Железная поступь цифровизации делает очередные шаги. На днях московская мэрия обрадовала нас: теперь все переговоры во время приёма у врачей будут записываться на аудио. При этом, как выясняется, эта запись будет маркирована временем приёма, фамилией пациента и врача.
В общем, никакой врачебной тайны, как и полагается, в эпоху цифровизации, больше не будет. Зачем это делается, в принципе, тоже понятно.
Поскольку ранее было объявлено о том, что теперь искусственный интеллект будет повсеместно внедряться в сфере здравоохранения, нужно, чтобы в живые люди, врачи, которые будут проявлять нетривиальные и несвойственные для искусственного интеллекта вещи, такие как симпатия, искренняя заинтересованность здоровьем пациента и все подобные особенности человеческой природы,были вытеснены бездушной машиной.
А чтобы это происходило добровольно и радостно, врачей уже сейчас начинают выдавливать вот этим самым слежением за тем, как они лечат или принимают пациента. Ранее точно такой же процесс мы наблюдали в сфере образования, когда учителя, загруженные различной, совершенно никому не нужной бюрократической цифровой рутиной, очевидно созданной исключительно для того, чтобы облегчить жизнь чиновникам и усложнить жизнь учителям,также принимали решение массово уходить из школ, в какие-то другие сферы человеческой деятельности.
Потому что большая часть их времени была посвящена собиранию статистики, заполнению каких-то форм, написанию отчётов и так далее. То есть всем тем, что не связано, собственно, с процессом образования, передачей знаний и воспитания подрастающего поколения.
Теперь то же самое происходит не только в образовании, но и в медицине. А чтобы это всё имело под собой как бы легальную основу, нам будут говорить: “ну смотрите, учителя сами увольняются, у нас недостаток учителей, у нас недостаток врачей, недостаток того, недостаток всего, поэтому давайте внедрим искусственный интеллект, поскольку он дёшев и универсален, ему не надо платить за простое время, ему не нужно отправлять в отпуск, у него не бывает депрессий, и вообще он милый, добрый и пушистый”.
А то, что фактически он съедает людей, причём не конкретных людей, которые увольняются, а вообще человечность как таковую, это наши власти не волнует. По большому счёту мы видим процесс, когда человек, высококвалифицированный специалист, получивший профильное образование, превращается в обслугу искусственного интеллекта, потому что вся его функциональность сводится к тому, чтобы вбить данные в конкретные формы, отчёты, то есть не заниматься лечением, а быть интерфейсом по вводу данных.
А все рекомендации о том, как лечить, какие лекарства принимать, и вообще, что будет происходить с пациентом, будет давать машина. Понятно, что для этого не нужно иметь ни высококвалифицированное образование , ни какие-то человеческие качества, вообще ничего не нужно. Этот персонал будет замещаться, пока, на первом этапе, более низкоквалифицированным персоналом, с более низкой мотивацией. Естественно, мотивацией в сфере прагматики, а не в сфере того, чтобы помочь человеку.
И такой процесс мы наблюдаем везде. Машина становится важнее человека. А делается это для того, чтобы компании, которые управляют здравоохранением, то есть страховщики получали от этого максимальную прибыль. Как и говорится, в больнице для бедных людей лечит, пока не вылечат, а в больнице для богатых пока у тех не кончатся деньги. Мы идем ко второму этапу.