Возвращаясь к тезису Кузьминова о «социальных дебилах». Для исправления ситуации ректор ВШЭ указывает три направления развития. Первое из них — цифровая культура, предполагающая умение работать с большими данными, вести поиск, отбирать нужную информацию в потоке данных… Эта компетенция во многом повторяет в его высказывании вторую — работу с большими данными. И, наконец, третье — коммуникации, или компетенция в области презентаций.
Развивая логику Кузьминова, гнаться за требованиями рынка — это нормально. Обладающий описанными им компетенциями человек может быть кем угодно. А вот не обладая при этом профессиональными знаниями и навыками, он обречен вечно гнаться за требованиями рынка и никогда не стать его драйвером. Что уж тут говорить про опережающее развитие.
Наглядной иллюстрацией такой погони в области образования служит диспут, прошедший в конце сентября в калининградском университете в рамках XXI семинара конференции Проекта 5−100. Екатерина Бабелюк, первый проректор по учебной, внеучебной и учебно-методической работе СПбГУ рассказала, что в её вузе ориентируются на запрос работодателя, и поэтому способны как-то планировать учебную деятельность под профиль того, кто делает заказ на специалиста. Этой понятной и стратегически оправданной позиции, хотя и не полной, но хоть как-то пытающейся спланировать образовательную деятельность, противостоит другая, высказанная заместителем министра образования и науки Людмилой Огородовой. В своей речи Огородова утверждала правильную вещь: нужен междисциплинарный подход, образование должно не готовить кадры для рынка, а стать драйвером его развития. Этот тезис, однако, входит в противоречие со следующим её высказыванием о том, что возникающие на рынке потребности должны находить быстрый отклик в образовании. Тут уж не до драйверства: ты или подстраиваешь, или подстраиваешься.
Намерение ориентироваться на «потребности» требует одного базового условия: определить их и убедиться, что это именно то, что соответствует реальности, не являясь фантазией недобросовестного философа от экономики. Действительно ли потребность в рынке — одна из базовых у человека как homo sapiens? Беда и следующая из неё неспособность завершить хоть одну из государственных программ в области образования имеет под собой именно этот ошибочный тезис о необходимости подготовки людей к жизни в условиях рынка, который управленцы от образования почему-то принимают как данность. Рынок совершенно необходим торговцу, но общество не должно состоять на 100% из торговцев. Или военных. Или управленцев. Любой такого рода перекос смертелен для общества, и это знали уже в глубокой древности.
А вот то, что у человека точно есть и является научно доказанным, это базовая потребность в смысле, в личностном росте, который достигается в противостоянии сопротивлению неорганизованной среды, ждущей человеческого участия. И если где-то такое противостояние и достигалось конкуренцией всех против всех, хотя по сути этого не было никогда и ни в одном нормальном обществе, то в русской традиции этот мотив выразился в освоении новых земель, благодаря чему Россия до сих пор является территориально крупнейшей державой. Вдумчиво вживаясь в Россию, русский человек создавал те шедевры культуры и техники, которыми мы живы до сих пор. При этом наш предел цивилизационного обустройства собственной страны ещё далеко не достигнут, работы там может хватить на сотни лет. Вместо этого человеку в будущей РФ предлагают бесконечно чесать «большие данные» в попытке уловить тренд — что сейчас моднее, селфи или спинер? Нужно ли то или другое — неважно: как говорит один политический авантюрист, не рефлексируйте, распространяйте. Так во что превращается первая компетенция, как не в пафосное описание мастерского умения рыться в интернете?
«Вторая компетенция, которую я выделил бы, — это работа с большими данными», — говорит Кузьминов.
Однако это — служебное умение, его назначение — помочь при оценке основного направления работы. Так с какой целью превращать его в самоценность, затмевая отсутствие направления, в котором знания должны восприниматься и применяться? Как известно — использование инструмента определяется целью. Какова же она?
«Если мы хотим обратить на себя внимание, то должны быть заметными. Следовательно, [нужно развивать] компетенции в области дизайна, в области презентаций и просто коммуникационные вещи», — уверен Кузьминов.
Да — нужно. Однако стоило бы исходить из того, что умение в области коммуникаций достигается не только средствами презентации, а глубоким знанием темы, на которую эта коммуникация предполагается. В данном же перечне мы видим разве что Незнайку, неспособного коммуницировать ни на какую тему, поскольку ни в одной он не является специалистом — кроме, пожалуй, самопрезентации.
«Этот Незнайка носил яркую голубую шляпу, желтые, канареечные, брюки и оранжевую рубашку с зелёным галстуком. Он вообще любил яркие краски. Нарядившись таким попугаем, Незнайка по целым дням слонялся по городу, сочинял разные небылицы и всем рассказывал», — писал Николай Носов в книге «Незнайка и его друзья», как сейчас видно, пророчески и теперь совсем не смешно. Только нынешний Незнайка рассказывает о «глобальном потеплении» и «астероидной опасности».
Конечно, известны случаи, когда человек обладал знаниями, но был неспособен донести их до окружающих. Хотя более показательная и чаще встречающаяся ситуация — это люди вроде Альберта Эйнштейна и Нильса Бора — выдающихся учёных, обладающих к тому же существенной личной харизмой. А харизму (включающую и умение презентации) им давала осознанная увлеченность своим предметом и его глубокое знание.
Всё перечисленное ректором ВШЭ действительно важно в качестве дополнительных навыков, того, что должно помочь обнаружить и выразить основное содержание. Автомобиль может быть очень красив и потрясающе комфортен, сделан из отличных материалов, но при отсутствии двигателя он совершенно бесполезен. Образ именно такого автомобиля возникает из слов ректора ВШЭ. Что же в таком случае он считает «двигателем»?
Английский язык, знания в области финансов и права, также упомянутые как основные, снова укладываются в предыдущую логику. Да, важно, да, предполагает на выходе ответственного субъекта. Но… Всё так же служебно, не несет само по себе ни малейшей смысловой нагрузки и, как начинает становиться понятным, этот подход принципиален. Поскольку смысловая нагрузка даруется божеством по имени рынок, а собственное содержание лишь помешает некритически относиться к его воле. Понятие рынка всё равно остается центральным, тем, на что надо ориентироваться всем и всегда. А взаимное непонимание как раз и происходит из-за отсутствия договоренности в толковании воли божества. Результат абсолютно предсказуем. «Никакой ветер не будет попутным, если не знаешь, куда плыть», — мог бы подсказать реформаторам Сенека. Потому и самые благие намерения в образовании никак не могут воплотиться во что-то зримое и достойное, оставаясь пожеланиями посреди мечущегося океана рыночной стихии.