Это ни нравственная апология ремня, ни педагогическая. А лишь уголовно-правовая: почему по действующему закону родительские наказания не должны быть подсудны. Не побои вообще, а наказания. Статья направлена против стереотипа последних лет, создавшего практику осуждения за них родителей.

В конкретном деле ребёнок был занят деятельностью, которую мать считала необходимым пресечь из педагогических соображений. Мать сумела это сделать не сразу, а только после применения ремня. На следующий день в детсаду увидели ссадину, донесли в полицию. Защита не оспаривает применение ремня. Но требует:

1) оправдания по отсутствию состава преступления (вины и умысла);
2) оправдания в виду исключающих преступность деяния обстоятельств;
3) учёта смягчающих обстоятельств в случае осуждения.

Рассмотрим аргументы защиты.

1. Оправдание по отсутствию состава преступления (вины и умысла)

Первая часть – самая спорная. Кто-то её воспримет как софизм – пусть поупражняется в опровержении. Она основана на норме – для одних загадочной, для других безумной – статьи 25 УК, которая практикой игнорируется в части, существенной для квалификации умысла. На самом деле эта норма имеет своё теоретическое основание и свою историю, которую тоже будет интересно обсудить. А объяснение пусть даёт Верховный суд, для чего рассуждение это необходимо применить в каком-нибудь процессе.

Мировому судье судебного участка U
Уголовное дело по обвинению N
по статье ст.116 ч.1 (или новым статьям 116, 1161)

Возражения защитника на Обвинительный акт

1. Доказательства, приведённые в Обвинительном акте, недостаточны для вменения подсудимой состава преступления, предусмотренного статьёй «Побои». Доказанной можно считать только событие, объективную сторону деяния, включающую формальный признак вменяемого подсудимой преступления – физическую боль.

Согласно ст.73 ч.1. п.2 УПК РФ доказыванию подлежат виновность, форма вины, мотивы преступления.

Вина подсудимой подтверждается только её собственным признанием, которое в силу ч.2 ст.77 УПК РФ не может быть само по себе положено в основу обвинения. Подсудимая раскаивается в поступке, то есть в том, что в трудной для неё в тот момент педагогической ситуации применила к ребёнку именно такую меру воспитательного воздействия, тогда как можно было, как теперь её научили психологи, попробовать ещё другие меры. Но подсудимая не понимает виновность совершённого ею деяния в том смысле, как это ей приписывает Обвинительный акт и как это описывает Уголовный кодекс РФ.

В силу статьи 24 УК РФ, виновным в преступлении по статье «Побои» УК РФ может быть признано только лицо, совершившее деяние умышленно. Статья 25 УК РФ разъясняет, что для признания преступления совершённым умышленно необходимо, чтобы лицо «осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий». Оба эти утверждения содержатся в Обвинительном акте, однако они в нём никак не доказываются и фактически ложны.

а) Утверждение Обвинительного акта о том, что подсудимая «предвидела возможность наступления общественно опасных последствий в виде причинения вреда здоровью» ложно фактически и несостоятельно юридически.

1) оно противоречит фактическим сведениям из самого Обвинительного акта и формуле статьи «Побои», согласно которым совершённое деяние не причинило потерпевшему вреда здоровью;

2) оно свидетельствует о том, что обвинитель не понимает, что такое «общественно-опасные последствия наказания ремнём», путая это понятие с вредом для самого потерпевшего;

3) вопреки требованию ст.73 ч.1 п.4 обвинитель не смог не только доказать, но и указать на какой-либо «характер и размер вреда, причиненного преступлением» (наказанием ремнём), тем более такой, который можно было бы назвать общественно-опасным, то есть опасным не для потерпевшего, а для общественных нравов.

б) Утверждение Обвинительного акта, что подсудимая «осознавала общественную опасность» наказания ребёнка ремнём, ложно.

Категория общественной опасности является предметом дискуссий среди правоведов. Как показывает приведённая выше цитата из Обвинительного акта, даже юридически образованный человек, которым является подписавший его дознаватель, может путать общественную опасность с опасностью (вредом) для потерпевшего. Следовательно, для подсудимой, как для человека без юридического образования вопрос об общественной опасности наказания ремнём является слишком сложным, чтобы о её осознании можно было говорить без доказательств.

Обычно граждане действительно осознают преступность деяний, формальные признаки которых перечисляются в Особенной части УК РФ. Например, люди знают, что в обществе недопустимо воровать, подделывать документы. Так же недопустимость добиваться своего в отношениях с другими гражданами с помощью побоев (или иных насильственных действий, причиняющих физическую боль) осознают все. Для такого рода деяний и написана вменяемая подсудимой уголовная статья «Побои». Однако родительские наказания составляют среди таких деяний особый род деяний, которые, несмотря на общие формальные признаки (физическая боль), имеют контрастно отличающийся от таких побоев мотив и в отношении которых невозможно утверждать, что общество единодушно понимает их недопустимость. Более того, есть основания утверждать противоположное.
Многие из классиков педагогики не исключали возможности физических наказаний. Множество примеров физических наказаний без осуждения встречаются в художественной литературе. Законодательство разрешает применение силы в отношении несовершеннолетних в спец. учреждениях (ст.15 ч.10 Федерального закона от 24.06.1999 г. № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних»). О благодарности своим родителям, применявшим телесные наказания, даже уже в 2016 году высказываются уважаемые люди – например, депутат Госдумы А А.Карелин, видная адвокат Л. Г. Айвар и другие достойные люди.

По этим или иным причинам, согласно опросам общественного мнения (АКСИО-4, 2014 г.), 93% взрослых респондентов не считают наказание ремнём преступным, а более половины родителей практикует телесные наказания от шлепков до ремня. Для практики уголовного обвинения следствием такого общественного отношения к физическим наказаниям, в силу приведённого содержания ст. 5, 24, 25 УК РФ, является спорность утверждения о том, что обвиняемые по статье «Побои» за родительские наказания (включая ремнём) «осознают общественную опасность» своих деяний, то есть необходимость доказывания такого осознания конкретным подсудимым.

[Возникает парадокс, заложенный в саму систему уголовного обвинения: ответственность за родительские наказания должны нести только те, кто осознаёт их как общественно опасные, недопустимые в обществе.]

В данном деле подсудимая применила наказание ремнём, неосознанно копируя принятый в обществе образец реакции родителя на такое поведение, то есть воспринимая его как вариант принятой в обществе нормы, а не чего-то угрожающего принятым общественным нравам, то есть имеющего общественно-опасные последствия. Таким образом, подсудимая никак не осознавала общественную опасность наказания ребёнка ремнём. Следовательно, согласно ст.25 УК РФ, невозможно говорить о доказанном наличии в действиях подсудимой ни прямого, ни косвенного умысла, а значит, в силу ст.24 УК РФ, и вины.

По закону это означает, что дело должно быть прекращено одним из двух способов в зависимости от того, на какую из двух точек зрения встаёт по своему внутреннему убеждению суд в общественной и теоретико-правовой дискуссии об общественной опасности родительских наказаний:

1) об отсутствии состава преступления в действиях подсудимой (ст.24 ч.1 п.2 УПК РФ),

2) о невиновном причинении ею вреда (ст.28 УК РФ) – «Деяние признается совершенным невиновно, если лицо, его совершившее, не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия) либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий...».

2. Мотив

Наказание преследует общественно-полезную цель – это базовая установка уголовного права. Причинение боли оправдано и с другой целью – для пресечения опасного или неправильного поведения, если невозможны иные воздействия. Оправдано опять-таки самим Уголовным кодексом.

Продолжим аргументы защиты.

2. В нарушение требования ст.73 ч.1 п.2 в Обвинительном акте не указаны мотивы совершённого деяния, хотя побудительные мотивы являются важной частью субъективной стороны деяния. Защите представляется, что отказ обвинителя от установления мотива связан с тем, что с учётом мотива, деяние подсудимой невозможно признать преступным. Из показания подсудимой, приведённых в обвинительном акте, следует, что её мотив заключался не в нанесении физической боли, а в прекращении просмотра сыном фильма, так как подсудимая сначала пробовала другие меры воздействия на сына.

В противоположность общественно-опасным деяниям, мотивом применения ремня у родителя, независимо от степени уместности такой меры в конкретных обстоятельствах с точки зрения педагогики, как правило (как и в этом случае), является общественно-полезная цель, а именно – исправление ребёнка и предотвращение совершения им новых проступков. Такая цель признаётся полезной не только обществом, но и уголовным законом, так как это такая же цель, какая в нём формулируется целью уголовного наказания (ст.43 ч.2 УК: «Наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений»).

При этом родитель действует в интересах ребёнка, применяя наказания и поощрения как принятые в педагогике методы воспитания, которое является его конституционной обязанностью (ст.38 ч.2 Конституции РФ), причём государство, в силу ст.1 Семейного кодекса, не вправе вмешиваться в процесс воспитания в семье. «Уважать права и обязанности родителей... руководить ребенком в осуществлении его права методом, согласующимся с развивающимися способностями ребенка» требует и Конвенция ООН о правах ребёнка (ст.14 ч.2).

Независимо от рассмотренных выше вопросов вины, такая квалификация мотивов родительского наказания даёт предусмотренные уголовным законом основания для признания в содеянном обстоятельств, исключаю­щих преступность и наказуемость конкретного деяния.

Обстоятельства дела, изложенные в Обвинительном акте, показывают, что ремень был применён после того, как ребёнок отказался прекратить просмотр мультфильма, во время которого он «начал кричать, баловаться». То есть воздействие родителя имело целью предотвратить нарушение права (и обязанности) родителя заботиться о ребёнке, в частности, ограждать его от опасности, которая, по мнению родителя, могла непосредственно угрожать личности ребёнка, в данном случае от опасности воздействия этого мультфильма на его психику. Кроме того, ремень был применён после того, как другие средства были исчерпаны и даже привели к поведению ребёнка, нарушающему моральные нормы (оскорблениям матери), которое, по мнению матери, нельзя оставлять без наказания, иначе ребёнок впоследствии не будет понимать недопустимость такого поведения и будет оскорблять других людей.

Такие обстоятельства статьёй 39 УК РФ квалифицируются как состояние крайней необходимости, что также исключает преступность деяния.

Кроме того, в рассматриваемом деле действиями подсудимой указанная выше общественно-полезная цель была достигнута (причём без вреда для потерпевшего), доказательством чего служит включённое в Обвинительный акт свидетельство подсудимой, что сын «сказал, что так вести себя больше не будет». Как уже отмечено, прежде чем нанести побои, подсудимая «предприняла достаточные меры для предотвращения вреда охраняемым уголовным законом интересам», попытавшись использовать другие меры воздействия. Следовательно, поступок подсудимой можно квалифицировать согласно ст. 41 УК РФ как «обоснованный риск» без превышения его необходимых пределов, что исключает преступность деяния.

3. Смягчение

Если не удаётся убедить суд в необходимости оправдания, то можно указать на смягчающие обстоятельства, которые обвинитель предпочитает не заметить.

3. Обвинитель написал в Обвинительном акте, что не усматривает для подсудимой обстоятельств, смягчающих наказание, хотя их, согласно ч.1 ст.61 УК РФ, можно усмотреть несколько, среди которых и хорошо известные обвинителю:

г) «наличие малолетних детей у виновного». То, что этим ребёнком является сам потер­певший (и это же обстоятельство является и отягчающим), не имеет значения, так как обстоятельство является смягчающим вне связи с вопросом о вине, а как условие, при котором суровое наказание нецелесообразно: ребёнка надо кормить и воспитывать;

ж) «совершение преступления при нарушении условий... крайней необходимости, обоснованного риска», наличие которых обосновано выше;

з) «противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления» – потерпевший оскорблял мать, что является аморальным;

к) «оказание медицинской и иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления». Как видно из Обвинительного акта, подсудимая «пожалела сына и уложила его спать», то есть утешила потерпевшего, оказала ему моральную помощь. Подсудимая и потерпевший давно примирились, живут дружно вместе.

Кроме того, ч.2 ст.61 УК РФ позволяет суду учесть в качестве смягчающих также обстоятельства, не предусмотренные ч.1 ст.61 УК РФ. К таким обстоятельствам защита просит отнести:

– педагогические трудности матери, которая воспитывает его одна; то обстоятельство, что подсудимая после совершения своего деяния прошла психолого-педагогическое обучение, что сделало её менее общественно-опасной. Такие обстоятельства – отдельное из них или в совокупности – подпадают под статью 64 УК РФ:

«При наличии исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления»), в силу которой «наказание может быть назначено ниже низшего предела».

– сочетание указанных особых обстоятельств с плохим поведением ребёнка и внезапно охватившее её сильное волнение, связанное с его вызывающим, оскорбительным поведением. Это сочетание также можно квалифицировать как смягчающее обстоятельство, предусмотренное пунктом а) ч.1. ст.61 УК РФ – «совершение впервые преступления небольшой или средней тяжести вследствие случайного стечения обстоятельств».

Таким образом, Обвинительный акт составлен с существенными ошибками и пробелами, касающимися субъективной стороны деяния, что делает полный состав преступления недоказанным. С другой стороны, защитой представлены доводы о наличии обстоятельств, исключающих и смягчающих уголовную ответственность.

Александр Коваленин, РВС