На одном из форумов, где общаются между собой представители самой гуманной профессии — медики, обнаружил очень характерную историю.
История очень ярко описывает, как выглядит любая профессиональная деятельность, которую покидает гуманизм и профессиональная честь.
Предлагаю для начала ознакомиться с самой историей, рассказанной врачом (!):
Уважаемые коллеги!
Моему старому другу, коллеге, врачу линейной бригады «Скорой помощи» г. Реутов Моск. обл-и, мужественному, добросердечному и порядочному человеку Дмитрию Борисовичу Релину, посвящается …
Едем ночью на «Скорой» из обсервационного отделения городского родильного дома, куда доставили роженицу из района республики без обменной карты и, вообще, каких-либо документов. Обсервация находится «у чёрта на куличиках» на окраине города. Зима. Глубокая ночь. Прикидываем: если в течение часа доберёмся до подстанции, находящейся на другом конце нашей столицы, можно даже ещё «соснуть» часок-другой. А что, вдруг повезёт? Рация молчит, вызова, похоже, кончились. Такое иногда редко, но бывает.
Разумеется, самая короткая дорога – через центр, где находится городская станция скорой и неотложной медицинской помощи. Шутим между собой: эх, проскочить бы тихонько, авось не заметят. Может, по-пластунски проползём или крышами проедем? И вдруг на самом интересном месте:
- 61 бригада, врач М, как слышите?
Твою мать! Накаркали! Делать нечего, отвечаем:
- Слышим вас.
- Где находитесь?
- Едем на филиал.
- Где находитесь?
- В вашем районе.
- Мозги не е…ите! Где конкретно находитесь?
Что делать? Честно называем улицу, на которой находится центральная станция, поскольку иногда некоторые бригады, проезжающие транзитом, внезапно проверялись на «климат-контроль», так сказать, свежесть дыхания.
- Пишите вызов. Бабушке плохо, улица…, дом…, квартира...
Повторяем по рации вызов.
Ух ты, говорящая рыба! Это была о-о-чень непростая бабуля. На городской «Скорой» не было ни одного медработника, который бы о ней не слышал. Больная шизофренией, отсыпающаяся днём, ночью буквально «терроризировала» неотложку своими бесконечными жалобами и требованиями сделать ей именно те уколы, которые она желала. Мало того, эта сопля перламутровая, зная наши нормативы, не отпускала бригаду до тех пор, пока её шизосамочувствие не придёт к консенсусу с законами Мироздания. А когда это произойдёт – через час или два? – знал только сам Господь Бог. Если же «линейщики» уезжали, не дождавшись вселенского соглашения, следовал повторный звонок по 03, потом ещё один и ещё…
Фамилия её была, допустим, Широбокова, а с лёгкой руки «скорачей» звучала как Широжопова, Широмордова, Широё…ова и пр.
Конечно, я тоже много о ней слышал и от коллег, и по рации, а вот сейчас мне представилась большая «честь» посетить её лично. Именно в четыре часа утра, бл…дь, ни раньше, ни позже. Жила эта старая пиз...а метрах в трёхстах от центральной станции, на той же улице и всегда засекала время доезда бригады. Если последняя задерживалась хотя бы на пять минут – жалоба была обеспечена. А если жалоба – тогдашний коэффициент трудового участия и, соответственно, зряплата – уменьшались. Вреднющая, короче, была ведьма.
Мы, знамо дело, слегка приуныли от такого «подарочка» судьбы. Было ясно – теперь уж поспать не удастся. Мне к восьми утра на работу в мединститут, фельдшеру-студенту – на учёбу, а водителю - на другую работу – хлебозавод. А какая к чёрту работа после бессонной ночи? – это не мне вам, коллеги, объяснять. Ладно бы был конкретный вызов – плохо с сердцем, высокое давление или приступ бронхиальной астмы – ещё куда ни шло. А тут – старая калоша с шизой, которой просто делать нехер чёрной зимней ночью. Обидно. Досадно.
Но не ладно.
Дом метрах в ста от нас, подъехали. Водила предложил взять с собой «монтажку» в качестве альтернативного, нетрадиционного метода лечения. Скрипя сердце, отказался. Позвонили в дверь на первом этаже. Открывает шустрая крепкая бабка:
- Молодцы, мальчики, быстро приехали. Жалобу писать не буду.
Ничоси начало. Так и хотелось спросить:
- Ты где тут мальчиков увидела, пробл…дь старая? Оху..ла в натуре?
Прошли по узкому коридору в единственную, захламлённую до потолка, и вонючую, как выгребная яма, комнатку.
Объективно: sanus как будённовская лошадь, можно пахать. Все показатели в пределах возрастной нормы. Ласковым голосочком Красной Шапочки спрашиваю:
- Что вас беспокоит, бабушка?
Лучше бы я этого не говорил. Старая калоша открыла свою беззубую пасть и оттуда хлынул словесный понос с перечислением всех известных и неизвестных болезней конца двадцатого века, половины стационаров города и трети препаратов справочника Машковского. Слушать всё это было не просто невозможно, а невыносимо, и уже довольно скоро у нас возникло непреодолимое желание содрать с её ноги старый дырявый валенок и заткнуть им этот бездонный извергающийся кратер.
Выждав момент, я громко хлопнул в ладоши, и тут же задушевно спросил у выпучившей от удивления свои жабьи глаза, и, заглохнувшей от неожиданности, старухи Изергиль:
- Какие уколы вам сделать, бабушка?
Ответ, как у опытного лектора, не заставил себя долго ждать.
- В ягодицу - два сульфика (!), два димедрола, три дибазола – всё разными одноразовыми шприцами, но только после того, как помоете руки с мылом и обработаете их спиртом. В вену – кубик строфанта (!) на физрастворе в объёме десяти миллилитров (!), да помедленнее. А плохо уколы сделаете – жалобу на вас напишу, ироды!
!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Нет, Вы слышали, слышали, что эта долбанная Баба-яга костяная нога проквакала? Тоже оху…ли от такого «заказа»? Теперь поняли, почему нас к сфере обслуживания относят? А базар-то конкретный какой, словно червонец на «Скорой» «отмотала». Насосалось нашей кровушки скоропомощнической, чмо болотное, да наблатыкалась на фене неотложной, супесь рыхлая!
«Куды ж деваться бедному» доктору? «Красные приходять – грабять (центральная станция), белые приходять – тоже грабять (больные)». Делать нечего. Делаю знак фельдшеру, чтобы набирал растворы.
Ну что же, будь так любезна, плесень матрасная, снять свой старый засаленный халатик, ночнушку цвета хаки с пятнами от мочи, и что-то наподобие семейных труселей, от которых разит как на городской очистной канализационной станции.
Внутримышечные инъекции сделаны. Фельдшер берёт в руки ампулу строфантина. Незаметно, чтобы не видела старая карга, ворчливо натягивающая на свою свисающую задницу вонючие одёжки, кладу строфант обратно в сумку, а взамен протягиваю ампулу кордиамина.Недовольное и заспанное лицо фельдшера моментально подобрело, глаза засветились тёплотой и нежностью, а рот трансформировался в хищный оскал крокодила, увидевшего на берегу Нила стайку антилоп.
Кордиамин в вену – это было наше «фирменное блюдо», которое мы подавали в холодном виде некоторым пациентам «за особые заслуги» в области практического здравозахоронения.
«От первого щелчка подпрыгнул поп до потолка».
От первого внезапного чиха наша расчёска черепашья подскочила так, словно с размаху уселась на раскалённую сковородку. От второго – распушилась, как павлин, беспорядочно пытаясь до конца застегнуть все свои капустные одёжки и натянуть-таки бесформенные кутузовские панталоны. И пошло-поехало. Как говорится: между первой и второй – промежуток небольшой. А дальше… Впрочем, мы уже этого не видели, а только слышали, сидя в машине «Скорой» и наслаждаясь оглушительными чихающими залпами, постепенно будившими всю «хрущёвку» и близлежащую округу.
Информация к размышлению: после внутривенного введения кубика кордиамина человек, в среднем, чихает около тридцати-сорока раз подряд (вплоть до непроизвольных мочеиспускания или дефекации).Вот теперь, с чистой совестью, можно ехать на подстанцию и сдавать смену. Как выражается ведущий одного из телеканалов нашего города: «Знай наших!», кучка тараканья.
Говорят, что после того случая, у старушенции наступила стойкая ремиссия, и ещё о-о-очень долго не было никакого желания вызывать по ночам «Скорую помощь».
Настоящий «метод» успешно апробирован в практической работе линейных и бригад интенсивной терапии «Скорой помощи» не только у «больных» шизофренией, но и у целого ряда «пациентов» со старческим оргазмом, российским маразмом, бытовым деградазмом, врождённым дебилизмом и приобретённым кретинизмом с выраженным положительным лечебным, моральным и экономическим эффектом.
Вышеизложенное позволяет рекомендовать «метод» и его индивидуальные модификации в трудовую деятельность врачей других специальностей, «затраханных» стандартами, нормативами, реорганизацией, оптимизацией, модернизацией, маршрутизацией и прочими акциями. Цель: профилактика синдрома профессионального выгорания, повышение толерантности к идиотским нововведениям в нашей системе здравозахоронения, а также получение непередаваемого ощущения «чувства глубокого удовлетворения» (Л.И. Брежнев) от проделанной работы.
Спасибо всем.
Вот в такую вот озлобленную сволочь вырождается человек, отчужденный от своей родовой сущности и от своей профессиональной чести.
Но самое удивительное не это. Самое удивительное и печальное — это более 300 врачей, зарегистрированных на форуме, «рекомендовавших» этот пасквиль, а значит, вполне разделяющих все это ёрничанье и хамство. Понимаете, нет единодушного осуждения потерявшего человеческий облик мстительного подлеца.
Толерантность к хамству со стороны медицинской «корпорации» потрясающая.
Да, конечно, есть и другие врачи. Есть еще триста человек, «рекомендовавших» осуждающий ответ на эту историю. Ответ, написанный другим врачом:
Редко пишу, но очень захотелось высказаться.Публикация навеяна сразу двумя ветками обсуждения: публикации доктора Невинского и доктора Маврина. Меня больше всего взбудоражили комментарии, а точнее их градус. Поймал себя на мысли, что 5 лет назад беседы на этом сайте были гораздо более тактичными, вежливыми... в них было больше гуманизма.
5 лет... Все это время читал и сам для себя решал: вот к этому доктору, если что случится, пойду с удовольствием, а вот к этому навряд ли. Формировались авторитеты... были споры, обмены мнениями, но вот вражды, издевок и хамства в сообщениях было мало. А сейчас есть, много...
Есть пренебрежение мнением других; желание броско высказаться и наплевать на контраргументы; возводить свое мнение в статус догмы, а мнение других осмеивать; переводить разговор в русло словесной перепалки со старым добрым принципом рыночной хабалки «если мое слово последнее, я — права». Не видно желания идти по оси «тезис — антитезис — синтез»... не стало умения признавать свои ошибки.
А еще на сайте стало очень модно оправдывать себя. Чем? Да тем, что в медицине все плохо, что правительство и чиновники нас не любят, что пациенты нынче не те... Остановитесь. На 90% нашу жизнь формируем мы сами. Мы влияем на общество своей работой, и по результату этой работы формируется отношение к нам. Я не хочу сейчас говорить про ситуации, когда врачи подвергаются нападениям - это просто ужас, а точнее преступления, которые необходимо искоренять каленым железом. Но, на мой взгляд, еще большим ужасом (преумноженным) является месть со стороны доктора пациенту, особенно в ситуации, когда пациент ничем ответить не может. Вот об этом я хочу поговорить.
По сути это ведь уже не оказание медицинской помощи (потому как для назначения конкретного препарата должны быть показания), а некий эксперимент, на который жертва эксперимента согласия не давала. И право проводить этот эксперимент... оно просто принадлежит существу из экипажа СМП. Кто ему его дал? Да он сам так решил... по праву рождения, воспитания, образования, ночной смены (нужное можно обвести или подчеркнуть). Этакий сверхчеловек на колесиках. Подождите-ка... да ведь это уже было в человеческой истории! Был такой известный «доктор» Йозеф Менгеле с «практикой» в Освенциме. Там ведь тоже эксперименты были...
Ну вот, казалось бы, что ты лезешь, Максим Николаевич, со своим морализаторством в эту степь, не твоя специальность, не знаешь всех подробностей... Но обсуждение, извините, зацепило. Зацепило так, что третий день на эту тему думаю. И категорически не приемлю такой поступок. А ведь под сообщением 243 (ДВЕСТИ СОРОК ТРИ!!!) рекомендации. То есть 243 обладателя диплома врача не только не увидели зла в поступке описанном, но и были просто в откровенном восторге... Вы хотя бы понимаете свою ошибку? Вам хоть чуточку стало стыдно? Бабка не права, но вы-то? Или вы уже выбрали для себя между «тварью дрожащей» и «право имеющим»?
Из таких вот поступков, отношений и выливается злоба всех на всех: люди, преумножающие зло. Они уже не могут остановиться, потому как обида глубока. А на любое встречное действие отвечают еще большим злом... и оно к ним снова возвращается.
Остановитесь. Если человек ведет себя как последняя сука, это не значит, что тоже нужно вставать на четвереньки и начинать лаять на него, уйдите в сторону, сохранив облик соответствующий. Научитесь уважать Человека в окружающих, и они научатся сдерживать своего Зверя. Сдержите своего Зверя, и увидите, как окружающие ценят в Вас Человека.
Да, я на 100% согласен с этим ответом. Но страшно ведь иное. Остается только констатировать, что травма идеального, нанесенная нашему обществу, не преодолена.
Пока мнения относительно отсутствия профессиональной чести внутри самих профессиональных сообществ делится примерно 50/50 — страна будет катиться в пропасть.
Ведь это означает, в сущности, полную потерю нравственных ориентиров, которые, конечно, и создают человека как человека. Утеряв профессиональную гордость, утеряв следом социализацию (какая социализация в униженном, самооплеванном состоянии?) — общество перестает быть обществом и становится слизью, пластичным компостом.
А ведь тут речь идет о медицинском профессиональном сообществе, для которого медицинская этика, деонтология, никогда не была пустым звуком. Ни в Российской империи, ни в СССР подобная мерзость, вываленная на головы коллег, не могла бы остаться не только незамеченной, но и неосужденной.
Здравствуй, племя молодое, незнакомое. Даже не хочется думать о других сферах нашей жизни, об иных профессиональных сообществах, обеспечивающих, к примеру, безопасность существования нашего государства или образование наших детей.
Проблема избытия бесчестия, толерантности к оному внутри профессиональных сообществ — одна из центральных проблем нашего времени.
И проблема эта была заложена вместе с изъятием у народа: а) целей, смысла существования и б) ценностного скелета, замененного оголтелой монетарностью.
Как избыть ее, проблему эту? А так же, как собрать разобранный автомат Калашникова. Сделать то же, что при разборке, но наоборот.
Сергей Кременский, РВС.