Журналистка Зои Уильямс в статье Guardian от 12 марта 2019 года «Феминизм без человеческой теплоты меня не трогает» (Feminism without human warmth leaves me cold)
Уильямс пишет, что восхищалась молодой девочкой-писательницей, которая выступала за боди-позитив, то есть любовь к своему телу, и против поддерживающих лифчиков. Журналистка, будучи продвинутой и вообще за феминизм, очень радовалась такому модному современному подходу. А потом она почитала Твиттер начинающей писательницы и резко в ней разочаровалась.
«Сначала я думала, что кто-то взломал ее Твиттер: “Если он говорит, что любит вас, а вы все еще оплачиваете свои счета, значит вы согласились на соседа по комнате”. А вот еще ужаснее: “Мужчины не должны открывать свои бесполезные рты, чтобы пригласить меня куда угодно, если они не организуют мне (роскошное) путешествие и не оплатят мне звездную еду в ресторане Мишлен плюс немного денег (тысячу фунтов стерлингов) в коричневом конверте в благодарность за то, что я уделила им свое время, которое могла бы провести дома, отдыхая”».
«Короче говоря, новый голос феминизма, — пишет журналистка Guardian, — превратился в нечто антифеминистское, антигуманистическое, антиинтимное, анти — всё, что для меня важно. Идея состоит в том, что можно решить проблему объективации женщин, унижая мужчин — вы хотите измерить нас деньгами? Убедитесь, что можете себе это позволить — но это путь на дно. Это противоречит всем аспектам феминизма, как я его понимаю, при котором женщины стремятся не быть на содержании у мужчин, но иметь свободу действий, свободу выбора и способность содержать себя».
Зои Уильямс подчеркивает, что, с ее точки зрения, феминизм подразумевает, что «все люди бесконечно драгоценны, бесконечно уязвимы» в противовес бессмысленной и беспощадной войне полов, про которую она добавляет: «...никто из нас не сможет противостоять суровости подобного мировоззрения, согласно которому мы все яростно используем друг друга, пока не доведем друг друга до полного истощения».
В заключение Уильямс сетует, что существующие различия во мнениях среди феминисток не породили плюрализм и что движение раздирают конфликты, но при этом оправдывает их юношеским максимализмом и высказывает робкую надежду, что, возможно, юная писательница всё-таки говорила не всерьез.
Но это дежурное пожелание «жить дружно» звучит не очень убедительно. А вот негативную сторону «бодипозитива» иллюстрирует ярко. Широко пропагандируемая «любовь к собственному телу», которая позиционируется как борьба против узких социальных рамок красоты, из-за которых издеваются над инвалидами, а девочки-подростки становятся жертвами анорексии, быстро превратилась в поддержку весьма вредного для здоровья ожирения, а зачастую и в отказ от минимального ухода за собственной внешностью. Это сопровождается агрессивными требованиями принятия: «не смейте надо мной смеяться» заменилось на «только посмейте меня не полюбить», а также позицией инвалида-иждивенца со стороны молодых и физически здоровых людей.
Налицо классическое чеховское «Я женщина слабая, беззащитная, я не позволю!»
Я женщина слабая, беззащитная, так что люби меня немытую и нечесанную и деньги за это плати!
И не смей меня объективировать, а то я голая пойду на демонстрацию и пост выложу в Инстаграмм из ванной, чтобы показать, что глазеть на мое тело — сексизм!
И не смей меня бить! Уголовный кодекс? Зачем мне уголовный кодекс, мне нужен закон, по которому ничего не надо доказывать, а ты сразу виноват и чтобы даже слова поперек сказать не смел!
Читайте также: Семейно-бытовое насилие в новой редакции: Госдуму вновь осаждают ювеналы
К сожалению, это не страшилки и не преувеличения. Это существующая западная реальность, которую очень стремятся навязать нам. В том числе через закон о семейно-бытовом насилии, который якобы должен помочь от этого самого насилия избавиться, а по факту даст возможность вмешиваться в семейные отношения кому угодно и нарушит сам принцип презумпции невиновности.
Ольга Юрченко, РВС