системе здравоохранения сегодня дает 9% опрошенных, отрицательную – 52%, удовлетворительную – 37%. О неэффективной работе страховых компаний говорит только 3% опрошенных (Все-таки отсутствие логики в программе школьного образования прямо-таки становится угрозой государственности. Закон об обязательном медицинском страховании принят в 1991 году еще Верховным Советом РСФСР, то есть со своей контролирующей функцией и функцией «улучшать качество» страховые компании не справляются явным образом.
Но граждане довольны, видимо, бойкой выдачей полисов ОМС, и доверяют им и дальше «контролировать» и «улучшать качество», хотя наказание рублем медицинских работников за четверть века не привело к желаемому результату). Увеличить нужно количество проверяющих органов, считают граждане, например, НКО по защите прав пациентов туда запустить. И никто не задумался, почему, собственно, с 1993 года контролируют, а медики не могут работать в созданной структуре так, как было заявлено.
Вот ВШЭ и делает выводы – необходимо увеличить финансирование, наказывать и поощрять рублем, рынок отрегулирует спрос и предложение, а показывать, как надо работать, хамоватым , невежественным, ленивым и нечестным российским медикам будут иностранцы (народ опять не тот)!
В 1993 году был введен в действие закон об обязательном медицинском страховании, как решение многих проблем – проблемы снижения бюджетного финансирования из-за двукратного снижения ВВП, неуплаты налогов криминальной буржуазией, проблемы приучения граждан «молодой» России, к мысли, что здравоохранение является платным. Если принять за 100% объем финансирования здравоохранения в 1991 году, то в 1993 году, когда закон вступил в силу, объем финансирования здравоохранения был 108%, а в постдефолтном 1999 году – 59%.
В 2006 году финансирование доползло до уровня 1991 года, в 2007 году это было уже 122%, а в 2015 – 141% от уровня 1991 года (расчет произведен по данным Минфина с использованием индексов-дефляторов). «Пересчитанный по паритету покупательной способности объем ежегодных расходов на здравоохранение в расчете на душу населения (1 414 $ в 2015 г.) в России немного превышает уровень Бразилии (1 392 $) и в 1,9 раза — уровень Китая (762 $), но уступает уровню Великобритании почти втрое (4 145 $), а Германии — в 4 раза (5 357 $)5. При сопоставимом пакете гарантий оказания медицинской помощи гражданам российские госрасходы на здравоохранение (в последние годы — примерно 3,2-3,4% ВВП) заметно ниже уровня расходов в странах ЕС (7,2% ВВП)» - из Доклада ВШЭ
Что же с уровнем смертности, пожалуй, единственным несомненным параметром здоровья населения? По тому же источнику – за 25 лет постсоветской России, до 2015 года мы так и не приблизились к советскому уровню общей смертности 1990 года, было 11,2 на 1 тыс. населения, в 2003 году зафиксирована максимальная смертность 16,4, с 2013 года она стабилизировалась на уровне 13,1. В 2017 году - 12,4. В 2017 году опять зафиксирована убыль населения. Сравним с прогнозом численности населения от 1990 года:
По данным Росстата, самые низкие показатели общей смертности были в 1960 – 7,4, в 1970 – 8,7, в 1990 – 10,5 на 1000 населения. По данным БМЭ – смертность в Российской империи была 29,1, от одних только инфекционных заболеваний умирало ежегодно более 1 миллиона человек. Средняя продолжительность жизни была 32 года. Младенческая смертность – 269 на 1000 родившихся живыми, а 43% детей умирало до 5 летнего возраста. К 1925 году детская смертность снизилась в полтора раза, при высокой рождаемости.
В 1988 году младенческая смертность была 24,7 на тысячу, материнская – 50 (данные по РСФСР). В 2017 году младенческая смертность 5,5 , материнская -10, мы очень рады, что эта смертность снизилась почти в 5 раз за 30 лет. Это чудо и головокружительный успех. К сожалению, нет распределения смертности по порядковому номеру родов, потому что младенческая смертность (как и материнская) существенно возрастают после 3-4 родов. Возможно, одной из причин успехов Минздрава является то, что меньше женщин рожают теперь более 3 раз?
За 10 лет советской власти, несмотря на гражданскую войну, голод в Поволжье, общая смертность снизилась до 20 на 1000, несмотря на голод 1932-1933 годов и «беспрецедентные» репрессии, смертность в 1940 году – 20,6, и снизилась вдвое к 1950 году. И этот показатель 1950 года не достижим пока для капиталистической России, хотя очень обнадеживает снижение показателей младенческой и материнской смертности почти в 5 раз за последние 30 лет. Правда, за 30 советских лет, с 1940 по 1970, младенческая смертность снизилась не почти в 5, а почти в 10 раз, поэтому, когда Минздрав утверждает, что он совершил беспрецедентный подвиг, то слышать это очень странно.
Статистический сборник 1998 года «Население России за 100 лет»
Почему рождаемость и смертность (в том числе материнская и детская) – несомненные параметры? Потому что заболеваемость считается по обращаемости. Парадокс, чем труднее добраться до врача, чем хуже выявляемость, тем меньше будет заболеваемость. Есть еще способы оптимизировать статистику, например, для соответствия модному тренду на уменьшение смертности от инфаркта миокарда можно причину смерти указывать ту, за которую «не будут ругать». Иногда кажется, что все россказни про страхи советских людей перед репрессивными органами были для того, чтобы сейчас боялись огорчить чиновников реальностью, на всякий случай. А вдруг.
Маленькая ложь рождает большое недоверие, нельзя ни планировать, ни проводить никакие реформы, если жестко не пресекать «оптимизацию» статистики, потому что хуже, чем ложь, ничего нет.
Елена Баркова, РВС
Продолжение следует