Когда распад СССР был в самом разгаре, ученики выдающегося историка Аполлона Кузьмина в Московском государственном педагогическом институте, позднее ставшем университетом, сплотились и почему-то решили сопротивляться творившемуся кругом разрушению. Преподаватели МПГУ воспитали группу молодых учителей — представителей уже следующего поколения. Современным молодым парням и девушкам предстояли поездки в Чечню и Донбасс, но самое главное — столкновение с разрухой в умах и душах постсоветских подопечных.
Ответы на наши вопросы молодой учитель Александр Глазков присылал в социальной сети ВКонтакте, в перерывах между своими занятиями с трудными подростками. Глазков и его единомышленники водят ребят в походы, на экскурсии, семинары, лекции и театральные постановки, проводят для них военно-спортивные и другие игры. Чтобы переломить неблагополучие — сделать эту невероятную операцию, инструментов нужно не меньше, чем хирургу.
Александр Глазков: Наша деятельность основывается на традиционной педагогике (ближе всего — это А. С. Макаренко с его развитием личности через коллектив, воспитанием в человеке общественных интересов как своих личных). Работа ведется уже много лет, в разных районах города Москвы. Сейчас — в трех, раньше работали в семи, часть педагогов немного перепрофилировалась, работает по другим направлениям. Основная «аудитория» — обычные ребята, многие из них состоят на учете в отделе по делам несовершеннолетних.
Корреспондент: Недавно в МПГУ открылась выставка, посвященная вашей школе, которую вы проводите каждое лето на Селигере. Расскажи, пожалуйста, об этой школе.
А.Г.: Основу методики составляет созидательная деятельность. Все участники слета приезжают на пустое место, в изоляции от города и привычных условий. Они вынуждены работать, чтобы заниматься по программе, все условия они должны сообща создать самостоятельно. Нарубить дрова для полевой кухни, поставить палатки и сделать места для умывания, устроить учебные площадки и места для теоретических занятий. Правила для всех там едины. И каждый поровну вносит в общее дело, как дежуря ночью, охраняя чужой сон, так и помогая товарищу в ходе занятий.
Во время слета проявляются все лучшие и худшие качества, воспитывается волевые, лидерские качества, умение работать в коллективе, уходить от эгоизма и инфантилизма.
А вообще довольно долго это описывать, я думаю, это тема для отдельного длинного разговора.
Корр.: Какими своими учениками ты гордишься и почему?
А.Г.: Есть такие ребята, не буду называть имен и фамилий, чтобы не гордились. Это те, кто раньше были заправскими хулиганами, от которых отказывались в школе педагоги. Часть из них сейчас поступила в кадетские корпуса, с твердой целью стать защитниками Отечества. Часть учится в колледжах МЧС. Кто-то сейчас готовится к поступлению в университет МВД. Эти ребята при каждой возможности стараются помогать в работе с младшими группами. Но в любом случае — им есть еще куда расти и развиваться.
Корр.: Расскажи о своей поездке в Донбасс.
А.Г.: В одной из наших поездок в Донецкую Народную Республику мы были как строй-педагогический отряд. К слову, интернациональный. В нашей группе было двое русских, абхаз, азербайджанка и татарка)).
В наши задачи входила помощь в проведении молодежных мероприятий на территории республики (основное — «Забег Героев»), обмен опытом с работниками министерства молодежи, спорта и туризма, а также участие в ряде трудовых мероприятий.
Одним из таких мероприятий была уборка на территории сквера-площадки. Проводили с местными активистами, было нас человек 15 всего. Сквер был в ужасном состоянии, планировалось его расчистить и восстановить место культуры и отдыха дончан.
На построении по распределению участка работы, увидели сзади роющимися в мусорном контейнере местных ребятишек. Это были дети 7-12 лет, они что-то доставали, играли. Я как педагог не мог не обратить на них внимание. Окрикнул, пошутил, завел беседу издалека, позвал к нам (не помню, что именно говорил).
Нам не хватало рабочих рук, а эти детишки были без дела.
Одна из местных активисток была против: «Они не пойдут работать, не послушают». Поднялся, поговорил с ними, объяснил что мы делаем и зачем: «Это ваша земля — какой вы ее сделаете, такой она и будет. Хотите рыться в контейнере, пожалуйста, конечно. А можем вместе убрать землю от грязи, преобразить, построить на ней что-то — детскую или спортивную площадку». Это подействовало. Веселые макушки начали нам помогать, помогли развести костер, собирали мусор.
Делали столько, сколько могли, по своему возрасту. И произошел случай: пару мальчишек, нося мусор, по дороге оставляли за собой след, на что одна из активисток сердито сказала: «Больше от вас мусора, чем пользы». Ей ответили, что все в порядке и им надо работать, так как они еще могут вырасти, воспитаться. Она же громко возразила: «Они дети войны — с ними бесполезно заниматься».
Те два мальчугана это услышали, бросили мусор, как стояли, и с обидой начали уходить. Поговорили с ними, объяснили, чтобы не обижались, а если твердо решили уйти — чтобы выбросили мусор в огонь, дабы не сбивать настрой у остальных. Они согласились, выкинули. Ушли. Через минуту раздался хлопок. Уходя бросили пару патронов в костер. К счастью, все были целы.
По этому случаю со всеми состоялся разговор: дети — это будущее, отвернетесь от него, оно отвернется от вас.
Работу продолжили, многое успели в тот день еще сделать.
Корр.: Донбасс, Чечня, Россия — какие проблемы общие для «педагогического пространства» бывшего СССР?
Проблемы ровно такие же, как и для всего нашего общества. Все, что касается взрослых — ровным счетом переносится на детей. Здесь, благодаря либеральной политике, целое поле проблем. Я считаю, что у нас на данный момент нет сильной организации, способной собирать молодежь с улицы и работать с ней. Говорю не о профанации и красивых картинках, а именно о содержательной системной работе. Гражданско-патриотическом воспитании, основанном на истории нашей страны, ее традиционных ценностях.
Если мы это упустим, за нас сделают другие. Пример перед глазами. Это Украина.
