Эксперт рассказал, почему социальные сети не следует считать злом, и можно ли защитить детей от «групп смерти».
После самоубийства подростков в Псковской области и ареста юных живодёрок из Хабаровска общественность стала искать виноватых в нездоровом поведении юного поколения. Одни возлагают ответственность на родителей, другие - на социальные сети, третьи - на жестокий мир. Как же не «упустить» своего ребёнка?
Ответ на этот и другие вопросы «АиФ-Петербург» дал Игорь Макаров, д. м. н., профессор, главный детский специалист-психиатр Минздрава в СЗФО, руководитель отделения детской психиатрии Санкт-Петербургского научно-исследовательского психоневрологического института им. В. М. Бехтерева.
Чем опасен интернет?
Ольга Сальникова, АиФ-Петербург: Что же на самом деле происходит с нашими подростками?
Игорь Макаров: Что касается псковской трагедии, то, как говорят юристы, хотелось бы ознакомиться с материалами дела. А пока фактов, известных общественности, слишком мало, чтобы делать конкретные выводы. Здесь могли сыграть свою роль и конфликт в семье, и употребление алкоголя, и подростковая бравада. Для тинейджеров смерть - это что-то абстрактное, страха перед ней нет, а отсюда храбрость и бесшабашность. Кроме того, неизвестно - было ли это два суицида, либо мальчик сначала убил свою подругу, а потом покончил с собой. Действия полиции также должны оценить профессионалы. Домысливать сейчас не хочется. Однако если говорить в целом, то Россия входит в пятёрку лидеров по детско-подростковым суицидам. И долгое время даже занимала первое место. Но здесь не нужно проводить прямые параллели с экономической ситуацией в стране. Иначе бы не было в этом списке Бельгии, Швейцарии, Литвы. А, например, в Бангладеш или в Индии среди беднейших слоёв населения число суицидов минимальное.
К слову, Петербург по детским суицидам не выбивается из усредненной общероссийской статистики. И пасмурная погода, как многие думают, здесь влияния не оказывает. А вот Бурятия, Восточная Сибирь и Дальний Восток, увы, лидируют по этим страшным показателям.
- В Петербурге арестовали администратора одной из так называемых «групп смерти» в соцсети, где детей якобы склоняют к самоубийствам. Они действительно могут подтолкнуть к страшному шагу?
- Спровоцировать - да, но не стать единственной причиной. Посещение подобных сайтов это как нажатие на курок - выстрел раздастся только в том случае, если в оружии уже есть патрон. Глобально запретить всё невозможно. На месте закрытых сайтов тут же возникают их копии, а шум, поднятый вокруг, только привлекает подростков. Наверное, есть смысл блокировать самые одиозные ресурсы, но степень их опасности должны определять профессионалы - психологи, психиатры, юристы. Люди, которые подходят к проблеме с «холодной головой». Эмоциональные крикуны, которые разбираются и в футболе, и в суицидах, экспертами быть не могут.
Единого ответа на вопрос, что толкает человека к самоубийству, нет.
В каждом случае это набор нескольких факторов - от наследственной предрасположенности до воздействия алкоголя и психотропных веществ. Есть семьи, в которых чётко прослеживаются попытки суицида в нескольких поколениях - здесь уже можно говорить об отягощённой генетике.
Сейчас самоубийства принято делить на три группы. Истинные, когда человек действительно хочет уйти из жизни, и, к сожалению, у него это часто получается. Демонстративные, когда умирать не хочется, но нужно «поиграть на публику», с помощью угроз добиться каких-то преференций - вплоть до покупки нового компьютера. И аффективные, которые возникают на высоте эмоционального взрыва, когда человек уже не управляет собой, что могло быть в Пскове. К несчастью, у подростков нередко и демонстративные действия заканчиваются трагедией. Один не рассчитал дозу бабушкиных таблеток, другой случайно сорвался с подоконника… Поэтому так важно говорить с ребёнком о ценности жизни и обращаться к специалистам в случае суицидального поведения.
Нужно ли ругать за двойки?
- Многие родители жалуются, что подросткам компьютер заменяет друзей, да и саму семью. Отключают детям Интернет, прячут гаджеты…
- Ещё Сократ в V веке до н. э. жаловался, что молодёжь тиранит своих родителей и предпочитает работе пустую болтовню. Да, ушла та эпоха, когда мы играли сплющенными пробками, били палкой крапиву и получали от этого удовольствие. Человечество вышло на новый уровень, и Интернет - это всё же прогресс, а не зло.
Никто вам не даст универсального рецепта, сколько времени ребёнок может проводить в Сети. Важно, чтобы помимо этого он имел возможность общаться со своими родителями, имел хобби, читал книги - Марка Твена, Джеймса Фенимора Купера, братьев Гримм. Нужно приучать его к труду. Тогда на Интернет будет меньше времени. В любящей семье ребёнок редко с головой уходит в соцсети. И не важно, полная эта семья или с одним родителем, богатая или живёт от зарплаты до зарплаты. Мать-одиночка может воспитать прекрасного сына, а как ведут себя некоторые отпрыски миллионеров, мы часто видим в криминальных хрониках.
- А за двойки ругать стоит?
- Вседозволенность так же плоха, как и гиперопека. Ребёнок должен знать слово «нет» и нести ответственность за свои поступки. Поэтому за двойки «ругать» стоит. Не унижать и орать матом, а спокойно сесть и вместе разобраться в причинах. Многое зависит от самого ребёнка. Тревожные и мнительные дети и из-за четвёрки будут плакать, поскольку хотят только пятёрку, а сам факт получения двойки уже может их «уничтожить». Универсальных рецептов нет, я всегда выступаю за индивидуальный подход. Поэтому я против ЕГЭ и прочих тестовых «угадаек». Никакой тест не заменит живую беседу и понимание того, как человек мыслит. У меня есть подозрение, что сегодняшнее ЕГЭ провалил бы даже Эйнштейн, и его бы приписали к двоечникам.
- Сегодня такое «приписывание» не редкость. Всё чаще, казалось бы, обычным детям рекомендуют коррекционную школу…
- Действительно, умственно отсталыми, аутистами, больными шизофренией нередко признаются дети, которые таковыми не являются. А неправильный диагноз означает неуместное лечение, специальный детский сад, спецшколу. И жизнь ребёнка идёт уже по другой дорожке. Например, сейчас у нас эпидемия гипердиагностики аутизма. Это стало «модным диагнозом», его ставят врачи разных специальностей, под него получают гранты, открывают центры. Ребёнок не смотрит в глаза - всё, уже аутист. У меня были случаи, когда родителям сообщали об «аутизме» их малышей нянечки в детском саду, учителя в школе. Кроме того, сами врачи-психиатры стали шире ставить такие диагнозы. Появились «расстройства аутистического спектра». Это то же самое, если бы пациентка в положении пришла к врачу-гинекологу, а он бы ей сказал: «Голубушка, да у вас спектр беременности». Аутизм или шизофрения либо есть, либо нет - без каких-либо спектров.
Ещё у нас детей кладут в психиатрические клиники, чтобы избавить их от привычки воровать, так как привлекать их к уголовной ответственности ещё рано. И это общемировая проблема. Что в этом случае должны делать психиатры? Давать медпрепарат, чтобы ребёнок медленнее тянул руку к карману соседа по трамваю? К счастью, Петербург сталкивается с этими проблемами реже, чем другие регионы, благодаря сильной ленинградской школе детской психиатрии.
Что делать с педофилами?
- Всё чаще из криминальных сводок полиции мы узнаём истории, когда взрослый сосед или «знакомый из соцсетей» насиловал ребёнка на протяжении нескольких лет, а родители не замечали. Как такое возможно?
- Нередко педофилы - хорошие психологи и педагоги, направляющие свои таланты в криминальную область. Кроме того, они могут запугать ребёнка, особенно если он доподросткового возраста. Но если семья годами не замечает, что над ребёнком издеваются - здесь большой вопрос к родителям.
Есть другая сторона проблемы, которую «АиФ» уже поднимал. Почему педофилы выходят по УДО? Я понимаю, что есть закон, что они, убирая отхожие места и сотрудничая с администрацией, формально встали на путь исправления. Но нужны ли нам такие законы? На мой взгляд, здесь не должна идти речь об условно-досрочном освобождении или особом режиме содержания. В советское время педофилы попадали в общую зону, и жизнь их была, мягко говоря, тяжёлой и часто короткой. Идя на преступление над детьми, они знали, что зарабатывают «вышку», которую осуществят сами уголовники. Многих это останавливало. Потом прошли определённые реформы, и педофилов решили содержать в особых условиях. Поэтому сейчас они понимают, что даже если попадутся, их жизни ничто не угрожает, вскоре можно досрочно выйти на свободу и взяться за старое. А последствия их действий для детей просто катастрофические.
Но важно вместе с ужесточением законов свести на нет и попытки навешивания педофильной статьи. Потому что это может стать инструментом в борьбе между конкурентами по бизнесу, бывшими супругами и так далее.