В прошлых статьях (Забытые жертвы, Забытые жертвы-2, Забытые жертвы-3, Забытые жертвы-4) было рассказано о парламентских дебатах между левой оппозицией и правительством ФРГ по поводу медицинских экспериментов над детьми из детских домов в ФРГ в 50-х - 70-х годах двадцатого века. Основой для возникновения дебатов послужила исследовательская работа немецкого фармацевта Сильвии Вагнер, в которой Вагнер затрагивает вопросы истории медицинской этики. Основной объем ее работы составляет описание испытаний полиомиелитных вакцин на воспитанниках детских домов. Активными испытателями оказались нацисты, включенные в общественные и государственные организации.
Очень подробно описаны испытания нейролептика децентана (действующее вещество перфенацин). Испытания, заказанные фирмой Merck, проводил врач детского дома Франца-Залеса в городе Эссен доктор Вальдемар Штрель.
Вальдемар Штрель родился в 1916 году. Защитил диссертацию в 1940. Руководил его работой профессор Хааг. Во время национал-социализма профессор Хааг был профессором расовой гигиены и ухода в Медицинской Академии в Дюссельдорфе и занимал пост руководителя группы в “Немецком Обществе Расовой Гигиены”. Его ученик Вальдемар Штрель педантично задокументировал свои испытания. Список на трех листах содержит данные о 29 испытуемых: возраст, проводимая ранее медикаментозная терапия, дозы, действие, переносимость. 24 ребенка в возрасте от пяти до тринадцати лет, один взрослый 46 лет и у четырех подопытных возраст не указан.
Несколько примеров из его документации в таблицах под графами “действие” и “переносимость”:
1. Сильные изменения, опистотонус (судорожная поза с резким выгибанием спины, запрокидыванием головы назад), покрасневшая голова, окоченение обеих рук, после многочасового сна - повтор припадка.
2. Внезапный крик, левая сторона как парализована, перекошенный рот, левая кисть холодная и белая, влажная, многочасовой сон, повтор припадка.
3. Сильные психические изменения, многократный крик, язык как парализован, стоит апатично, мимика отсутствует, постоянно трогает себя за язык, глубокий сон.
4. Ригидность затылочных мышц, помрачение сознания, увеличенная продолжительность сна, после перерыва медикации - целую неделю никаких симптомов. Беспокойство. После повторного приема 4 таблеток - судорожный крик, торсионные спазмы. Псевдоменингит.
5. Многократный судорожный крик. Красная голова, покраснение конъюнктив. Ригидность затылочных мышц. Рот открытый, круглый, напряженный.
По мнению Сильвии Вагнер речь в этом отчете идет о экстрапирамидных расстройствах, возникающих при высокой дозе нейролептика.
В отчете фирмы Merck о посещении дома Франца-Залеса 29 января 1958 года (т.е. на следующий день после дня, указанного на отчете Штреля) упоминается более высокое число подопытных: "Доктор Штрель подробно отчитался о 40 детях и подростках в возрасте от 5 до 13 лет. (Дети, рожденные после войны. прим. - В.Ч.) [...] Мы не умолчали о том, что считаем дозу 3-6 по 8 мг слишком большой и сослались на сопроводительный лист препарата, в котором рекомендованы существенно низкие дозы".
Далее сообщается, что доктор Штрель в некотором роде привык к "побочным действиям медицинских препаратов у своих воспитанников", и что он производит впечатление человека, "обладающего богатым опытом работы с мегафеном и резерпином".
После поверхностного ознакомления с этой ужасающей отчетностью можно было бы закончить ряд примеров испытаний психотропных препаратов, кратко рассказав об испытаниях либидо-понижающих препаратов и этическо-правовой оценке, которую дала Сильвия Вагнер в своей работе всем этим испытаниям. Но одна из упоминаемых ею биографий выделяется из ряда схожих примеров и к ней мы еще вернемся. В то же самое время, подробное рассмотрение испытаний либидо-понижающих препаратов на детях из детских домов не добавляют в общую картину значительных деталей. Однако, стоит упомянуть, что испытания подобных препаратов связаны с многогранной проблемой полового воспитания в детских домах ФРГ 50-х - 60-х годов. Кроме фактов полового насилия в детских домах, обсуждавшихся в последние годы в немецкой прессе, имели место и следующие аспекты. Половая "беспризорность" (а также "угрожающая беспризорность") девушки могла быть причиной приведения ее в воспитательное учреждение. Юношей следовало помимо гетеросексуальных контактов удерживать также и от гомосексуальных связей, и самоудовлетворения. И все-таки медикаменты проходили испытания, не имеющие под собой никакого, даже жалкого, педагогического оправдания. Речь идет об испытаниях ципротерона - средства для так называемой "химической кастрации", которое в настоящее время назначается при раке предстательной железы. В конце 60-х годов предполагалось использование ципротерона в качестве альтернативы наказания преступников, совершивших преступление, затрагивающее сферу половых отношений. Ципротерон испытывали в 1971 году в клинике детской и подростковой психиатрии.
Подводя итог своему исследованию, Силвия Вагнер вкратце повторяет не подлежащие сомнению факты испытаний вакцин и психотропных препаратов на детях из детских домов ФРГ. Большая часть публикаций об этих исследованиях не приводит подтверждений о согласии родителей или опекунов на проведение этих опытов. Однако, даже наличие разрешений не оправдывает проведение медицинских испытаний, так как они выходят за рамки принятой к тому времени медицинской этики.
Не находят оправдания и испытания вакцин. В этом случае не может быть использован и аргумент о стремлении к общественному благу, т.к. при стремлении к общему благу, нагрузка и риск испытаний должны быть равномерно распределены по всем социальным слоям, а такой социально-незащищенный слой, как осиротевшие дети, должен быть особо защищен. Применение нейролептиков и соединений брома в детских домах не имело под собой никаких терапевтических показаний. Внимание в отчетах об этих испытаниях было сфокусировано на эффективности препарата, который во многих случаях нанес детям вред. На основе просмотренного материала Сильвия Вагнер интерпретирует основополагающий принцип функционирования системы детских домов в ФРГ в 50-х - 70-х годах с помощью анализа Манфреда Каппелера и концепта "тоталитарного института" Ирвинга Гоффмана. Идея тоталитарного института Гоффмана заключается прежде всего в управлении большими массами людей на ограниченном пространстве минимальными средствами. Поставляя в систему детских домов психотропные препараты, медики стабилизировали эту тоталитарную организацию. Активную роль в этой организации играли бывшие функционеры нацистской партии. Дети в этой системе, действующей в рамках расово-гигиенической и евгенической традиции, стали беспомощными пассивными объектами медицинских экспериментов.
Казалось бы, картина ясная. В процессе денацификации, проведенной американцами, нацистские преступники получают привилегированные возможности в новой немецкой западной демократии. И на основе своего опыта в рамках античеловеческих традиций продолжают действовать в интересах фармакологических компаний. "Беспризорных" в послевоенные годы хватает, расовая гигиена позволяет им относится к ним, как к недолюдям. Все происходит под политическим прикрытием таких же нацистских преступников, удачно прошедших через денацификацию. Страдающих детей кормят психотропными препаратами, но никто ничего не знает и знать не хочет. И можно было бы ужаснуться жуткому прошлому далекой Западной Германии, в которой жили и действовали недобитые нацисты, и попробовать его забыть. Но мы так поступить не можем. Потому, что после победы СССР над фашистской Германией, не происходило никаких более значимых событий, способных заставить устоявшуюся структуру, действовавшую в 50-х-60-х годах двадцатого века, отказаться от своих традиций, методов и доходов. Напротив, Советский Союз был развален и идеологически уничтожен, а преемница его прав - Российская Федерация допускает реабилитацию и героизацию нацистских преступников против человечности, уничтожая тем самым будущее русского народа. Читайте об этом в следующей статье.
Владимир Чернышев