Трагическая годовщина августа — в нынешнем году 75 лет со дня гибели Януша Корчака, польского писателя, педагога, врача, и его детей. Не смерти, а гибели. И знать об этом надо, как бы ни было страшно.
Януш Корчак (настоящее имя — Генрик Гольдшмидт) родился в Варшаве, в семье адвоката. Когда ему было одиннадцать лет, отец тяжело заболел и умер. Семья быстро обеднела. Генрик начал работать репетитором. Окончив школу, поступил в медицинский институт. Стал очень хорошим детским врачом. Совершенствовался в клиниках Берлина, Парижа, Лондона. Гонорары, получаемые за лечение детей в богатых семьях, давали ему возможность лечить детей бедняков бесплатно.
Еще студентом он стал писать книги и взял себе псевдоним Януш Корчак. Его сказочная повесть «Король Матиуш Первый» переведена на многие языки.
«Король Матиуш Первый» появился в моем детстве волшебно — старшая сестра, тогда студентка, привезла очень красивое польское издание на русском языке. 1958-й год. Сказочную повесть Януша Корчака я прочитала за один день, а потом без конца рассматривала завораживающе-тревожные цветные рисунки, где лицо юного короля Матиуша было бледным и неизменно грустным.
Это теперь, уже немолодая, могу сказать, что вместе с юным Матиушем чувствовала ту неправду, тот непорядок, которые существуют среди людей. А тогда? Тогда даже не знала, кто такой автор «Матиуша» — Януш Корчак.
Он написал книгу «Как любить детей» («…в полевом госпитале под грохот пушек, во время войны» — это была Первая мировая война). Тот, кто прочитает ее, неизменно удивляется, насколько взрослый может быть на стороне детей.
«Дети составляют большой процент человечества, населения, нации, жителей, сограждан...», — так он писал.
«Мы играем с детьми краплёными картами; слабости детского возраста бьем тузами достоинств взрослых».
«Потрясающе одиноким может быть ребенок в своем страдании».
А ведь правда...
«Детское «дай», даже просто протянутая молча рука должны столкнуться когда-нибудь с нашим «нет», а от этих первых «не дам, нельзя, не разрешаю» зависит успех целого и огромнейшего раздела воспитательной работы».
И это правда.
«Красота, грация, внешность, приятный голос — капитал, переданный тобой ребенку, как ум и здоровье, он облегчает жизненный путь», — писал Корчак, обращаясь к женщине-матери.
В 1911-м году Януш Корчак создал в Варшаве Дом сирот. Как очень уважаемому человеку, ему удалось собрать богатые пожертвования, на которые и содержалось трехэтажное здание на Крахмальной улице. В подвале — прачечная, кухня, ванная, раздевалка. На первом этаже — канцелярия и комнаты, где дети готовили уроки, зал и столовая. На втором этаже — классы, кладовая, мастерская и комната для больных детей. На третьем — спальни. На чердаке поселился сам Януш Корчак, Старый Доктор, как его называли. Так уж вышло, что своей семьи, своих детей у него не было.
Корчак сказал всем взрослым, которые стали работать вместе с ним: «Не может воспитывать других тот, кто не воспитывает самого себя».
У Дома Сирот был Совет самоуправления и Товарищеский суд. В Торжественном кодексе прощения, сочиненном самим Янушем Корчаком, первые сто параграфов начинались фразой «Суд прощает...»
Каждый мог написать Старому Доктору письмо — об обидах, о своих идеях или еще о чем-нибудь. Для писем был специальный почтовый ящик.
Старый Доктор лечил и воспитывал детей, писал книги, вел на Варшавском радио беседы под рубрикой «Шуточная педагогика». Одна из таких бесед называлась «Драки».
«Ты, мой милый, не зловредный, не скандалист. Ты вспыльчивый. По правде говоря, я тоже... До сих пор веду борьбу со своей несдержанностью... И сам себе придумал наказание: если повздорю с кем, три раза обязан на трамвае объездить всю Варшаву. Или же полдня не имею права курить».
И дальше:
«Знаю: нельзя за горло, в живот, не разрешается выкручивать голову, выламывать пальцы... Только в исключительных случаях, если невозможно избежать, не из-за пустяковых дел, не кое-как и не за кое-что. И должна быть сильная воля, торможение. Да».
…Когда началась Вторая мировая война (а началась она, как мы знаем, с оккупации фашистами Польши), Дом сирот с Крахмальной улицы был переселен в гетто (в Доме сирот ведь жили еврейские дети). Стало очень трудно и голодно. Кольцо беды стягивалось. Об ужасах Варшавского гетто — фильм Анджея Вайды «Корчак». Об ужасах Краковского гетто — «Список Шиндлера» Стивена Спилберга (американский кинорежиссер, всемирно популярный кинолентами в духе фантастического триллера, сказал, что только «Список» он может считать своим духовным завещанием сыну).
Игорь Неверли (писатель, работал несколько лет в Доме сирот) добыл Янушу Корчаку пропуск на выход из гетто. Была даже подготовлена квартира. Корчак детей не оставил.
…Дальше начинается словно легенда, но вся она — правда.
Шестого августа 1942-го года фашисты вывели Януша Корчака и воспитателей вместе с детьми на улицу.
— Доктор Гольдшмидт может остаться, — сказали ему в последний момент.
Корчак пошел вместе с ребятами. Впереди несли зеленое знамя Дома сирот. Фашисты вели их на вокзал. На вокзале детей погрузили в товарные вагоны — поезд отправлялся в один из страшных лагерей уничтожения, в Треблинку. Спасти детей было невозможно.
Комендант поезда — немец, читавший в детстве «Короля Матиуша», разрешил Корчаку выйти из вагона и остаться в Варшаве. Корчак не вышел.
В поезде Корчак рассказывал детям длинную-длинную сказку.
Рассказывал ее и тогда, когда их уже привезли в Треблинку и ввели в газовую камеру. Детям было, может быть, не так страшно, потому что Старый Доктор находился вместе с ними.
…В Треблинке лежит памятная плита. Надпись на ней такая: «Януш Корчак и дети».
(рисунок Елены Безрядиной)
Поклонимся его нежной любви к ребенку. Поклонимся погибшим детям.
Ольга Клековкина, РВС.
