Януш Корчак — министру Васильевой: «Разрешите ребенку жить сегодняшним днем».
«Ради завтра, которое ребенок не понимает и не испытывает потребности понять, расхищаются годы и годы жизни». Так быть не должно! В это верил и так действовал выдающийся педагог Януш Корчак, уничтоженный фашистами в Треблинке вместе с двумястами его воспитанниками. Найдет ли бессмертная мысль Я. Корчака отражение в выступлении О. Васильевой, министра образования и науки Российской Федерации, 27 сентября в Государственной думе?
Будет ли она вести речь об образе, стиле, смысле жизни взрослых современников российских детей — политиков, бизнесменов, офицеров, служащих, родителей — как единственном решающем факторе нравственного взросления собственной смены? — как естественной среды обитания (одичания) детей и подростков? — об их ответственности перед страной детей? И таким образом, во имя будущих поколений, не любезно отчитываться, а выдвигать требования и претензии, в первую очередь к федеральным законодателям, чтобы у правоприменителей было в достатке того, что надо правоприменять? Ведь министр образования — это не только детский учитель, но и наставник всех без исключения взрослых.
Скорее всего нет, так как «правительственный час» в парламенте уже продиктовал ей тему доклада в формате политканцелярита — «О реализации государственной политики в сфере образования в 2016 году и об основных направлениях реализации государственной политики в сфере образования». Как будто речь идет о технологии панельного серийного домостроения, о реновации или о сельскохозяйственном производстве.
Не отразится также потому, что с ее приходом во многих школах, как в ивантеевской школе №1, не сменился главный девиз: «Подготовка ребенка к жизни в условиях быстро меняющегося мира». Как будто есть в нашей стране или во вселенной какой-либо провидец этих условий этого быстро меняющегося мира. И кто же это?
Даже социально-экономический прогноз на год вперед делается не бесплатно взрослыми дядями и тетями в десятках НИИ и аналитических центров, как минимум в трех, а не в одном, вариантах. Министры меняются, а в Минобрнауки, в головах инженеров человеческих душ, продолжает жить своей жизнью логика конвейерно-машинного производства. Они по-прежнему увлечены идеей и возможностью формирования нового человека.
Так, министерство заказало срочную разработку методов педагогической диагностики для определения уровня индивидуального развития детей при реализации основной образовательной программы дошкольной образовательной организации. За 3,8 млн рублей. Несмотря на то, что самим министерством же это прямо запрещено.
Федеральный государственный образовательный стандарт дошкольного образования диктует, что целевые ориентиры образования «не подлежат непосредственной оценке, в том числе в виде педагогической диагностики (мониторинга) (выделено мной — А.М.), и не являются основанием для их формального сравнения с реальными достижениями детей. Они не являются основой объективной оценки соответствия установленным требованиям образовательной деятельности и подготовки детей. Освоение программы не сопровождается проведением промежуточных аттестаций и итоговой аттестации воспитанников».
Неравномерность, гибкость, пластичность развития ребенка, его непосредственность и непроизвольность, разброс вариантов его развития исключают какую-либо требовательность к нему. В принципе. Плюс к этому — необязательность дошкольного образования в Российской Федерации. Это если по федеральному закону.
Цинизм ситуации усиливается тем, что в конкурсном задании Минобрнауки сообщает, что, хотя стандарт требует перемещения полюса внимания на личность самого воспитателя, на способы его профессиональной деятельности, «значение целевых показателей, информирующих о том, что же в результате происходит с ребенком, как и куда он продвигается в своем развитии, как идет его подготовка к школе», «отнюдь не уменьшено в глазах практиков образования (воспитателей, методистов, управленцев)».
Должна быть разработана карта развития ребенка в помощь профессионалу-воспитателю и тем, кто не имеет специальной подготовки. Здравствуй, Оруэлл!
Еще пятьдесят один миллион рублей — в корзину для бумаг
В Минобрнауки, несомненно, так не считают, потому что рассчитывает, что за эти деньги ему посоветуют, как в стране, во-первых, создать единое образовательное пространство. Странная вещь. Границы у нас — на замке, но в условиях глобализации, академической мобильности и интернет-технологий понятие единого образовательного пространства становится принципиально не определяемым. А что будет, когда после выведения на околоземную орбиту армад микроспутников, чем сейчас увлечены не отечественные долларовые миллиардеры, будет обеспечена независимая от любых правительств связь и передача информации, в том числе интернет?
Во-вторых, в основе единого образовательного пространства — по Минобрнауки — федеральные госты, которые осуществляют учителя. Их два миллиона. Каждого из Москвы не видно. И не нужно. Каждый учитель — это элемент регионально-муниципальной системы образования.
Значит, в-третьих, надо придумать, как по-новому управлять этой системой, чтобы толчок из столицы доходил до самых до окраин.
Цена вопроса — 51 миллион рублей.
В 2017 году надо успеть освоить 11 миллионов рублей на текст «концепции информационного аналитического инструментария управления регионально-муниципальными системами образования».
В начале 2018 года надо освоить 2 миллиона 610 тысяч рублей на разработку прототипа этого инструментария с прицелом на создание единого образовательного пространства, которое, в свою очередь, и обеспечит «реализацию эффективных технологий обучения в соответствии с федеральными государственными образовательными стандартами общего образования».
Потом за 530 тысяч рублей наполнить прототип контентом.
За 1 миллион 780 тысяч рублей — апробировать.
Почти 2 миллиона рублей потратить на экспертное обсуждение.
2 миллиона 600 тысяч рублей уйдет на плановую доработку инструментария.
И уж потом…
А что потом?
Может случиться незадача. После мартовских президентских выборов новый премьер должен будет внести предложения президенту по новой структуре федеральных органов исполнительной власти. И, чем демон не шутит, вдруг Минобрнауки будет реструктуризировано, реорганизовано, реновировано, дифференцировано на Минпрос и Миннауки? Зачем вообще нужна такая управленческая структура, которая не знает, как без советов постороннего за 51 миллион рублей управлять подчиненными системами?
Может, вообще передать все функции Минобрнауки на аутсорсинг?
И еще сто миллионов рублей
Оцифрованными оказались и другие направления гособрполитики.
Перечислю некоторые.
29 млн рублей Минобрнауки заплатит (или уже заплатило?) «за организационно-аналитическое сопровождение мероприятий, направленных на поощрение лучших учителей, и мероприятий, направленных на развитие дошкольного образования».
Что называется — два в одном. Поощряя учителей, развиваешь образование.
25,6 миллиона рублей — на новую модель аттестации педагогических кадров.
25,5 миллиона рублей уйдут на модели «прогнозирования эффектов развития сети общеобразовательных организаций на основании данных мониторингов, осуществляемых путём пообъектного сбора данных с уровня общеобразовательных организаций».
8,2 миллиона рублей — за подсказку Минобру о том, как усовершенствовать механизмы оценивания личностных результатов освоения обучающимися основных общеобразовательных программ.
И так далее и тому подобное.
Иначе говоря, получается, что все эти направления ни наукой, ни методистами, ни практиками не освоены и не осваивались никогда. Такая научно-педагогическая целина. А как же десятки высших педагогических учебных заведений и тысячи людей в профессорско-преподавательских составах? А как же сотни и тысячи докторских и кандидатских диссертаций? Обязательное условие для присуждения ученой степени — практическая значимость исследования. Они известны минобровским чиновникам? Каким образом они используются в управленческом процессе? Или уже успели устареть? Или ученые степени оказываются нужны только самим соискателям, а не государству?
Будет ли в докладе О. Васильевой что-либо о вкладе в решение проблем обучения и воспитания школьников российского научно-педагогического сообщества? Российской академии образования? Параллельная жизнь академической педагогической науки и образовательной практики в советское время завершилась реорганизацией Академии педагогических наук СССР. Об этом надо бы напомнить сегодня.
Аутсорсинг региональных министерств образования
Что на местах? Есть нужда в научно-методических советах, в том числе путем госзакупочных процедур?
Взял, к примеру, закупочные листы минобразования Республики Башкортостан и Нижегородской области за последние два-три года. 103 заказа выставило на конкурс министерство образования Башкортостана. Самая малая аукционная цена — 34 тысячи рублей за поставку жидкого мыла. Максимальная — 86,2 млн рублей — на поставку автобусов малого класса для перевозки детей. 99 заказов разместило на портале госзакупок министерство образования Нижегородской области. Обслуживание пожарно-охранной сигнализации, закупка канцтоваров, ламп, капремонт прачечной, ремонт… И ни одного лота на исследовательское, экспертное, организационно-технологическое сопровождение управленческой деятельности министерства.
И напоследок
Учитель или преподаватель без подготовки в класс и аудиторию не зайдет. Даже если за спиной 25 лет педстажа. Министр образования и науки Российской Федерации на пленарном заседании в Государственной думе либо Совета Федерации должна попросить прекратить заход в школу, хотя бы на первое сентября, без специальной и усиленной речевой подготовки — государственным деятелям, депутатам и сенаторам. Посмотрел серию репортажей региональных телеканалов со школьных линеек в губерниях, с тех, где открывали новые здания, выслушал речи замполпредов, губернаторов, депутатов и сенаторов. Со своими детьми они на таком же языке и в таких же выражениях дежурят?
По-моему, дети их не услышали. Оваций им тоже никто не устраивал. Кроме рядом стоящих.
Андрей Маленький, ИА REGNUM.