Контрольно-счётная палата Пермского (КСП) края опубликовала отчёт относительно работы Пермского театра оперы и балета, отчёт этот оказался печальным, сквозь каждую его строчку, завуалированную сложным бюрократическим языком, прорывается наружу истошный крик о помощи. Но помощь не приходит…
В условиях массового обожания со стороны ангажированных СМИ и небольшой группки экзальтированных поклонников деятельности художественного руководителя театра Теодора Курентзиса любая критика воспринимается в штыки, поэтому зачастую игнорируется.
Эта ситуация напоминает психологическую уязвимость больного, который не желает проходить обследование у врача, страшась обнаружить опасное заболевание. Это понятно, но понятны и издержки подобного отношения к своему здоровью: если время будет упущено, помощь уже не понадобится.
К счастью, демонстрация не самых лучших симптомов пациента привела к пока еще поверхностной, но все-таки диагностике его состояния, выполненной врачами из контролирующей инстанции.
Как и ожидалось, пациент оказался болен: в соответствии с опубликованным отчетом КСП были выявлены значительные нарушения законодательства, которые, на удивление, практически были проигнорированы СМИ Пермского края, прежде не отличавшимися скромностью в освещении творческих потуг театрального руководства. Именно поэтому я и решил помочь коллегам в их работе.
Нарушение Госзадания
КСП установила факт нарушения государственного задания Пермским театром оперы и балета. Конечно, для этого не требовалось каких-то чересчур сложных операций. Потому что очевидность данного безобразия была налицо, кроме краевого министерства культуры, которое на запрос ИА REGNUM относительно данного феномена прислало удивительную отписку, призванную защитить театр от нападок общественности.
С точки зрения чиновников, никакого нарушения не было, а те, кто привык полагаться на собственные глаза, вместо того, чтобы доверять министерству, должны пересмотреть свои взгляды. Но как их пересмотришь, когда КСП иного мнения?
Читайте также: Минкульт разрешает: о нарушении госзадания в Пермском театре оперы и балета
Льготы
Еще одно нарушение в работе театра касается льгот для зрителей. Оказывается, министерство культуры не утвердило порядок установления льгот для подведомственных организаций, что привело к тому, что «учреждения культуры самостоятельно (по своему усмотрению) устанавливают льготы для отдельных категорий зрителей».
Какие именно льготы установил театр — мы все хорошо знаем.
Читайте также: Новое средневековье: в Пермском театре ввели сегрегацию зрителей
Особенно пикантными выглядят они для тех, кто пожертвовал культурному учреждению от 100 тыс. рублей. Подобные господа награждаются высоким титулом «Мецената» и получают специфические возможности:
«Организовывать специальные события с участием артистов театра и личных встреч с художественным руководством».
Что это за специальные события, руководство театра не сообщает, но очевидно, что культурное учреждение с такими льготами рискует превратиться в обыкновенный бордель.
В целом театр всеми правдами и неправдами формирует определенный слой зрителей, которые платят за то, чтобы казаться избранными. Тем, кому важнее казаться, чем быть, я ничем помочь не могу, однако дело не в них, а в том, что государственный театр при попустительстве минкульта фактически превращается в частную лавочку. Может быть, в будущем руководство культурного учреждения будет выбирать, кого пускать на спектакли, а кого нет? Догадываюсь, кто попадет в черный список.
Растраты
«Учреждением в 2016 году не достигнут показатель объема и измеримого результата предоставления субсидии из бюджета Пермского края на финансовое обеспечение выполнения государственной услуги «Показ спектаклей (театральных постановок)», — говорится в отчете КСП.
Таким образом, театр должен вернуть в бюджет Пермского края определенную сумму, которая не называется.
Благодаря авторитетному и уважаемому изданию «Коммерсантъ» общественности стало известно, что сумма эта незначительная и речь не идет о миллионах рублей.
Однако потом печатный орган внезапно передумал и с еще большим авторитетом заявил, что речь как раз-таки шла о десятках миллионов рублей, а именно о 20 млн. Удивительно, но данный факт был проигнорирован всеми СМИ, а ведь это попахивает сенсацией.
Хотелось бы поинтересоваться, а какова была бы судьба этих средств, если бы не была проведена соответствующая проверка? Ну и второй вопрос, который гложет общественность: а что, так можно было?Можно взять и… нет, не хочу сказать украсть, хочу сказать — «не достигнуть показателей объема и измеримого результата». Если заметят, как в данном случае, то можно вернуть в бюджет 20 млн, а если не заметят…
Эффективность
По данным КСП, Пермский театр оперы и балета не всегда «обеспечивает соблюдение принципа эффективности использования бюджетных средств». То есть тратят деньги туда, куда тратить не следовало бы.
«Учреждением осуществлялась передача части видов и объемов работ иным хозяйствующим субъектам путем закупки услуг на организацию проведения мероприятий художественно-творческого характера, что должно было обеспечиваться собственными силами», — отмечают эксперты КСП.
Аналитики подробно не детализируют свои выводы, что оставляет широкий простор для фантазий. Куда можно неэффективно потратить деньги? Например, заказать у модного кутюрье пошивку носков, вместо того чтобы сшить их в собственном цеху. Бывают идеи и поинтересней.
Можно закупить какое-нибудь оборудование по цене, кратно превышающей действительную, или нанять ученого, который прочитает интересную лекцию и получит гонорар, значительно превосходящий его интеллектуальные способности. Разумеется, мне даже в страшном сне не может присниться, что руководство театра проделывало нечто подобное. Думаю, все дело в носках.
Одноразовые спектакли
КСП также отметила, что прибыль, которую приносят премьерные постановки, крайне низка: в среднем составляет 46,4%. Кроме того, свыше четверти всех спектаклей показывались всего один раз, и их окупаемость составила 36,8%.
Важно понимать, что театр не является коммерческим учреждением, несмотря на желание некоторых господ его таковым сделать, поэтому демонстрация спектаклей не обязательно должна окупать себя. Однако речь идет именно о крайне низкой окупаемости. С чем это может быть связано? Отчасти с тем, что театр благодаря деятельности его руководства просто теряет зрителя. Теперь это можно наблюдать даже на балете. Вероятно, есть и другие факторы.
Что касается проектов маэстро Курентзиса, то их низкая окупаемость может быть связана с тем, что сами постановки крайне дороги. При этом их демонстрируют в Перми в лучшем случае два раза (точнее, два блока по несколько показов в каждом). Да и то, второй раз лишь благодаря жюри «Золотой маски», приезжающей к нам в город. После чего спектакль уходит в небытие, а маэстро получает заветный приз и благоприятный отзыв в СМИ — на это он и работает, а вместе с ним и пермский налогоплательщик.
Вывод
Все без исключения нарушения, выявленные КСП, освещались мной неоднократно на протяжении целого года. То есть контрольный орган выявил нарушения, которые были и без того очевидны, именно они (но и не только они) являются фактором, уничтожающим Пермский оперный театр. Будут ли последствия для наших культуртрегеров за столь вопиющее нарушение законодательства?
«По результатам контрольного мероприятия в адрес министерства культуры Пермского края внесено представление для рассмотрения и принятия мер по устранению выявленных нарушений и недостатков», — отмечают эксперты КСП.
Значит ли это, что вышеуказанные проблемы будут устранены? Ход за краевым министерством культуры.
Читайте ранее в этом сюжете: Счетная палата обязала Пермскую оперу вернуть 20 млн в краевой бюджет
Антон Исаков, РВС