В Московской школе управления «Сколково» создали новый формат общения преподавателей и студентов. Голографическое изображение преподавателя проецируется на стену в аудитории в то время, как он читает лекции.
«Физическое присутствие уже не играет прежней роли, если профессор предстаёт перед студентами в формате full body, оставаясь в другом городе или стране», — рассказали в «Сколково». Школа уже начала проводить пилотные лекции в таком формате.
Комментарий РВС
Для чего нужны все эти новые технологические игрушки? Для того, чтобы была возможность учиться дистанционно во время пандемии? Но в России карантин практически закончился, школьников и студентов вроде бы вернули в классы и аудитории, но наши чиновники от образования почему-то говорят, что дистанционные технологии никуда не исчезнут. То есть, они “полностью” не заменят очное, но “не полностью” останутся.
И эту голографическую игрушку тоже никто не собирается откладывать в долгий ящик до следующей пандемии или какого-нибудь еще подобного кризиса. Ее будут активно внедрять в вузы, а потом и в школы. Почему мы так думаем? Потому что в проектах реформирования образования, так называемых форсайт-проектах, в разработке которых участвовали и сотрудники Сколково, еще несколько лет назад было прописано исчезновение преподавателей как класса. Один преподаватель сможет учить миллионы студентов, говорил автор проекта “Образование 2030” Дмитрий Песков, который теперь стал представителем президента по вопросам цифрового и технологического развития. Вся лживая болтовня про то, как здорово слушать голографического профессора, нужна чтобы прикрыть один единственный факт: это просто-напросто дешевле.
А лживая она потому, что один человек не может научить миллион других. Просто потому, что процесс учебы — он двусторонний. Человек по-настоящему учится и формируется только в тесном и глубоком взаимодействии с другим человеком. И все, кто захочет учиться всерьез, быстро устанут радоваться новой бессмысленному цифровому фантику и захотят настоящего живого общения. А вот будет ли оно доступно в будущем — большой вопрос.
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Мария Перевощикова