Доклад активиста Родительского Всероссийского Сопротивления Александра Савченко «Ювенальные изъятия детей из семей в Красноярском крае: отдельные случаи или система». Доклад был зачитан 22 ноября 2014 г. на Красноярском открытом родительском собрании.
Должны ли красноярские родители опасаться ювенальной юстиции? Или после обещаний Путина можно жить спокойно? Возможен ли ювенальный реванш в нашей стране?
«Ювенальные изъятия детей из семей в Красноярском крае: отдельные случаи или система»
Уважаемые участники собрания!
Свой доклад я назвал «Ювенальные изъятия детей из семей в Красноярском крае: отдельные случаи или система».
Сразу об определении самой «Ювенальной юстиции». В моем докладе НЕ ИДЕТ речь о критике в отношении необходимости специальной судебной системы для несовершеннолетних, более гуманной, чем обычная судебная система. Так как я считаю более мягкое отношение к детям-правонарушителям и меры по их реабилитации нормальной и оправданной практикой.
Под «ювенальной юстицией» здесь и далее в докладе я понимаю ТОЛЬКО беспокоящее многих так называемое «широкое толкование». То есть комплекс мер по вмешательству в семью, которые осуществляют государство либо некоммерческие организации, и ведущие в конечном итоге к неоправданному изъятию детей из семей под надуманными предлогами. Сюда же относятся крайне сомнительный и разрушительный для семей подход, когда превратно толкуемые «права ребенка» означают «презумпцию виновности родителей», и превосходство этих прав над принципом бережного отношения к целостности семьи.
Само это противопоставления «прав ребенка» и «виноватых родителей» нам кажется глубоко противоестественным. Разве у ребенка нет права воспитываться в родной семье? Разве нет у него права быть «не изъятым» пусть даже из не самой богатой, но любящей семьи? Но ведь это уже происходит. Как по всей России, так, и у нас, в Красноярском крае, как я покажу далее на конкретных примерах.
Но прежде я хотел бы вернуться к актуальности самой проблемы. В самом деле, кто-то может спросить: для чего вы, РВС, снова и снова говорите с нами об этой ювенальной юстиции? Сколько можно, вообще пугать этой ювеналкой?
Разве сам президент России Владимир Путин, придя на ваш собственный учредительный съезд Родительского Всероссийского Сопротивления в феврале 2013 года не заявил, что он не поддерживает западные, ювенальные подходы? Президент сказал тогда, что все будущее законодательство в этой сфере будет согласовываться с родительской общественностью!
Да, к таким возражениям нужно относиться серьезно. В конце концов для нас, родителей, это вопрос стратегический. Если ювеналка прочно отвергнута в России, а этому, безусловно, способствует наш усиливающийся разрыв по всем направлениям с Западом начавшийся с вопроса Украины, то родителям в России разумно будет переориентироваться на другие проблемы.
Но если это не так, если возможен тот или иной ювенальный реванш, то и приоритеты нужно расставить несколько иначе: не забывая ни про образование, ни про воспитание, заниматься еще и ювенальной юстицией.
А раз вопрос о ювеналке именно таков, то и отвечать на него нужно максимально честно. От ответа на него зависит в том числе и то, какая часть родителей будет готова так или иначе участвовать в нашей деятельности или распространять информацию о ней.
Отвечая на этот стратегический вопрос я бы хотел обратить внимание на эпизод, произошедший совсем недавно 15 октября 2014 года на форуме ОНФ в Пензе. На нем президент Владимир Путин снова сказал: «Ювенальная юстиция или то, о чем вы сейчас говорите, представляет из себя угрозу вмешательства в дела семьи. Это очень опасная вещь. Во многих странах себя не оправдала практика, она такая — 50 на 50.» Это был ответ президента на вопрос председателя профсоюза работников образования Ямало-Ненецкого автономного округа Ольги Березиной о том, что в концепции развития сети служб медиации России снова проталкиваются ювенальные технологии под другим обличием.
Из этого следует два вывода: 1) Совершенно независимо от нас, родителей, уже и преподавательской общественностью фиксируется, что проталкивание ЮЮ не остановлено. 2) Даже спустя полтора года после первого высказывания президента на съезде РВС острота борьбы сторонников и противников ювенальных подходов в регионах, на местах не снизилась; и общественности в который раз приходится апеллировать напрямую к президенту страны.
Об этом говорит и опыт дел об отмене решений по изъятию детей по всей России, в которых постоянно участвуют активисты из нашей организации РВС. Поток этих дел действительно не прекращается. Далее я обязан перейти на региональный уровень – на наш Красноярский край, который всегда отличал здоровый консерватизм и приверженность к традиционным русским ценностям, в том числе семейным.
Здесь я должен продемонстрировать собравшимся некую установку, которую я несколько раз слышал от красноярских чиновников различных министерств, вот на таких же открытых форумах как наш. Чиновники говорили так: «Я не могу себе представить, чтобы кто то из нас участвовал в необоснованном, изъятии детей из семьи!» И если они правы, то это значит, что для того чтобы работать в сфере противодействия ювенальной юстиции в рамках края не нужно такое широкое собрание как это. А нужны, несколько неравнодушных активистов-родителей, которые будут реагировать на не системные (массовые), а на редкие, случайные эксцессы. На это мы, обычно приводим несколько конкретных примеров, после которых направление дискуссии с чиновниками меняется.
Мы столкнулись, как мы считаем, с вопиющим делом в г. Боготол. Для того чтобы не быть обвиненным в предвзятости или нагнетании я процитирую несколько выдержек из газеты «Красноярский рабочий». Сразу оговорюсь, что от нашей организации на нескольких заседаниях суда был наш представитель, ездил уже известный вам Андрей Никитин, хотя наша роль там была второстепенной. Автор цитат из заметок в газете, это представитель уполномоченного по правам ребёнка в Красноярском крае по городу Боготолу Светлана Хохлова, непосредственно участвовавшая в процессе и защищавшая там семью.
Цитирую: «В Боготоле закончился беспрецедентный по своей длительности процесс. Чтобы столько времени - 1 год и 2 месяца - продолжалось судебное следствие по обвинению приёмной матери в жестоком обращении с детьми местные юристы не припомнят(другими словами мать обвинялась по статье 156 УК РФ «Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего», то есть помимо отобрания приемных детей ее пытались признать уголовной преступницей). Прошло 30 заседаний. (вдумаетесь, это был изнурительный марофон, практически пытка на протяжении 14 месяцев!).
«Беды (семьи) начались в августе 2012 года, когда мать перед школой повела младшую Лену в поликлинику. Врач заметила на спине небольшие синячки, оставшиеся после ссоры со старшим братом, а заведующая незамедлительно сообщила об этом в полицию. … а эпизод этот в уголовном деле против матери и вовсе отсутствует.
…на следующий день,… четверо полицейских, нагрянувшие без предъявления каких-либо документов, …, действуя грубо, забрали всех детей.
На нашей стороне были документы: справки и заключения высококвалифицированных специалистов, приобщённые к делу.
В результате интенсивной деятельности полицейских в течение трёх месяцев показания против матери дали более 50 горожан, большинство из которых никогда не бывали в её доме, не говоря уже о знакомстве.
Сбор компромата (а зачем это делалось?) шёл с нарушениями закона. К примеру, С. Бердюгину, Л. Сухачеву и Е. Емельянову принуждали давать показания …, и они обратились с в прокуратуру с заявлениями.
Подлили масла в огонь и некоторые учителя коррекционных классов школы N 4. Вопреки фактам, они упорно свидетельствовали о жестоком обращении матери с одной из девочек.
Врач-педиатр удивила заявлением о том, что младшая дочь, Лена, в сентябре весила всего 13 килограммов. Это, мол, следствие плохого ухода.
На самом деле вес девочки - 28,9 килограмма! (то есть в два раза больше!) Свидетельствую о том, он был таковым и в начале сентября 2012 года. Объяснить такую разницу врач не смогла. Побывав за 4 месяца не менее 20 раз в этой семье, утверждаю, что не видела там ни одного истощённого ребёнка. (вообще этим конкретным работникам опеки нужно поклониться в ноги, хотя по другим регионам нередко приходится воевать с опекой).
В качестве защитника обвиняемой я присутствовала на всех судебных заседаниях, изучила жизнь приёмной семьи и со всей ответственностью могу заявить, что дело шито белыми нитками.»
Итак, после 14 месяцев этого ада удалось вернуть детей. Так же я хотел бы обратить внимание как много людей, включая специалистов удалось втянуть в это дело с их показаниями, и все это рассыпалось в суде. Что случилось с их совестью? Какими методами их принуждали?
Но и после всего этого можно было подумать что это единичный случай произвола. Но тут возникло дело в г. Заозерном Рыбинского района, которое возможно многим из вас известно из репортажей телекомпании ТВК, поэтому я не буду подробно его описывать. Напомню только что речь шла о семье с шестью детьми, которых всех изъяли и против матери Следственный Комитет возбудил уголовное дело. По характеру всё это почти не отличалось от боготольского дела. Шесть месяцев длились суды и все это время руководитель администрации Рыбинского района А.М. Куприянов официально своими распоряжениями отказывал матери хотя бы в посещении изъятых детей. Полгода разлуки, общения с детьми через больничное стекло!
К сожалению, приходится признать, что путь борьбы за возвращение детей в семью состоит не только из побед. Одним из первых наших дел было дело в г. Ужур, где вполне работящая и не пьющая мать лишилась прав на родного ребенка. Сейчас конечно нет времени рассказывать о всех подробностях.
Не оправдывая себя за этот не успех скажу, что нам тогда возможно не хватило как собственного опыта, так и поддержки других неравнодушных родителей. Сейчас, видя перед собой этот неравнодушный зал мне хотелось бы верить, что если мы по-настоящему мобилизуем хотя бы 15% сил сидящих здесь людей, любое дело можно было бы разрешить в пользу родной семьи.
Нам действительно нужна ваша поддержка: например если мы начинаем работать с новой семьей, то сразу нужно понять, не маргинальная ли это семья, обычно опрашиваем соседей. В этой работе нам может помогать любой из вас, здесь не нужно быть специалистом. Это лишь маленький пример, а нужна, конечно, помощь и юридическими знаниями, поэтому мы с благодарностью примем посильную помощь и от профессионалов.
Так же хочется спросить: сколько случаев не попало в поле зрения общественности или СМИ? В скольких из них семьи оставались один на один с произволом чиновников и потерпели поражение? Я просил бы все присутствующих в зале по возможности распространить в школьной, другой родительской среде информацию либо о нас (наша помощь естественно бесплатна, а сами мы работаем на общественных началах), либо об аппарате уполномоченной по правам ребенка. Мы обязаны с вами наладить хотя бы такую систему оповещения о ювенальных случаях.
Ювенальные нововведения в законодательство
Теперь от конкретных примеров я перехожу в область обобщений, а именно последних нововведений в законодательство. Насколько ювенальными или не-ювенальными являются недавно принятые законы?
Наша организация создавалась именно на волне борьбы с двумя, как мы убеждены, ювенальными законами, которые удалось остановить на этапе первого-второго чтения в Государственной Думе. Всего мы последовательно боролись с пятью подобными законами, и один из них, а именно 442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» к сожалению, нам остановить не удалось. Мы полагаем, что некоторые нормы этого закона создают условия для вмешательства в семьи, навязывания им «предоставления медицинской, психологической, педагогической, …, социальной помощи».
Представьте что у вас нормальная семья, но тут появляется чиновники, или представители НКО, которые получили государственный подряд на оказание, как они это называют «социальных услуг». Которые говорят, что вы очень конфликтны, или что на вас жалуются соседи, что дети постоянно кричат, а значит они психологически неустойчивы, или что вы ими мало занимаетесь. Вам навязывается «дорожная карта» мероприятий якобы по выходу вашей семьи из кризиса. Представьте далее, что через год оказывается, что вы «неисправимы» и специалисты вам помочь не могут. Не встанет ли тут же вопрос об изъятии у вас детей? Не будет ли представлены суду заключения этих специалистов, оспорить которые будет крайне сложно, так как суды привыкли им доверять?
Мне хотелось бы ошибаться, и думать о хорошем исходе. Но я задаю себе и всем остальным вопрос: если чиновники так действуют на наших глазах, под прицелом СМИ, еще до вступления первого ювенального закона в силу, то что начнется с 1 января 2015 года, когда он наконец вступит в силу, когда откроются конкретные лазейки в законодательстве? Так же важно понять, что в соответствии с 442-ФЗ «социальные услуги» будут передаваться из рук чиновников той же Соцзащиты в т.н. некоммерческие организации (НКО), деятельность которых будет еще менее прозрачна, чем у чиновников.
Еще одно положение сейчас активно проталкивается уже не на уровне федерального законодательства, а на уровне сразу нескольких регионов, включая к сожалению и Красноярский Край. Оно получило название «Порядка (или регламента) межведомственного взаимодействия».
Вкратце поясню. Если сейчас не дай бог, у вас загорелась электропроводка, то пожарные все потушат и уедут. Если шумят дети в квартире – максимум приедет полиция и выпишет штраф по «закону о тишине». В случае введения «регламента межведомственного взаимодействия» все подобные события будут подшиваться в специальное досье на вашу семью и далее они трактуются с точки зрения того, какие вы родители. В какой-то момент вам предъявляют это досье и говорят: «такого-то числа у вас был пожар – вы не уследили, вы подвергли семью опасности (это реальный документальный пункт обвинения семьи из Заозерного, я ничего не выдумываю!), а такого-то числа ваш ребенок получил синяк (это использовалось в боготольском деле), может вы его били? а такого-то числа соседи жаловались на шум из вашей квартиры, и был составлен протокол. Или ваш ребенок не дай бог позвонил на так называемый «телефон доверия», который так же работает в Красноярске. По совокупности этих фактов сами видите что получается. Признаете, что вы просто опасны для своих детей и лучше откажитесь от борьбы за них, и не ходите ни в какой суд».
Следующий момент. Весной этого года на уровне администрации губернатора обсуждался вопрос о создании единого министерства по взаимодействию с семьями, то есть фактически об объединении в том или ином виде органов опеки и попечительства и краевого Министерства Социальной Политики.
Не получится ли так, что если оказавшаяся в трудном материальном положения семья придёт за соцпомощью в социальный отдел этого как мы его называем «суперминистерства», то её детьми с целью изъятия «займется» тут же и отдел опеки? Возможно, я преувеличиваю? Ничуть. Прямо сейчас в Красноярске происходит изъятие трех родных детей у матери, которая сначала обратилась за матпомощью в соцзащиту и даже получила три небольшие выплаты. А через некоторое время ей «неожиданно» заинтересовалась и опека и изъяла всех детей! И это сейчас, когда в крае еще нет ни официально введенного «регламента межведомственного взаимодействия», ни «суперминистерства»! А что будет, когда их введут?
Кроме того на новую структуру может быть возложена функция по введению так называемого «профессионального (или коммерческого, патронатного) родительства». Это когда за оказание «семейных услуг» приемным родителям платится полноценная зарплата. С момента коммерциализации «услуг» профессиональных родителей, всю систему вообще будет невозможно удержать от быстрой деградации по типу американских фостерных семей. Для многих из которых приемный ребенок не самоцель, а лишь средство получения материальной выгоды, и никакой родственной привязанности у детей и родителей там не формируется. И мы видим конкретных «толкачей» этих идей извне края, которые приезжают с этим к нам в Красноярск. Они уже ведут активные переговоры с общественностью и властями края.
Возможно сами по себе эти нововведения – это прекрасно. Но главное, что я хочу сказать – они все накладываются на процесс вымывания старых, что называется, советских кадров. Здесь я не хочу обидеть молодых самоотверженных и бескорыстных специалистов. Но все это накладывается на нашу неидеальную, мягко говоря, действительность, в которой было сказано «человек человеку волк» и «все на продажу». И как же дети при всем этом могли не оказаться подобием товара? Кроме того мы видим что чиновники, принимающие решения об изъятии детей по нынешнему законодательству не несут никакой ответственности за неправомерное изъятие. Все те, кто подписывал решения против семей в Боготоле или Заозерном остались на своих местах и не получили даже элементарного выговора. Именно поэтому РВС разработало поправки в уголовный кодекс об ответственности должностных лиц за неправомерное изъятие детей, но пока он не принят все продолжается по-старому.
ВЫВОД
Возвращаясь к вопросу заданному мной в заголовке доклада «Изъятия детей из семей в Красноярском крае: отдельные случаи или ювенальная система» я делаю следующий вывод. Законченной системы в крае пока, безусловно, не создано.
Однако:
1) Имеющаяся практика неправомерных изъятий;
2) Уже состоявшиеся последние изменения в федеральном законодательстве;
3) Активное продвижение концепции «профессионального (или коммерческого) родительства», модели фостерных семей, которые так же требует и конвейера по изъятию детей;
4) Возможные изменения в структурах соцобеспечения на краевом уровне;
- создают условия для окончательного оформления в крае Ювенальной юстиции как завершенной системы по типу западно-европейских стран.
Здесь не может быть никакой паники, по опыту мы знаем что дееспособный родительский субъект в крае не будет возможности проигнорировать для властей. Но если мы правы, то родительскому сообществу в целом брошен вызов.
Для того чтобы ответить этот вызов, надежно защитив наших детей, нам нужен иной уровень вашей родительской поддержки, иная степень вашего участия в этой деятельности. Причем мы готовы это делать на условиях полного равноправия с вами, не выпячивая себя. Лишь бы был результат. Давайте подумаем вместе, что мы можем еще сделать. Приглашаю всех заинтересованных высказаться или готов ответить на ваши вопросы.
Спасибо за внимание.