12 апреля вся страна праздновала День космонавтики, названный так в честь первого полета человека в космос. Впервые в истории человек преодолел земное притяжение и вылетел за пределы её атмосферы. Этой мечтой жили многие советские люди. Именно благодаря этой мечте СССР удалось оказаться первым в освоении космоса. Сегодня Россия как никогда нуждается в том, чтобы народ снова поверил в будущее и задумался о том, куда мы идём. Сказать проще чем сделать, но опыт такого делания у нас есть. Попробуем взглянуть на то, как и из чего родилась космонавтика, а затем и космическое первенство СССР.
В 1931 году в СССР была создана Группа изучения реактивного движения (ГИРД) — общество конструкторов, стоявших у самых истоков русской космонавтики. В народе этих людей называли «Группой Инженеров, Работающих Даром». Они сами не были против такого названия. В то время советское государство еще недостаточно окрепло, чтобы выделять средства на столь амбициозные и, как в то время казалось, несбыточные проекты, как полет на Луну и на Марс.
Но, несмотря на это, коллективы, чьей мечтой было отправиться в космос, росли с неимоверной скоростью. Это были люди, для которых мечта о полете человечества в космос была куда важнее, чем собственное благополучие. Одной возможности работать и создавать аппараты для выхода в космос и межпланетных перелетов было для них достаточно. Российская космонавтика создавалась в кипящем котле множества идейных и волевых людей.
Руководителем и идейным вдохновителем ГИРД был Фридрих Артурович Цандер. Коллеги с огромной теплотой отзывались об этом человеке, потому что всю свою жизнь он посвятил одной идее, которая выражалась его вечным девизом: «На Марс! Только на Марс!».
Фридель, как его называли родные, родился 11 августа 1887 года в Риге. Сама природа предвещала ему космическое будущее. Накануне, 7 августа случилось солнечное затмение, а в ночь с 10 на 11 число вдруг пошел «звездный дождь». Решающее воздействие на воспитание мальчика оказал его отец, который был врачом и увлекался естественными науками.
«Мой отец был большим любителем естествознания, — писал Фридрих Артурович в автобиографии много лет спустя, — и мы, дети, с ним часто посещали зоологический музей в Риге, в котором он в то время работал. Разнообразные экзотические животные, в особенности птицы, совместно с рассказами о том, что мы на других земных шарах могли бы найти… неведомых нам существ, а также и метеориты, которые хранились в музее, развили во мне с раннего детства стремление лететь на звезды».
Эта мечта запала в душу ребенка настолько глубоко, что всю свою жизнь он посвятил именно её осуществлению. Он пошел в училище в первую очередь для того, чтобы научиться конструировать космические корабли. Здесь он впервые познакомился с исследованиями Константина Эдуардовича Циолковского.
«В последнем классе училища, — вспоминал Фридрих Артурович через двадцать лет, — перед зимними каникулами наш преподаватель… прочел нам часть статьи, написанной К.Э. Циолковским в 1903 году, под заглавием «Исследование мировых пространств реактивными приборами».
На мальчика, который грезил полетом на Марс, работа Циолковского произвела неизгладимое впечатление. Циолковский описывал полет в космос как нечто реально осуществимое. Вот как он описывает невесомость: «Выпущенный осторожно из рук предмет не падает, а толкнутый — двигается прямолинейно и равномерно, пока не ударится о стенку или не наткнётся на какую-нибудь вещь, чтобы снова прийти в движение, хотя с меньшей скоростью. Вообще, он в то же время вращается, как детский волчок. Даже трудно толкнуть тело, не сообщив ему вращения». На тот момент было множество произведений о межпланетных перелетах, но эта книга отличалась от других своей научной точностью. Циолковский писал так, как будто уже сам побывал в космосе. Даже несмотря на то, что в начале книги автор говорит, что «до путешествия в пространство «ой как далеко», это осуществимо, а для молодого Фридриха это было самое главное.
После окончания училища, желая идти дальше к своей мечте, он пошел в Рижский политехнический институт. Но его пришлось покинуть. Цандер накануне революции 1905 года распространял большевистскую агитацию и не согласился дать расписку о своей политической благонадежности, что вынудило его покинуть университет. Поэтому поехал учиться в Королевское высшее техническое училище в Данциге.
Одним из ярких воспоминаний его молодости была покупка подзорной трубы. Он целыми ночами просиживал на крыше своего дома и смотрел на звёзды, планеты, метеориты. Его сестренка Маргарета рассказывала, как вместе с ним «дрожа от холода и волнения, смотрела в трубу, а Фридель приглушенным голосом рассказывал о пятнах на Луне, о протуберанцах на Солнце, о каналах на Марсе, о кольцах Сатурна и, наконец, о нераскрытых еще тайнах Млечного Пути. Он говорил о безграничном, его зеленые глаза светились, как у фанатика, и я слышала, как он шептал: «Мы должны полететь туда!».
Цандер окончил обучение 31 июля 1914 года. Через три дня после того, как Гаврило Принцип убил в Сараеве эрцгерцога Австро-Венгрии Франца Фердинанда. Это заставило юношу отложить планы по работе над проектом марсианской экспедиции. Он пошёл на завод по изготовлению резины «Проводник», хотя даже здесь он работал, в первую очередь, для того, чтобы понять, как лучше использовать резину в межпланетных перелетах. Вместе с заводом он был эвакуирован в Подмосковье и после окончания войны так и остался в Москве, понимая, что только здесь может быть положено начало русской космонавтике.
После революции, работая на заводе «Мотор», он вплотную берется за разработку проекта межпланетного корабля. В апреле 1923 года Цандер уже публикует этот проект перед коллективом рабочих. В дальнейшем он ставит целью разработку реактивного двигателя, при этом, видя открывающиеся перспективы, он понимает, что одному эту работу ему сделать не по силам, поэтому активно занимается распространением идей о полетах в космос.
В 1924 его доклад производит огромное впечатление в стенах МГУ во время диспута «Полет на другие миры». Три года спустя Ассоциация изобретателей инвентистов (АИИЗ) организовала Первую мировую выставку межпланетных аппаратов и механизмов, конструкторский отдел которой открывался экспозицией, посвященной трудам Цандера. Выставка пользовалась огромным успехом.
30 ноября 1928 года он делает в МГУ доклад, в котором уже приводит результаты предварительных расчетов двигателя ОР-1 — Первый опытный реактивный. Необходимость создания команды единомышленников встает всё более остро и 12 декабря 1930 года в газете «Вечерняя Москва» выходит объявление: «Ко всем, кто интересуется проблемой «межпланетных сообщений», просьба сообщить об этом письменно по адресу: Москва, 26, Варшавское шоссе, 2-й Зеленогорский пер., д. 6, кв. 1. Н.К. Федоронкову». На него откликнулось более 150 человек.
В сентябре 1931 года была создана группа ГИРД, целью которой являлось создание реактивного двигателя ОР-1 и реактивного самолета РП-1. В неё входил также и будущий глава советской космонавтики Сергей Павлович Королёв.
Первое время средств на поддержку группы энтузиастов, ставящих своими целями покорение космоса, государство практически не выделяло. И приходилось работать над делом своей мечты вторым рабочим днем после основной работы. В апреле 1932 года Осоавиахим выделил для ГИРД подвал здания на углу Садово-Спасской улицы и Орликовского переулка. Это был темный, холодный и сырой подвал с земляным полом. По внешнему виду он совершенно не соответствовал высоким устремлениям его будущих обитателей. Однако, это уже было свое помещение. Гирдовцы облагородили подвал, провели туда электричество и практически на год он стал для них родным домом.
Здесь и проходила работа над созданием первых в СССР ракет на гибридном и жидкостном топливе ГИРД-09 и ГИРД-X.
Фридрих Цандер, получив возможность полностью отдаться делу своей жизни, с головой ушёл в работу. Он часто оставался спать на рабочем месте, в результате чего Королев специально дал указание коллегам, чтобы последний уходящий забирал с собой и Цандера. В конце декабря 1932 года, стремясь отметить Новый год испытаниями двигателя ОР-2, в ГИРД объявили «неделю штурма». Настало долгожданное для Цандера время, когда можно было вообще не ходить домой.
Инженер Л.К. Корнеев вспоминает об этом времени: «Все гирдовцы работали буквально сутками. Помнится, как в течение трех суток не удавалось подготовить нужного испытания. Все члены бригады были моложе Цандера и значительно легче переносили столь большую нагрузку. Видя, что Фридрих Артурович очень устал и спал, что называется, на ходу, ему был поставлен ультиматум: если он сейчас же не уйдет домой, все прекратят работать, а если уйдет и выспится, то все будет подготовлено к утру и с его приходом начнутся испытания. Сколько ни спорил и ни возражал Цандер против своего ухода, бригада была неумолима. Вскоре незаметно для всех Цандер исчез, а бригада еще интенсивнее начала работать. Прошло пять или шесть часов, и один из механиков не без торжественности громко воскликнул: «Все готово, поднимай давление, даешь Марс!» И вдруг все обомлели. Стоявший в глубине подвала топчан с грохотом опрокинулся, и оттуда выскочил Ф.А. Цандер. Он кинулся всех обнимать, а затем, смеясь, сказал, что он примостился за топчаном и оттуда следил за работами, а так как ему скучно было сидеть, то он успел закончить ряд расчетов и прекрасно отдохнуть».
23 декабря был, наконец, закончен монтаж двигателя на стенде. ОР-2 был готов к испытаниям. Вспоминает механик Б.В. Флоров: «Когда двигатель и вся стендовая установка были готовы к стендовым испытаниям, то не только наша бригада, но и все гирдовцы — инженеры, конструкторы, механики, токари, слесари и даже подсобные рабочие — не уходили из цеха. Ждали прихода Цандера. У меня и моих товарищей — механиков М.В. Воробьева и В.П. Авдонина — возникла мысль прикрепить флажок на бак охлаждения установки… Как только флажок из красной бумаги с надписью: «Вперед, на Марс!» на стальной проволоке был установлен, вошел Ф. А. Цандер. Увидав флажок, Цандер с загоревшимися глазами, от души и в каком-то экстазе воскликнул: «На Марс! Только на Марс!» По щекам инженера текли слезы — слезы радости. Этот день и слезы Цандера я не забуду никогда!».
К сожалению, сам Цандер не смог стать свидетелем успешного запуска ракеты, над которой работал. Во время поездки на отдых и лечение в Кисловодск он подцепил тиф и 28 марта 1933 года умер. Последней его телеграммой для коллег по ГИРД были слова, переданные 18 марта 1932 года: «Вперед, товарищи, и только вперед! Поднимайте ракеты все выше и выше, ближе к звездам!».
Спустя полгода под руководством Сергея Королева ракеты ГИРД-09 и ГИРД-X были доделаны и успешно запущены в воздух 17 августа и 25 ноября 1933 года. Это положило начало успешному освоению Советским Союзом воздушного, орбитального и межпланетного пространства. И уже той же осенью 1933 года на основе московского ГИРД и ленинградской Газодинамической лаборатории был создан Реактивный научно-исследовательский институт, в стенах которого была разработана ракетная установка «Катюша».