Нытвенский эксперимент

Пермский край уже несколько лет служит площадкой для проведения экспериментов в сфере семейной политики. Характер этих экспериментов — абсолютно «ювенальный», т.е. смысл вводимых порядков заключается в установлении тотального контроля практически за всеми семьями, в презумпции виновности родителей, в предвзятом отношении к кровной семье и т.д. Сегодня, на фоне активизации «ювенального» лобби по всей стране, мы наблюдаем тревожные симптомы возобновления пермского ювенального эксперимента в Нытве.

Одним из таких симптомов является деятельность «социально ориентированной некоммерческой организации» «Вектор». Вот информация, взятая с официального сайта этой НКО: «Организация создана в сентябре 2009 года специалистами, которые с 2005 года активно участвовали в разработке и внедрении моделей ранней профилактики социально опасного положения и социального сиротства в Пермском крае», — именно тогда, в 2006-2007 гг., по сведениям от источника в пермском ОДН, по Пермскому краю прокатилась волна немотивированных изъятий детей, которая вскоре была свёрнута, т.к., надо полагать, преждевременно дискредитировала всю ювенальную затею, ещё не оформленную законодательно на уровне страны.

На территории Нытвенского района «Вектор» осуществляет несколько проектов. Один из них, «Вектор защиты детей», — это внедрение «системы взаимосвязанных профилактических услуг, направленных на помощь детям, права которых нарушаются в их кровных семьях». Декларируется, что «миссия проекта — развернуть вектор защиты ребенка на помощь семье, когда она еще способна ее принять, на самых ранних этапах кризиса». Постоянно подчёркивается, что стоит задача сохранить кровную семью и избежать изъятия детей. Впрочем, после недавних широких протестов против введения социального патроната, слова о приоритете «заботы о кровной семье» стали дежурными для всех ювенальщиков.

Однако, настораживает список основных партнёров «Вектора», в котором состоит Национальный фонд защиты детей от жестокого обращения. Про эту структуру можно сказать немало. Начать хотя бы с проекта «Детство под защитой» (2010-2012 гг.), который Нацфонд не брезговал осуществлять совместно с «Горбачев-Фондом» и при поддержкеАгентства США по международному развитию (снабжавшего деньгами нашу «пятую колонну» до 2012 года, когда его деятельность была запрещена в России). Кроме того, Нацфонд сотрудничает с ЮНИСЕФ, который давно уже превратился в финансируемую частными капиталами организацию по снижению рождаемости. Западные правозащитники, а также католическая церковь давно и доказательно обвиняют ЮНИСЕФ в кампаниях по стерилизации населения в ряде стран, проводимых под видом вакцинации против различных болезней. В России ЮНИСЕФ начал с проектов «планирования семьи» (читай — то самое сокращение рождаемости) и программы поддержки «социального репродуктивного здоровья подростков» (читай — «секспросвета»), после чего взялся за внедрение ювенальной юстиции. По данным федеральной газеты «Суть времени» («Пятая колонна ювенальной юстиции в России и ее хозяева», №6 от 28 ноября 2012 г."), именно направляемые ЮНИСЕФ отечественные «ювеналы» еще в 2008 г. пролоббировали создание другого партнёра «Вектора» — «Фонда защиты детей, находящихся в трудной жизненной ситуации», на который было выделено 5,2 млрд. руб. бюджетных денег.

В Пермском крае с деятельностью этого детища ЮНИСЕФ мы столкнулись непосредственно. Как, возможно, помнят наши читатели, несколько месяцев назад мы приводили анализ методички под названием«Предотвращение жестокого обращения с детьми в семье», разработанной этим фондом. Описанные в ней признаки насилия позволяют любую семью обвинить в жестокости к своему ребёнку. Вот лишь небольшой пример: «По нашему мнению, правильным является более широкий подход, когда к физическому насилию относятся любые действия или бездействие родителей или опекунов, которые приводят к возникновению у ребенка телесных повреждений, причиняют вред его здоровью или развитию». Надо полагать, теперь все детские спортивные секции (ну, кроме шахмат, может быть) следует распустить, ведь там ребёнок может получить травму в силу бездействия родителя, разрешившего чаду посещать такое опасное место, как спортзал.

Заметим, что одной из задач НКО «Вектор» в рамках нытвенского проекта является как раз «обучение межведомственной команды специалистов Нытвенского района инновационным технологиям раннего выявления случаев нарушения прав детей и жестокого обращения, а также работе со случаем». И здесь же присутствует тесная связь пермского НКО с Национальным фондом: «С целью разработки новой модели работы с семьей в Нытвенском районе был проведен проектныйсеминар с участием экспертов Национального фонда защиты детей от жестокого обращения (в лице вице-президента А.М. Спивак и старшего советника С.П. Борзова) По результатам семинара разработана модель работы с семьей на ранней стадии кризиса и пакет нормативных документов для ее реализации на территории Нытвенского района».

Нормативные документы — это, очевидно, аналоги приведённой выше методички. А «экспертный» подход к проблеме выявления насилия над детьми можно наблюдать на примере президента Нацфонда Марины Оскаровны Егоровой во время круглого стола «Реабилитация детей, пострадавших от жестокого обращения: ситуация, опыт, проблемы»: «Для того, чтобы реабилитировать ребенка, не нужно доказывать социальное насилие. Это нужно для того, чтобы дать ход наказанию. А для реабилитации этого ребенка не нужно доказывать: видно, что он пострадал и с этими последствиями идет работа. В этом случае я думаю, что детей будет больше, чем четыре». На заявление, что случаи сексуального насилия — это редкость, Егорова ответила: «Я бы это связала с плохим выявлением, а не с тем, что этого насилия мало. Мне кажется, что этого насилия очень много». Да, Павлу Микову есть чему поучиться. В предыдущем номере мы разбирали его попытки манипулировать данными официальной статистики с целью убедить нас, что в российских семьях процветает сексуальное насилие в отношении детей. А вот эксперту Егоровой просто «кажется» и всё «видно».

Надо полагать, именно об этом «профессиональном подходе» говорят специалисты из НКО «Вектор»: «В целом, тот профессиональный подход, который мы разделяем и транслируем через программу, выработан Национальным фондом. Мы считаем, что это наиболее проработанный и эффективный подход, важный для развития и модернизации системы защиты детства в России». Вера Ивановна Кожарская, руководитель пермского НКО, рассказывает в своём интервью о перенятых и продвигаемых ею технологиях: «Всё расписано по шагам, и это очень удобно. Так, например, в детском саду воспитатели обращают внимание на появление ранних признаков неблагополучия в семье: нет ли у ребенка синяков, или, может, мама несколько раз пришла за ребенком в нетрезвом виде. Если есть угроза нарушения прав ребенка, пренебрежения его нуждами, то воспитатель подает сигнал следующей службе, и в семью идут люди, умеющие устанавливать контакт с родителями…»

Однако, руководитель Ассоциации родительских комитетов и сообществ России, Ольга Леткова (являющаяся также председателем Совета по защите семьи и традиционных семейных ценностей при уполномоченном при президенте РФ по правам ребенка) критикует данный подход: «Сегодня в СМИ активно муссируется тема, что якобы российским семьям присуще жестокое обращение. Причем международная трактовка этого понятия иная, чем в России. На Западе присутствует практика, когда под видом борьбы с жестокостью из нормальных семей изымаются дети. То ли потому, что мама конфетку не дала, как Валентина Путкунен, то ли она слишком любила своего ребенка и «удушала» его этим, как Наталья Захарова, то ли подзатыльник дали ребенку, как у Анастасии Завгородней, причем изымают сразу четырех детей, включая новорожденного».

Того же мнения придерживается и Елена Михайловна Тимошина, кандидат юридических наук, старший научный сотрудник Всероссийского НИИ МВД: «Если, как это принято за рубежом, в правовое понятие насилия включить моральное и эмоциональное воздействие родителей на ребёнка, когда любая критика, запреты или требования родителей будет преступлением, то тогда число насилия искусственно вырастет также, как это происходит сегодня в развитых зарубежных странах».

В отличие от Егоровой, Мария Мамиконян (руководитель Родительского всероссийского сопротивления), Ольга Леткова и Елена Тимошина опираются на реальные цифры: «По данным МВД, за 2012 год всего совершено 84 558 преступлений в отношении несовершеннолетних, в том числе насильственного характера 45 965. Из них в семье – 6 305, родителями – 4 580. В процентном соотношении лишь четыре процента детей становятся жертвами родительского насилия. Из общей численности детей, проживающих в России, которая составляет около 26 миллионов, число несовершеннолетних жертв семейного насилия составляет 0,02 процента».

Но вернёмся к Нытве. Нытвенский район является не только «подопытным» в проекте «Вектор защиты детей», но и «одной из стажировочных площадок по внедрению стандартов услуг, разработанных в программе «Компас для детства». Данная программа также разработана «ювенальным» Нацфондом, а в консультативный совет программы входит представитель ЮНИСЕФ Бейнвель Бертран. В то же время пермский отпрыск Национального фонда проводит межрегиональную программу «Вектор НКО», задача которой заключается в построении на базе разрозненных НКО сети организаций, работающих по единому стандарту, «разработанному в программе «Компас для детства», которую правительство Пермского края реализует совместно с Национальным фондом защиты детей от жестокого обращения». Как говорится, сюрприз!

Такая вот получается иерархия. На международном уровне идеологию и направление работы по снижению рождаемости задаёт ЮНИСЕФ, на государственном уровне оформлением «ювенальных» механизмов по борьбе с семьёй занимаются Национальный фонд защиты детей от жестокого обращения и Фонд защиты детей, находящихся в трудной жизненной ситуации, а в Пермском крае ставленником этих структур оказывается НКО «Вектор», выбравший Нытву в качестве одного из своих полигонов.

Результаты впечатляют (по крайней мере, на бумаге). В рамках проекта «Вектор защиты детей» обработано 300 специалистов соответствующих ведомств в Пермском крае и не менее 250 семей из Нытвы. Согласно проекту «Вектор НКО», планируется построить сеть из не менее 35 некоммерческих организаций, занимающихся «профилактикой социального сиротства» и не менее 8 «стажировочных площадок» для отработки стандартов. В Пермском крае уже создано пять таких площадок в пилотных территориях. В частности, в Нытвенском муниципальном районе — это АНО «Центр содействия семье и школе «Камертон», которое «отрабатывает модель поддержки раннего выявления случаев нарушения прав детей».

Всё это происходит на фоне непрекращающихся попыток принять закон о социальном патронате. Отбитый год назад благодаря родительскому протесту патронат сегодня вновь пытаются узаконить на федеральном уровне. Анализ продвигаемого «ювенальщиками» закона N 217944-6, приведённый в газете «Суть времени» №54 от 13 ноября 2013 г., свидетельствует, что «профилактической мерой социального сиротства в законопроекте выступает не оказание социальной помощи родителям, находящимся в трудной жизненной ситуации, с целью сохранения кровной семьи (о чем в законопроекте не предложено ни одной нормы), а установление над ребенком «социального патроната», являющегося фактически методом контроля за семьей и выявления дополнительных оснований для произвольного изъятия ребенка из семьи». Таким образом, сбор информации о семьях, который налаживают через сеть НКО в Пермском крае (в том числе, в Нытве, где безответственные работники даже умудряются выкладывать полученные сведения о детях в Интернет), может быть использован впоследствии именно для применения к этим семьям данного закона.

При этом обращает на себя внимание рыночная риторика, используемая «Вектором» в описании своих проектов: «участие в программе — это возможность для НКО приобрести конкурентное преимущество на рынке». Очевидно, что грань между подрядом на оказание социальных услуг за бюджетный счет и коммерцией — весьма тонка. Получается, что нашим семьям грозит не просто контроль, а превращённый в доходный бизнес контроль со стороны частных структур, вполне возможно, имеющих иностранное происхождение.

Олесь Гончар
Наталья Голикова

РВС, Пермь

Категория: