У российских родителей уже давно есть серьёзные претензии к тому, что происходит в системе российского среднего образования, однако в последнее время таких претензий стало намного больше и связаны они не только с организацией образовательного процесса и попытками перевести его в дистанционную форму, но и со сращиванием выстраиваемой в стране ювенальной системы с системой образования.
Мы наблюдаем, как в школы внедряются различные системы ювенального тотального контроля и стоит отметить, что Пермский край уже привычно в этом процессе «впереди планеты всей».
Власти открыто и не ничего не стесняясь говорят о создании глобальных единых баз, в которых они аккумулируют различную информацию о семьях школьников, и внедрении многоуровневых систем, вроде «Траектории», которые якобы вводят новые модели выявления и профилактики детского и семейного неблагополучия. Результатом этой работы является появление баз со списками детей в так называемых «группах риска социально-опасного положения» и т.д. Позже мы рассмотрим вопрос о том, как дети порой попадают в эти базы.
Различные единичные инциденты, резко выходящие за рамки нормальной жизни, используются как поводы для внедрения таких систем. Как поводы используются также заявления некоторых чиновников и различных фигур о проблемах в обществе, которые имеют якобы тотальный характер. Такие заявления зачастую содержат манипуляции со статистикой, относящейся, например, к уровню насилия в отношении детей в российских семьях. Делаются они с явной целью напугать граждан и оправдать идею создания систем тотального контроля в образовательном пространстве.
Это что касается поводов, а если говорить о причинах, то многим российским родителям причины выбора подобного направления «социального развития» вполне понятны: не имея настоящих инструментов, желания и сил бороться с причинами регресса и его последствиями, сегодняшняя российская бюрократическая система создаёт те механизмы, которые она умеет создавать (и мы уже привыкли, что главная идея всегда состоит в том, чтобы всё посчитать и «оптимизировать»), и такие, которые ей удобны.
То, что имеющие место в российском обществе регрессивные явления являются прямым следствием действий самих же чиновников в частности и российской власти вообще – это никто во власти обсуждать не хочет, а когда кто-то пытается завести соответствующий разговор – от этого как правило отмахиваются. Подобные рефлексии, между прочим, необходимые для существования государства, сегодня почему-то никому не интересны.
Например, никому не интересно то, что в Пермском крае много лет идёт повальная ликвидация инфраструктуры детства. Никому не интересно, что реальной причиной громкого инцидента в пермской школе №127 стала тотальная деградация системы комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав (КДНиЗП), которую фактически превратили в разрушительный ювенальный механизм. Никто в упор не хочет видеть, что этот инцидент и другие по сути являются показателем провала пермского ювенального эксперимента. Много было сказано о том, что действия властей направлены на борьбу со следствиями, а не с причинами. Но никто в эту сторону не хочет даже смотреть. Про то, что прямое влияние на проявление регрессивных явлений в обществе и появлении проблем с детьми оказывает телевидение, медиасреда, интернет и состояние культурной и образовательной среды можно даже и не говорить, на это уже много лет обращают внимание многие специалисты.
Чиновники нашли решение в том, чтобы поставить родителей и детей под тотальный контроль, якобы для их же блага. Мнения граждан по этому поводу при этом никто не спрашивает. Все эти системы контроля внедряются в так называемых «пилотных режимах». В действительности это означает, что на жителях того же Пермского края уже много лет постоянно проводятся эксперименты, под которыми нет не только должной теоретической базы, но и моральной и законодательной основы. Необходимо отметить, что эксперименты эти всегда проводятся просто молниеносно, после чего мы слышим, что «пилотный проект получил высокую оценку» неких специалистов. То есть мы слышим уже привычный «одобрямс». На самом деле все родители прекрасно понимают, что подобные заявления являются банальной ложью.
Не будем сейчас говорить том, что всё это реализуется в нарушение существующих российских законов, в том числе закона о персональных данных. Кто-то, возможно, захочет с этим поспорить, но для нас это очевидно. К сожалению, прокуратура при этом занимает позицию чиновников, и мы сталкивались с этим неоднократно, поскольку подавали соответствующие заявления.
Что касается примеров, то можно рассмотреть хотя бы внедрение в ряд пермских школ в том самом «пилотном режиме» систем видеонаблюдения с распознаванием эмоций школьников. Описывая работу системы, власти нам не стесняясь рассказывали, что искусственный интеллект будет выявлять проблемных детей и тех несовершеннолетних, которые имеют проблемы в семье. В полном соответствии с ювенальной идеологией, согласно которой во всём всегда виновата семья. У многих специалистов в области информационных технологий, педагогики и психологии ещё на этапе «рекламы» этого проекта возникли вопросы не только к теоретическому обоснованию концепции подобной системы, но и к моральному. Многие эксперты указали, что подобная идея отдаёт пошлостью и банальным невежеством, но её авторы, видимо, никогда не читавшие известные романы-антиутопии, судя по всему, даже об этом не задумались.
Сразу же встал вопрос о случаях, при которых неверно распознавший эмоции ребёнка робот будет подавать «сигнал», и семью будут ставить в ту же «группу риска», из-за чего впоследствии она столкнется с ювенальным террором. Но чиновников такие вопросы не трогают.
Мы знаем, что были родители, которые не хотели участвовать в подобном эксперименте. Но их мнение просто проигнорировали. Многие тогда задали властям прямой вопрос: Вы что творите?
Но что мы в итоге видим? О запуске подобной системы в Перми сообщили в июне 2019 года, а уже в июне 2020 в СМИ было объявлено, что все российские школы оснастят подобными системами. Мы уже даже не говорим о том, что реализация этого проекта, не имеющего должной теоретической базы, не была должным образом согласована с российскими гражданами, и что не было настоящего широкого общественного обсуждения (не будем брать в учет мнения тех «общественных» организаций, которые выступают в качестве провластных ширм). Но не были даже опубликованы подробные исследования результатов эксперимента, не было экспертного обсуждения этих результатов. Реализация проекта проходила в абсолютно тоталитарном ключе. Стоит отметить, что СМИ сообщили: сумма контрактов на реализацию подобных систем составила более 2 млрд рублей. Немалая сумма была выделена государством на реализацию проекта с весьма сомнительным обоснованием, правда?
У многих родителей в результате возник вопрос следующего характера: что это было? Сознательная диверсия, освоение бюджетных средств или банальная некомпетентность?
Теперь предлагаю рассмотреть вопрос о результатах действия внедряемых систем контроля, а именно — о присвоении ребёнку и семье статуса «группы риска».
Наша организация - родительская, а родители есть везде, и мы неоднократно получали информацию из школ и детсадов о том, что существует банальный план по количеству детей, которым образовательное учреждение должно присвоить этот статус «группы риска». На различных семинарах, на которые отправляют специалистов организаций, им объясняют, что если подобный статус присвоен менее, чем 12% или 15% семей (данные разнятся), то они «плохо работают».
Как только было принято соответствующее постановление КДНиЗП Пермского края, мы сразу же сказали, что в жернова этой системы будут попадать ни в чём не повинные дети и родители, что она будет использоваться в коррупционных целях. Например, недобросовестное руководство школ получило дополнительную возможность использовать КДНиЗП как инструмент давления на неугодных родителей.
Прямо сейчас пермское отделение РВС занимается случаем: на основании анонимного доноса из-за недоразумения ребёнок был поставлен в «группу риска». Несмотря на то, что была даже проведена проверка с привлечением подразделения по делам несовершеннолетних полиции и выяснилось, что у семьи всё в порядке (полиция выпустила отказной материал), с ребёнка никто этот статус не снял. И родители совершенно случайно об этом узнали, когда обратились в одно из учреждений дополнительного образования. То есть, в частности, подтвердилось то, что статус «группы риска» присваивается вовсе не только в рамках внутришкольного учёта, вся подобная информация «сливается» как минимум в краевую базу.
А этот мальчик сейчас хочет поступать в Нахимовское училище и родители очень переживают по поводу того, не скажется ли это на поступлении, ведь училище будет делать определённые запросы. А о чём этот случай говорит? Опять же о том, что, эта система сделана исключительно для удобства чиновников, переживающих за своё место. Попасть в эту базу «группы риска» просто, а механизмы снятия статуса не проработаны. Почему? Потому что изначальная настоящая цель чиновников заключается не в решении проблем регресса общества и борьбе с регрессивными явлениями, а совсем в другом, и в действительности дети и семьи чиновникам не интересны. Они считают, что если всех поставить под контроль, мониторинг и всё посчитать, то проблемы решатся сами собой. Но так не бывает, поскольку такие проблемы решаются совсем по-другому.
А уж вопрос снятия такого статуса как СОП («социально-опасное положение») можно даже не рассматривать. Пермскому отделению РВС понадобилось 8 месяцев, чтобы через суд добиться снятия этого статуса (отнюдь не безобидного) с семьи, который ей присвоила КДНиЗП Дзержинского района Перми. Только лишь за то, что родители в соответствии с законом перевели ребёнка на семейную форму получения образования. Это, кстати, прекрасный пример того, что чиновники сегодня работают по некому параллельному законодательству, не желая разбираться в законах РФ. Что уж говорить о вопросе коррупции и о том, как эти системы контроля будут использовать против неугодных и неудобных родителей, пытающихся отстаивать свои права?
В какой дивный новый мир мы идём? Впрочем, уже понятно в какой. В котором учителя постоянно доносят на родителей под страхом привлечения к уголовной ответственности. Все помнят громкий случай в Краснокамске, когда по статье о халатности осудили завуча школы, по сути, сделав её крайней. Случай невероятно возмутительный, и мы и многие родители не согласны с решением суда. И вопрос тут не только к состоянию судебной системы, но и к власти в целом, принимающей нормативно-правовые акты ювенальной направленности. Которые делают учителей заложниками системы и вовлекают их постоянную «войну» с родителями.
Можно также затронуть вопрос о том, что под предлогом обеспечения безопасности детей школы фактически превратили в тюрьмы. Руководство многих школ этим моментально воспользовалось, буквально вытеснив родителей из школьного пространства. Нет родителей в здании школы – нет проблем. Ситуация с объявленной эпидемией коронавируса лишь усугубила ситуацию.
Подытожив вышесказанное можно заявить, что действия российских властей по созданию систем тотального ювенального контроля, в том числе в системе бесплатного общего образования, просто выталкивают из неё родителей. Самые культурные, образованные и сознательные люди всерьёз начинают задумываться о том, что они не хотят иметь с такой системой образования ничего общего. А сейчас, ко всему прочему, выясняется, что эту систему вообще хотят перевести на дистанционную форму.
Кстати, при этом в качестве предлога опять же используется тема коронавируса и власти вновь действуют весьма двусмысленно, например, тот же Роспотребнадзор вводит требования к школам, которые невозможно выполнить.
У родителей возникает закономерный вопрос: а зачем такая школа вообще нужна?
Но трагедия в том, что при этом им не предлагают внятных альтернатив получения ребёнком качественного бесплатного общего образования. Кроме того, родителей ставят в ситуацию шизофрении системы, при которой даже попытка увести ребёнка на семейную форму получения образования может стать поводом для привлечения к себе внимание социальных служб.
И тут необходимо отметить, что давать образование в семейной форме сегодня очень непросто, особенно, если дети учатся в средних или старших классах. При этом, в России, в отличие от тех же США, сегодня практически не реально открыть школу в рамках, например, экспериментальных проектов, подразумевающих определённый подход к образовательному процессу. Чтобы школа при этом существовала не на деньги родителей, а на средства, получаемые, например, благодаря государственным сертификатам, которые родители в эту школу приносят. Наша организация хотела бы делать нечто подобное, однако мы прекрасно понимаем, что такой возможности нет, пройти аккредитацию и получить лицензию на деятельность образовательной организации сегодня практически невозможно.
То есть, родителей буквально загоняют в угол. Власти как бы говорят: ребёнок будет ходить только в ту школу, которой мы позволим существовать.
Возникает крайне серьёзный вопрос: зачем это всё в действительности делается? Российских детей хотят вообще оставить без качественного бесплатного образования? Ну так пусть тогда власти не юлят и прямо об этом скажут, и позволят далее родителям решать судьбу государства и его образовательной системы в рамках демократических процессов.
Можно сделать и такое предположение: а что, если какая-то часть элиты всё это реализует, при этом уклоняясь от прямого и честного ответа на вопрос о том, для чего всё делается и зачем родителей загоняют в угол, лишая их возможности дать детям качественное образование?
Что эти люди хотят получить? Социальный взрыв, чтобы у нас начались проблемы как на Украине и в Белоруссии?
Алексей Мазуров, РВС, Пермь
11 октября 2020 г., Межрегиональная конференция «Цифровая война с образованием»