Накануне празднования Дня Победы Центральный музей Великой Отечественной войны на Поклонной горе объявил о создании Международного комитета истории Второй мировой войны. Было заявлено, что этот комитет создается для противодействия героизации нацизма и попыткам фальсификации истории. В него войдут, помимо представителей самого музея, представители американских, европейских и бразильских музейных мемориальных комплексов.
Идея создания подобного сообщества назрела давно. На Украине бесчинствуют бандеровцы. В Польше и других странах Восточной Европы продолжаются десоветизация, осквернение и уничтожение памятников советским воинам. Факельные фашистские шествия проходят в Эстонии, Латвии, Болгарии и Греции. И даже в еще недавно политкорректной Германии устраиваются странные перфомансы с использованием повязок со свастикой. Все это требует создания субъекта, который смог бы отстоять антифашистское историческое наследие. И поскольку Советский Союз был главным победителем фашизма во Второй мировой войне, было бы справедливо и естественно, чтобы именно в мемориальном комплексе на Поклонной горе в Москве возник центр сопротивления фальсификации исторического прошлого.
Но как может оказывать сопротивление фальсификации истории то, что скрывает внутри себя антисоветское нутро? 21 марта 2017 года заместитель министра культуры Владимир Аристархов подписал приказ о внесении в устав музея «сокращенного» названия — «Музей Победы». А спустя месяц, 28 апреля того же года, директором Центрального музея Великой Отечественной войны был назначен Александр Школьник — как его часто представляют, «один из самых опытных медиаменеджеров России». С тех пор музеем мягко, но последовательно проводится десоветизация. Из его названия убрали слово «война» — и музей стал музеем абстрактной Победы. В одном из главных залов убрали красные знамена с серпами и молотами, под которыми наши предки защищали Отечество. Был проведен и общий ребрендинг музея: красно-белый цвет, который является цветом Знамени Победы, был заменен на сочетание бронзового и белого. Великая Отечественная война, «забронзовев» в музее, совсем ушла в прошлое, как нечто далекое от наших сегодняшних реалий. Залив Великую Отечественную войну в бронзу весьма сомнительного качества, ее стало возможным легче продавать.
Продажа была организована самыми доступными, простыми и понятными обычному маркетологу или менеджеру методами. Под заявления пресс-центра музея о том, что Победа бесценна, священное место стали фактически превращать в торгово-развлекательный центр, который должен привлечь потребителя бренда «Победа». Новогодние елки — «Елки Победы», селфи — тоже «селфи Победы». Дни рождения, проводящиеся в музее, также выдержаны в духе торгово-развлекательного центра. В конце концов, в учреждение культуры пришло слово «квест», которое превращает посетителя в участника некоей игры, но... со вкусом «Победы».
К 73-летию Победы в Великой Отечественной войне новое руководство решило использовать как «реквизит» для музыкальных клипов здание музея и, в том числе самое сокровенное место храма, куда люди приходят почтить память погибших и помолчать — зал Памяти и Скорби. Кощунство спрятали за спины детей, которых в этих клипах задействовали. Трое малышей в «крутых» пиджачках и малиновых джинсиках под современную пошлую аранжировку поют «Три танкиста» и играют в «войнушку» на фоне музейных экспозиций. Еще один совсем маленький мальчик в кожаной курточке бессмысленно исполняет песню «Священная война», сопровождая свое пение «крутыми» жестами на фоне скорбной статуи в зале Памяти и Скорби. Этот мальчик в силу возраста, понятно, не способен понять смысл гимна «Священная война» и, соответственно, должным образом выбрать место и стиль исполнения. За него выбор сделали управленцы. Сознательно. Эти малыши, как и знаменитый Коля из Уренгоя, выращиваются и воспитываются для того, чтобы сыграть в спектакле под названием «Посмотрите, это и есть потомки тех, кто 9 мая 1945 года установил свое Красное знамя над куполом рейхстага. Они не опасны».
На базе музея организован детский лагерь. Согласно его рекламе, родителям предлагается отдать детей в «патриотическое место», где будет «увлекательно», а в подарок выдадут бейсболку для «победителя». При этом представитель руководства музея позволила себе опубликовать в социальных сетях фотографии на фоне фашистских знамен рядом с двумя улыбающимся молодыми людьми, один из которых выряжен в нацистскую форму, а второй стоит со шмайсером наперевес. Коля из Уренгоя отдыхает...
Помимо всех балов, концертов и мероприятий, никак не связанных с темой Великой Отечественной войны и создающих атмосферу постоянной праздности, в здании музея теперь можно провести торжественную свадебную церемонию за сумму от 25 тыс. рублей. По всей видимости, заказанная торжественная регистрация должна проводиться, когда другие граждане придут знакомиться с экспонатами музея, или, например, почтить память погибших героев.
Еще одним следствием подхода к храму как к брендовому ТРЦ стали названия блюд в буфете. С прилавков официанты еще осенью торговали «трофейными пончиками из Берлина». Позже их решили убрать, но бургеры «Рецепт союзников» в меню торгового центра «Победа» остались.
Сувенирный магазин, располагающийся в музее, также стал местом, где можно урвать себе кусочек «Победы» на любой вкус и за приемлемые деньги. Руководство музея, организовавшее переименование и «ребрендинг», дало распоряжение экскурсоводам специально подводить посетителей к сувенирной лавке, чтобы они завершили свою прогулку удачной покупкой «на память». Сама сувенирная лавка заполняется товаром на военно-патриотическую тематику, помеченную логотипом Российского военно-исторического общества. РВИО является одним из основных партнеров музея. Да-да, то самое РВИО, которое уже прославилось рядом скандальных акций — от вопиюще-надругательских до просто невежественных. Как то: установка в городе-герое Ленинграде памятной доски союзнику Гитлера Карлу Густаву Маннергейму, при содействии которого этот город в страшной блокаде потерял каждого третьего жителя. Или же установка памятника советскому оружейнику Михаилу Калашникову со схемой немецкой штурмовой винтовки.
Примечательно, что с момента образования РВИО везде, где проходят его мероприятия, волшебным образом постепенно исчезают названия «Красная Армия», «советский», «коммунистический», исчезают символы РККА — победительницы гитлеровских оккупантов. На Поклонной также из названия одного зала музея исчезло слово «советский». Ранее зал назывался «Контрнаступление советских войск под Москвой», сейчас бронзовые буквы на граните гласят «Контрнаступление под Москвой».
При всех народных «Спасибо деду за Победу» необходимо с прискорбием признать: Коля из Уренгоя — именно из Уренгоя, а не из Киева или Риги. Он поехал выступать в бундестаг как победитель олимпиады по истории. Молодой человек всего лишь лучше других сверстников усвоил то, к чему подводит своих сограждан российский истеблишмент. На народные деньги Минкульт ежегодно снимает фильмы, оплевывающие память героев нашей страны. Под высшие оценки судей по телевидению показывают шоу танцев с идеей «фашисты тоже люди». Официальный представитель МИД РФ публично заявляет, что Сталин хуже Гитлера. Наконец, памятную доску Маннергейму в Ленинграде устанавливает не абы кто, а лично сам министр культуры. В государственном же музее им. Б. Н. Ельцина уже попросту предлагают реабилитировать власовцев.
После выступления Коли из Уренгоя в бундестаге новый директор Центрального музея Великой Отечественной войны пригласил его в музей. Что ж.
Первое, что увидит именитый посетитель, подходя к входу, — это не так давно установленный РВИО «памятник героям Первой мировой войны».
Что ж, как у любой другой войны, у этой войны есть свои герои. И их надо почитать, проводя при этом различие между войной народа за свое спасение от нацистского геноцида, войной с противником, вторгшимся на твою территорию, войной с абсолютным злом — и войной с совсем иным содержанием. Совсем необязательно называть это содержание империалистической мерзопакостностью. Но различия-то нельзя не отметить, правда? И между качеством войны, и между достигнутыми в результате победы историческими результатами. Но главное — почему музей, посвященный Великой Отечественной войне, должен открываться памятником войне другой? Что за антикультурное, антиисторическое варварство, осуществляемое под брендом «высококлассной организации музейной работы»?
Войдя же в музей, в начале осмотра посетитель обнаружит странную композицию из вырезанных красных звезд, над которыми горят отдельные слова, якобы сравнивающие суть фашистов и их победителей. Наряду с благородными словами «гордость» и «бесстрашие» внезапно появляется слово «прощение». Так ведь Коля-то их и простил, и пожалел! Тогда каким образом ему это посещение должно помочь?
Колю, приравнявшего в своей речи в бундестаге отношение к пленным в Советском Союзе к фашистскому плену и оплакавшего пришедшего под Сталинград «простого немецкого парня», ждет в музее еще много интересных моментов. Так, в зале полководцев у бюста И. В. Сталина продолжает висеть информационная табличка. В ней Верховный Главнокомандующий представлен не лидером страны, приведшим советский народ к Победе над фашистскими оккупантами, а в образе тирана, мешавшего своему народу победить. То есть музей проводит западную концепцию «двух тоталитаризмов», из которых сталинский быстро оказывается хуже гитлеровского, — ту самую концепцию, которую и пропагандировал Коля. Так что будьте спокойны: в московском музее Победы Коля из Уренгоя окончательно убедится в своей правоте!
Сегодня во ФГБУК Центральный музей Великой Отечественной войны «Музей Победы» происходит не отстаивание правды, а отстаивание искаженной правды о Великой Отечественной войне. Постепенно изымая советское, музейщики тем самым показывают, что та война была как бы войной двух тоталитарных систем, а не войной священной. Надо отметить, что эта мягкая, аккуратная и точечная десоветизация в учреждении, которое призвано быть храмом памяти и героизма советского народа-победителя, постоянно вызывает закономерное непонимание и возмущение у его рядовых посетителей.
Можно было бы надеяться, что с появлением зала «Исторической правды», открытого 8 мая этого года в ситуации явного обострения новой холодной войны с Западом, руководство Центрального музея Победы изменит свой подход. Увы.
В день открытия зала на стенде, целью которого является информирование граждан о капитуляции фашистской Германии, под видом разоблачения мифа было представлено искажение исторической правды. Составители стенда уверяют читателей, что капитуляция фашистов в Реймсе 7 мая 1945 г. была «правомочной», а в годы холодной войны, дескать, умалчивался факт согласия с этим Советского Союза. Однако любой добросовестный историк подтвердит, что у офицера Суслопарова, оставившего подпись на документе, не было на это санкции Верховного Главнокомандования. И именно поэтому Днем Победы стал день 9 мая, когда капитуляцию принял в Берлине маршал Жуков. Под видом разоблачения мифа составители этот миф порождают. Неуважение к согражданам завершают допущенные на стенде орфографические ошибки.
Наконец, в самом зале «Исторической правды» составители решили привести цитату из Даниила Гранина: «Мы победили, потому что воевали против оккупантов, наша война была справедливой войной, и с первого же дня мы знали, что победим». Цитата подходит по смыслу, но почему эти слова нужно произносить именно устами ярого антисоветчика? Данная цитата вырвана из книги «Заговор» 2012 года, в котором, как и в других своих последних книгах, автор сожалеет о слишком большой цене победы, ставя ее в один ряд с другими напрасными жертвами его поколения социализму. Заодно Гранин в своей книге восхищается англичанами и умиляется Черчиллю, «аж» не попрекнувшему СССР после его вступления в войну Пактом Молотова–Риббентропа и якобы имевшему русский фронт до осени 1942 года «обузой, а не подспорьем». А почему бы Сталину, наоборот, не попрекнуть Черчилля Мюнхенским сговором? А почему бы г-ну Гранину не вспомнить очевидное и вопиющее: что пока русские солдаты лили кровь, Черчилль бесконечно тянул с открытием второго фронта?! Или почему бы руководству музея не взять цитату, например, из другого писателя-фронтовика, Юрия Бондарева, весьма точно, кстати, сказавшего: «мы победили не армию — духовное зло»: «Мы били захватчиков не только зимой, но и в более привычных для них климатических условиях. А победили потому, что сильнее оказались наш дух, наша правда и наша экономика. Немцы, опиравшиеся на весь потенциал Европы, объективно не могли нас покорить и поработить. Наша победа была предопределена, хотя за избавление мира от коричневой чумы была заплачена высокая цена»?
Интересно, кстати, что сам Гранин в своей цитируемой в музее Победы книге «Заговор» помянул Поклонную гору. Сравнивая ее с европейскими мемориалами погибшим, возведенными «театрально, торжественно и без чувства», он пишет: «По тому же парадному образцу строились и наши мемориалы. Богатые памятники, начиная от Сталинграда до Поклонной горы в Москве. На Пискаревском (Ленинградском) кладбище тоже стоит каменная упитанная Родина-Мать, но кладбище это отличается от прочих живым чувством скорби блокадников». Вот так! Интересно, руководство «богатой Поклонной горы» согласно с таким определением? Согласно и «наращивает упитанность»? Не будем даже говорить о том, что Гранин был идеологом с российской стороны программы «Примирение над могилами», внедряемой в России «Германским народным союзом по уходу за воинскими захоронениями». Тем самым союзом, который в рамках этой самой программы обучил и послал в бундестаг Колю из Уренгоя... В любом случае, более чем понятно, что Гранина поместили на стенд сознательно, для адресации именно к антисоветчику, как к моральному авторитету.
Антисоветчик, сожалеющий о том, как «глупым» молодым лейтенантом беззаветно защищал коммунизм, отныне станет нашей «исторической правдой» о Великой Отечественной войне? А торговцы Победой и пропагандисты лжи будут защищать наше историческое достоинство?
Мы требуем:
Остановить десоветизацию Музея.
Вернуть Музею прежнее название «Центральный музей Великой Отечественной войны на Поклонной горе».
Перестать размывать память о подвиге тех, кто погиб за Родину, сражаясь с гитлеровскими оккупантами. Для чего переместить памятник героям Первой мировой войны от входа в Музей Победы в то место, которое ему больше подходит.
Перевести музей на полное государственное финансирование, чтобы он не испытывал необходимости привлекать к финансовой поддержке сторонние, оскандалившиеся неуважением к памяти героев, организации.
Назначить руководство Музея, не запятнавшее себя маркетингом на теме Победы и искажением исторической правды и готовое продолжать воспитывать в молодом поколении дух народа-победителя.
Константин Артемьев, Наталья Изотова